— Разбаловал Прокофий своих девок! Что творят-то, что творят!
— Все от лишних умствований. На что учеба бабам? Только баловство одно! Мужей бы им да ребятишек — оставили бы свои глупости.
— Да кому они нужны? Образооованные…
За спиной Прокофия Григорьевича родня долго судила-рядила и вынесла свой приговор: дочерей он испортил совершенно!
Для крепостного мальчишки Прошки Суслова большое горе обернулось случаем: его отец, крестьянин графа Шереметева, рано умер, оставив семью без кормильца. И из жалости Прошку взяли в контору мальчишкой на побегушках — оттачивать перья, наполнять чернильницы, бегать с бумагами да по прочим мелким поручениям.
При конторе Прошка и сделал карьеру, сначала став писарем, затем выбившись в приказчики, а после получив место доверенного по управлению имением. Наконец, вырос он до управляющего всеми имениями графа Шереметева. Высокий пост, позволивший сколотить собственное состояние!
Отмена крепостного права изрядно изменила судьбу Суслова: за немалую мзду он подрядился отстаивать интересы крестьян при выкупе земли у Шереметева, и граф, узнавший о предательстве, тут же выставил управляющего за порог.
Впрочем, Прошка — Прокофий Григорьевич — не стал отчаиваться, обзаведясь на паях с братом текстильным производством, приносившим стабильный доход в полторы тысячи рублей в год на каждого.
Выбившийся из самого низа Прокофий женился в свое время на вольноотпущенной крестьянке Аннушке Ястребовой, которая, как он надеялся, подарит ему здоровых и крепких сыновей. Да — вот незадача! — на свет рождались только дочери. Впрочем, двух своих девочек — Полюшку и Наденьку — Прокофий Григорьевич любил искренне и нежно, и оттого мечтал дать им все то же, что дал бы сыновьям.
Аполлинарии и Надежде нанимали домашних преподавателей, потом — отправили в хороший московский пансион, где девочек учили не только домоводству и умению рисовать, но и вполне серьезным предметам — математике, естественным наукам…
Однако легкомысленная Полинька столь сложными вещами не увлекалась. Перебравшись вместе с сестрой в Петербург, она с головой окунулась в тайно кипевшую в городе революционную жизнь: «принимала участие во всех политических манифестациях, шагала во главе студентов, неся красное знамя и вела себя вызывающе»…
Насыщенная жизнь, полная страстей и увлечений, летела стремительно: однажды в начале 1860-х годов на литературном вечере Полинька встретила Федора Михайловича Достоевского, и, конечно, не смогла им не увлечься.
На двадцать лет старше, пострадавший за свои убеждения, писатель представлялся ей фигурой значительной — достойной ее романа. Некрасивый, небогатый, но зато известный!
Долгое время Достоевский не обращал внимания на одну из десятков поклонниц. И тогда Полина написала ему восторженное, полное самых искренних изъяснений письмо, которое произвело на него глубокое впечатление. Отчаянное обожание молодой состоятельной девушки льстило ему — несчастному в неудачном браке.
Однако закрутившийся роман с летней поездкой в Европу разбился о реальность: разводиться с Марьей Дмитриевной, тяжело болевшей туберкулезом, Достоевский не хотел, а Полина настаивала, даже требовала! Взаимные ссоры, измены со стороны Аполлинарии, игра — в пух и прах, до последней копейки — со стороны Достоевского…
Страсти завертели обоих, и неудивительно, что всю мучительную драматичность Полиньки Федор Михайлович позже перенес на бумагу — образу Настасьи Филипповны, погубившей купеческого сына Парфена Рогожина он, талантливый писатель, во многом придал черты ее жесткой и пылкой натуры.
Когда же, наконец, жена умерла, и руки Достоевского были развязаны, он предложил Полине брак. И — получил решительный отказ. Становиться женщиной, хлопочущей о быте великого мужа, Поля не хотела. Ей нужны страсть, обожание…А с Достоевским что может быть?
