Александра Александровна Яблочкина, легендарная актриса Малого театра, которая прожила 97 лет и из них отдала актерской профессии 75, родилась 15 ноября 1866 года. В последний раз она вышла на сцену в 1961 году, а не стало её в 1964-м.
Впрочем, другая великая «старуха» Малого Театра Е. Турчанинова уверяла, что актриса пару лет себе скинула ещё в дореволюционные годы, и получается тогда, что умерла она в год своего столетия.
Вот и выходит, что Александра Александровна (или как ласково её все называли Сан Санна) благополучно пережила трёх царей, Ленина, Сталина и совсем чуть чуть не дожила до смещения Хрущева. Хотя судя по байкам, которые сохранились о ней в театральной среде, все эти политические перипетии её практически не волновали.
Так и осталось загадкой: то ли у Александры Александровны был такой тонкий юмор, стёб, то ли казусы и истории случались с ней в силу преклонного возраста.
Заседала Яблочкина в каком-то президиуме. Подрёмывала по старости, а Михаил Иванович Царев ее все под стулом ногой толкал… А как объявили ее выступление, тут уже посильнее толкнул, чтобы совсем разбудить. Яблочкина встала, глаза распахнула и произнесла: «Мы, актёры ордена Ленина Его Императорского Величества Малого театра Союза ССР!..». Дальше по залу прокатилась волна смеха…
Яблочкину попросили однажды отмазать талантливого студента от армии. Набрали номер военкома, дали ей трубку. «С вами говорит, — величественно начала она, — народная артистка Советского Союза, лауреат Сталинской премии, председатель всероссийского театрального общества, актриса Малого театра Александра Александровна Яблочкина! Голубчик, — тон меняется на проникновенный — вот беда!
Друга моего детства угоняют в армию! Так уж нельзя ли оставить? Сколько ему лет? А восемнадцать, голубчик, восемнадцать!».
Александру Александровну чествовали на юбилее в Малом театре, вручили грамоту «За добросовестный, многолетний труд и в ознаменование 40-летия Октябрьской революции». Яблочкина выходит с ответным благодарственным словом и говорит:
— Дорогие мои, вот я еще при царе работала. Как тяжело нам было, как нас унижали, какие-то бриллианты совали, кольца, экипажи дарили, дома. И всё прожила, всё прошло, а вот эта грамота — на всю жизнь! Спасибо вам!
Однажды Александру Александровну привели в качестве «свадебного генерала» на банкет в Колонном зале по случаю чествования космонавтов Гагарина и Титова.
Космонавтов подвели к Яблочкиной, представили: «Александра Александровна, познакомьтесь, это наши первые космонавты — Юрий Алексеевич Гагарин и Герман Степанович Титов». Гагарин и Титов поцеловали руку Яблочкиной, та потрепала обоих по щеке, поцеловала в висок.
Через некоторое время началось застолье. И вот в какой-то момент, когда шум чуть-чуть стих, все услышали хорошо поставленный голос Яблочкиной: «Но мне так и не сказали, в каком полку служат эти молоденькие поручики!».
Когда в послевоенные годы скончался директор Малого театра, народный артист Михаил Францевич Ленин, труппа решила выдвинуть на пост директора Михаила Царёва. Но в Министерстве культуры нашлись авторитетные противники этой кандидатуры.
Поэтому труппа задумала отправить на прием к заместителю председателя Совета Министров СССР маршалу Ворошилову самую признанную, старейшую по возрасту актрису — Яблочкину. Отказать ей в аудиенции Ворошилов не мог.
Александру Александровну напутствовали тщательно:
«Скажи Клименту Ефремовичу, что, в связи с кончиной Михаила Францевича, театру необходим директор, знающий все проблемы изнутри. Что есть в Малом театре Михаил Иванович Царев, проявивший себя не только как заметный актер, но и как умелый администратор. Что Царева уважает вся труппа. И, что немаловажно, Царев — член партии, а, следовательно, политически грамотен и устойчив».
Яблочкина выслушала все это, несколько раз повторила про себя и отправилась на прием к Ворошилову.
— Дорогой Климент Ефремович! — сказала она. — Вот что я должна сообщить вам по поручению господ артистов нашего импера… то бишь государственного Малого театра. Умер Ленин! Да не ваш, а наш, Михаил Францевич, директор! На его место все хотят достойного человека.
Есть у нас в театре такой Царев. Мишка. Он вообще-то числится актером, но проявил себя в основном как администратор. И именно за это его все уважают…
И что еще я должна была сказать важное — запамятовала… Ах, да! Он же — член вашей партии!
Миссия Яблочкиной удалась. Царев был назначен директором.
