Своего старшего брата, императора всероссийского, Катя не помнила: их разлучили, когда они были совсем малышами. Родилась она 15 июля 1741 года, а четыре месяца спустя брауншвейгское семейство отправили в ссылку. Девочку неосторожно передавали из рук в руки и уронили, в результате чего Катя лишилась слуха.
Они могли получить лучшее образование, блистать на балах и выйти замуж за принцев. На деле вышло иначе – жесткий домашний арест в Холмогорах, скудная еда и холщовые платья. Девушки-княжны, Екатерина и Елизавета, вели образ жизни обычных крестьянок, хотя происходили из семейства Романовых, и были прямыми потомками государя Иоанна V.
Но историю пишут сильнейшие. Анна Леопольдовна, ставшая правительницей при малолетнем сыне, не смогла удержать власть. В итоге императрицей была провозглашена Елизавета Петровна, а бывших обитателей дворца разделили: малолетнего императора Иоанна Антоновича отправили в Шлиссельбург, всех остальных – севернее, в Холмогоры. Сестра Кати, Елизавета, и два ее брата – Петр и Алексей – появились на свет уже в ссылке.
Об их участи много спорили: одни советники Елизаветы Петровны предлагали отправить «брауншвейгцев» как можно дальше, в Сибирь. Другие предлагали их отпустить, в родные земли немецких предков. Холмогоры стали своеобразным компромиссом – не тюрьма, но и не свобода. Можно гулять по саду, можно дышать свежим воздухом, но за пределы обнесенного тыном архиерейского дома – ни шагу. Караул несли круглосуточно, обмануть охрану было невозможно.
Катя из-за своей особенности так и не научилась говорить. Она объяснялась с братьями и сестрой особыми знаками, понятными только им.
«Она понимает их по одному только движенью губ, и отвечает им очень быстро», — записал архангельский губернатор Алексей Мильгунов.
В 1746 году дети осиротели – мать, Анна Леопольдовна, скончалась при рождении последнего сына, Алексея. Этот мальчик имел такие же права на престол, как Елизавета Петровна или выбранный ею в наследники немецкий герцог Карл Петер Ульрих (будущий император Петр Третий). Поэтому, чтобы не провоцировать смуту, императрица тщательно скрывала от всех – как дела в брауншвейгском семействе, сколько их и какого они пола.
Герцог Антон Ульрих Брауншвейгский, муж Анны Леопольдовны, тайком старался объяснить детям – кто они, откуда приехали их родители… Но в 1750 году Елизавета Петровна издала особый указ: ни письму, ни грамоте отпрысков герцога не учить! Такое же распоряжение было отдано и в отношение Иоанна Антоновича. Шептались, что с мальчиком-императором даже не разрешали никому разговаривать…
Все делалось для того, чтобы не допустить даже мысли о перевороте. Как посадить на трон неграмотного (пусть даже законного) государя? Но прямой запрет Елизаветы Петровны в Холмогорах соблюдать не собирались – герцогу Антону Ульриху удалось научить детей и читать, и писать, а в свободное время они играли в самодельные шахматы, вырезанные отцом из кусочков древесины.
Уже при новой императрице, при Екатерине Второй, пришло «послабление»: герцогу-отцу предложили уехать на родину. Но Антон Ульрих наотрез отказался оставлять детей одних. Ему казалось, что, оставаясь подле дочерей и сыновей он может обеспечить им хоть какую-то безопасность. Герцог так и умер в Холмогорах, в 1774 году. А его сестра, датская королева Юлианна-Мария, направила в Петербург письмо с просьбой о вызволении племянников.
Только к 1780 году сторонам удалось договориться. Чтобы принцы и принцессы выглядели прилично, им предоставили одежду по моде, прислали им слуг, серебряную посуду… 30 августа все четверо (за исключением Иоанна Антоновича, чья жизнь оборвалась раньше) прибыли в Копенгаген. Тетя-королева поселила их в Хорсенсе, но сама навестить так и не приехала.
Дети правительницы Анны Леопольдовны не знали, что их переселение – часть плана, тщательно продуманного Копенгагеном и Петербургом совместно. Екатерина выплачивала на содержание каждого члена семьи по 8 тысяч рублей, взамен датская сторона гарантировала, что жить изгнанники будут в комфорте, но уединенно. Особо оговаривалось: никто из них не вступит в брак, и не позволит продолжиться роду, который мог бы соперничать с потомками императрицы.
В 1803 году Катя, великая княжна Екатерина Антоновна, написала письмо императору Александру I, своему родственнику. Она просила… забрать ее назад. Позволить ей окончить свою жизнь в Холмогорах, где покоился отец. «Там для меня был рай», — признавалась уже пожилая женщина.
Ей не ответили. Кати не стало в 1807 году, и на ней «брауншвейгская линия» действительно пресеклась окончательно. Потомки Иоанна V были изгнаны навечно и навечно же забыты.