Появятся хнычущие дети, придется вычитывать рукописи, бороться с осаждающими кредиторами и осаждать навязчивых поклонницы. Нет, решительно не о такой жизни мечтала Полинька.
Сделав свой выбор, Полина приняла и решение Федора Михайловича, который повел под венец другую. Девушку, во всех отношениях приятную и даже полезную:
«Стенографка моя, Анна Григорьевна Сниткина, была молодая и довольно пригожая девушка, 20 лет, хорошего семейства, превосходно кончившая гимназический курс, с чрезвычайно добрым и ясным характером. Работа у нас пошла превосходно.
28 ноября роман «Игрок» (теперь уже напечатан) был кончен, в 24 дня. При конце романа я заметил, что стенографка моя меня искренно любит, хотя никогда не говорила мне об этом ни слова, а мне она всё больше и больше нравилась.
Так как со смерти брата мне ужасно скучно и тяжело жить, то я и предложил ей за меня выйти». — так неромантично писал о своем браке в письме Аполлинарии Сусловой Достоевский
Одни женщины созданы для порывов души, другие — для брака. И Полина подтвердила это в сорок лет, будто назло всем выйдя замуж за двадцатичетырехлетнего студента историко-филологического факультета Васеньку Розанова и превратив его жизнь в кошмар.
Устраивая сцены ревности, она легко флиртовала с его друзьями, ругала его за увлечение литературой, осмеивая в обществе, бросала, но возвращалась вновь. «С ней было трудно, но её было невозможно забыть», — печально вспоминал на склоне жизни Розанов, словно вторивший Достоевскому, писавшему после расставания: «Я люблю её до сих пор, очень люблю, но уже не хотел бы любить её».
Впрочем, более приземленная родня — выходцы из крестьян, не имевшие чувствительной писательской натуры, — совсем иначе смотрели на необузданный характер Полиньки, списывая ее выходки на излишнюю образованность и попустительство со стороны отца.
Но совсем иной, будто опровергая суждения родни, о том, что не дело это — девкам волю давать, — выросла Надежда Прокофьевна, Полина сестра.
Перебравшись в Петербург, в 1862 году она выхлопотала разрешение вольнослушательницей посещать занятия в Санкт-Петербургской медико-хирургической академии. И, хотя спустя год по решению властей это разрешение было отозвано, от своего увлечения медициной не отступилась, отправившись в Швейцарию, где более лояльно относились к женщинам-ученым.
В 1867 году Надежда Суслова, первая из русских женщин, получила диплом доктора медицины. Спустя год она вышла замуж за врача Фридриха Эрисмана, поставив условие — он даст ей возможность работать.
Впрочем, брак оказался неудачным, и уже в 1870 году супруги расстались, без взаимных, впрочем, претензий. Надя не осталась за рубежом — вернулась на родину, и, встретив профессора-гистолога Александра Ефимовича Голубева, перебралась с ним в Нижний Новгород, где открыла свою врачебную практику.
Через несколько лет, разведясь с Эрисманом и выйдя замуж за Голубева, Надежда Прокофьевна обосновалась в Крыму, где, помимо медицины, занялась виноделием.
В имении «Кастель-Приморский» Голубевы высадили виноград, саженцы которого привезли из Франции, и вскоре не только собирали урожай и делали вино, но и открыли собственную лавку в Петербурге, где продавали мускаты, бордо и каберне.
Немалые средства от торговли шли на благотворительность: в Алуште Александр Ефимович стал попечителем лечебных заведений, тратя собственные деньги на обеспечение больниц инструментом и лекарствами, выдававшимися бесплатно тем, кто не мог за них заплатить.
Увы, революция уравняла всех: в страшной нищете, постаревшие и больные, в 1918 году ушли друг за другом Аполлинария и Надежда.
Василия Розанова, в газетной заметке просившего помнивших его читателей прислать ему еды — хотя бы муки и круп, — не стало в суровом феврале 1919 года. Позже всех умер Александр Ефимович Голубев: его, под конец жизни ослепшего и одинокого, не стало в 1926 году.