Есть ещё популярная байка. Однажды Александру Александровну Яблочкину спросили: «Александра Александровна, вот как вы себе представляете коммунизм?»
Она произнесла следующее: «Ну, это будет прекрасное время! Везде будет изобилие продуктов, у всех будут свои дома, никто не будет ютиться в коммуналках, люди будут уважительными, вежливыми, на улицах будет порядок и чистота… В общем — как при царе…»
Впрочем эта байка родилась после интервью актрисы французской газете «Фигаро».
— Александра Александровна, скажите, вы родились до революции?
— Я родилась в 1866 году.
— Вы царя видели?
— Голубчик, я видела трех царей. Я присутствовала при коронации Александра третьего и Николая второго. Мой папа был режиссером Александринки и он ставил всю эту коронацию.
— А хорошо было жить при Николае втором?
— Чудесно, замечательно.
— А зачем же тогда сделали революцию?
— Это другой вопрос. Это потому что хотели равенства и братства.
— Вы жили при монархии, а как называется строй, при котором вы сейчас живете?
Она посмотрела на Бориса Михайловича и спросила: «Ну как это называется?» Он ответил: «Социализм».
— Ну конечно, именно это я и хотела сказать.
— Но это хороший строй? — продолжает журналист.
— Это замечательный строй.
— А Никита Сергеевич пару дней назад на съезде сказал, что нынешнее поколение людей будет жить при коммунизме.
— Ну и что?
— А зачем же, если так хорошо жить при социализме, строить коммунизм?
— Ой, французы, как с вами трудно, какие вы бестолковые. При социализме очень хорошо, а при коммунизме будет еще лучше.
— А куда же еще лучше, если очень хорошо?
— Ну как вам объяснить, чтобы вы поняли? При коммунизме будет почти как при Николае втором.
В 1930-е годы была встреча артистов Малого театра с трудящимися Москвы. Александра Александровна Яблочкина, знаменитая актриса, видный общественный деятель, с пафосом вещает: «Тяжела была доля актрисы в царской России. Её не считали за человека, обижали подачками. Hа бенефис бросали на сцену кошельки с деньгами, подносили разные жемчуга и брильянты.
Бывало так, что на содержание брали графы разные, князья…» Сидевшая рядом другая великая «старуха» Евдокия Турчанинова дергает её за подол: «Шурочка, что ты несешь!» Яблочкина, спохватившись: «И рабочие, и крестьяне…»
Однажды в Малом театре шел очередной спектакль. В постановке принимали участие Яблочкина и Царев — оба актера в довольно преклонных летах, но не желали покидать сцену и уходить на пенсию. По сценарию Александра Александровна должна была произнести фразу о том, что кашу маслом не испортишь. На это партнер должен был возразить, что смотря каким маслом.
Но так получилось, что актриса поменяла местами первые буквы слов «каша» и «масла» и в итоге произнесла фразу о том, что «машу каслом не испортишь». Царев вообще не обратил внимание на ляп подруги: скорее всего, потому, что в силу возраста не заметил такой оговорки. На реплику Александры Александровны он спокойно ответил: «Смотря каким каслом».
И еще правдивая история.
В ее квартиру забрались через окно воры. Думали, она в театре, а прошли в спальню и видят: лежит в постели. Даже испугались — а вдруг поднимет визг.
Но Яблочкина этак спокойно на них взглянула и, увидав, что они нацелились на подзеркальник, где лежали ее драгоценности, сказала:
— Это все стеклышки, голубчики, стекляшки. Но они мне очень нужны на спектаклях. Так что уж вы, голубчики, лучше деньгами — вот они там, в сумочке. Правда, немного, но что поделаешь. Одна просьба, будете уходить, окно-то закройте, через которое вы… А то дует. Простудите старуху.
Воры деньги взяли, драгоценности не тронули и, уходя, только что не поклонились почтительно. После чего старушка позвонила Молотову и сказала:
Голубчик, Вячеслав Михайлович, тут у меня ваши были и ограбили. Деньги взяли. Нет, я не к тому, чтобы их искать. Пока найдете, они их пропьют. Пусть уж, чего там, так и быть. А просто я теперь у вас, голубчик, без копейки осталась. Так что вы, будьте любезны, распорядитесь. Мой поклон вашей супруге.
История настоящая. Приехав на гастроли в Ленинград, актриса остановилась в «Астории». Администратор театра, зайдя к ней в номер, осведомился:
— Как, Александра Александровна, у вас тут все в порядке? Претензий нет?
— В порядке-то, голубчик, в порядке. Но вот, слышала я, горничные между собой переговаривались. Будто как раз в этом номере передо мной жил молодой тенор из Большого… Ну, как его?..
Козловский, что ли?
Нет, другой тенор. Поменьше росточком.
— Лемешев?
— Вот-вот. Так он, горничные говорили, на этой самой постели… что-то вроде взрывов… или фейерверка… Ну, чем мальчишки из пугачей стреляют?
Пистонами, что-ль?
Вот-вот! Горничные говорят: пистоны ставил. Тут администратор остолбенел и, лишь придя в себя, выдавил:
Так и что, Александра Александровна?
А уж вы, голубчик, либо сами, либо распорядитесь. Пусть проверят, не оставил ли чего? Как бы и мне не взорваться.
Все бу в поря… — еле произнес администратор и выскочил из номера.
***
И еще история.
Будучи председателем ВТО, она должна была выступить с официальным приветствием по какому-то поводу. А в те времена полагалось все начинать с благодарности Сталину. Это она знала, а потому, стоя перед микрофоном и держа в руке несколько листков, с чувством произнесла:
— Дорогой наш Иосиф…
И запнулась. Позабыла его отчество. Стала перебирать листки в поисках начала, но так как пауза тревожно затягивалась, то из зала стали подсказывать громким актерским шепотом:
— Виссарионович… Вс-с… р-р… ныч-ч!..
Однако старушка, не обращая на это внимания, продолжала спокойно перебирать листки и, наконец, найдя начало, продолжила:
Ах, вот, нашла — Виссарионович…
Ну и далее пошло по тексту. Без запинки. С чувством.
***
Из воспоминаний С.И. Алёшина:
«Под конец жизни Яблочкина была уже совсем плоха, однако продолжала играть. На последние спектакли ее вывозили в кресле. Она должна была произнести сердитый монолог и, приподнявшись, гневно сбросить с невысокой колонки стоявшую на ней вазу с цветами.
Дублирующая ее (тоже почтенного возраста) Турчанинова, когда и ей предложили выезжать в кресле, рассердилась: «Это вы старуху выкатывайте! А я еще на своих хожу».
На одном из этих последних спектаклей я присутствовал и видел, как Яблочкина, отчеканив без запинки и всяческого изменения интонации монолог, приподнялась и, напряженно глядя на вазу, махнула рукой. Но — мимо. И еще раз. Опять не попала.
Хотела с третьей попытки сбросить вазу, но стоящий рядом актер догадался и качнул колонку. Ваза упала. Старушка рухнула в кресло, и под аплодисменты ее укатили за кулисы.
А я подумал, как важно, все-таки, вовремя уходить отовсюду. В том числе и со сцены. Именно уходить. Не уезжать».
***
Много ставших легендами историй связано с досточтимой Сан Санной. Актриса оставила мемуары «Жизнь в театре», изданные в 1953 году и переизданные под названием «75 лет на сцене». Она не стеснялась говорить о том что она девственница, и что её личная жизнь это только Малый театр.
Малый театр и ВТО, которое А.А. Яблочкина возглавляла с 1915 года, когда оно ещё называлось РТО, и были для неё связующей ниточкой с жизнью. Поэтому как только эту ниточку отрезали, Сан Санна умерла.
К 1963 актриса так ослабла, что уже не могла полноценно руководить ВТО. Но уволить её не посмел никто. Её авторитет был огромен. Тогда начальнички придумали хитрый ход. В январе 1964 года состоялся очередной съезд ВТО, на посту председателя ВТО оказался М.И. Царев, а Яблочкина была избрана почетным председателем пожизненно.
О том, что фактически она смещена с поста, никто, конечно же ей не сказал ни слова, и Сан Санна продолжала жить с полной уверенностью, что ничего не изменилось.
Два месяца всё было как всегда. Но вот 18 марта, актриса Н. Смельская, которая была близка с Яблочкиной и была вхожа в её дом, нелепо обмолвилась, сказав Александре Александровне, что актёры Малого театра возмущены что её сняли с председательства. Тут-то она всё и поняла. И так расстроилась, что через час после этого сообщения её хватил удар. А уже 20 марта великую актрису хоронили.
На похоронах все вспоминали и весёлые истории, и героические, и то каким она была разносторонним человеком. Вспомнили, сколько она сделал добра людям, бесконечно занимаясь благотворительностью, что по после её длительных хлопот была создана цела фабрика ВТО в Хлебниково, что выпускала театральный инвентарь и проч.
Верно сказал о Яблочкиной Борис Покровский: «Я все чаще вспоминаю ее и тех, кто творил добро действительно потому, что это составляло смысл их жизни. Изменить ход истории невозможно. И сейчас, когда люди считают, что главная ценность как можно больше урвать, такие как Яблочкина выглядят чудаками. И если бы не было таких чудаков, мир давно бы закончился».
