Сердце неистово билось, отзываясь молоточками в висках: раз, два, три, четыре… Оставался еще один шаг, чтобы долгожданная свобода стала реальностью. И тогда все уйдет в прошлое: злой и грубый муж, мольбы о разводе и слишком пылкий взгляд императора.
Весной 1851 года Лавиния Жадимировская, одна из первых красавиц Петербурга, тихонько шепнула князю Трубецкому: «Увези меня скорей!». И умчалась от супруга.
«Мы все ею любовались, — рассказывала смолянка Соколова о своей сокурснице, Лавинии Бравур, — замечательная красавица… Брюнетка со жгучими глазами креолки и правильным лицом».
Красота стала ее проклятием: именно из-за нее жизнь Лавинии круто изменилась, когда ей исполнилось восемнадцать лет. К ней посватался советник коммерции, известный столичный богач Алексей Жадимировский. Человек крайне неприятный и грубый. Девушка ответила отказом, но семья схватилась за голову: что ты делаешь? У него же столько денег!
— Я должна сказать вам совершенно честно, — признавалась Лавиния предполагаемому жениху, — что не испытываю к вам ни малейшей привязанности. А скорее всего, совершенно обратное чувство…
Родные буквально заставили Лавинию дать согласие на брак. Сначала в ход пошли мольбы и увещевания, затем угрозы. Так или иначе, свадьба состоялась. 27 января 1850 года множество приглашенных пришли поздравить дрожащую новобрачную.
Только дома, после венца, она осознала, какую сделала ошибку. Мать радостно улыбалась – дела семьи будут поправлены! Брат задорно хохотал, флиртуя с подругами Лавинии. И только девушка была бледнее январского снега, кружившегося за окном.
Она не зря так не хотела замуж за Жадимировского. Домашний тиран, человек, не признающий ни малейшего неповиновения, муж красавицы быстро проявил характер. Он гневался из-за каждого пустяка, он постоянно подчеркивал, что является господином в своем доме.
Ссоры случались часто, и Жадимировский завел привычку выставлять жену за дверь. После того, как он первый раз поднял на Лавинию руку, она стала умолять мужа о разводе. Ответом была презрительная усмешка.
Ей было невдомек, отчего Жадимировский, сам посватавшийся к ней, постоянно тиранит ее. Лавиния еще не знала, что бывают люди, которым непременно нужна игрушка, и самое радостное для них – ее сломать. С женой Жадимировский обращался грубо, не упускал случая подчеркнуть, что она нищая рядом с ним, и всем обязана ему.
Но за пределами дома, появляясь на балах, Жадимировский выдерживал светский тон. Никто и подумать не мог, что он из себя представляет на самом деле. А для Лавинии каждый выход был возможностью оказаться среди веселых приветливых лиц. Все были добры к ней, все отмечали ее красоту… В конце концов, на нее обратил внимание император Николай I.
«Вы понравились государю», — шепнули как-то Лавинии. А она не знала, как реагировать. Ей самой нравился совсем другой человек, князь Сергей Трубецкой. Его знали в обществе как балагура и шутника, не раз влипавшего в разнообразные истории. Он был женат, но супруга уже давно жила в Париже. Удивительно, что из всех людей в Петербурге Лавиния решила довериться именно ему.
«Я любил ее без памяти, — признавался Трубецкой позднее, — голова ходила у меня кругом… хотел спасти ее от явной погибели».
Лавиния была убеждена – если она останется подле мужа, он растопчет ее. Сведет с ума. Трижды за год она просила о разводе и получала отказ. И сама не верила себе, когда родился дерзкий план побега. «Увези меня скорей!» — Просила она у влюбленного Трубецкого.
В дело был посвящен очень узкий круг лиц. Однажды, побывав в доме матери, Лавиния вышла к назначенному часу и месту, и села в карету. Штаб-ротмистр Федоров, друг князя Трубецкого, занял место кучера. Экипаж довез влюбленных до заставы, после чего они поменяли карету и выехали в Москву. Оттуда – в Тифлис и Редут-Кале. Именно там их и остановили…
Одни уверяли, что это месть императора Николая I, которой пришел в ярость из-за побега женщины, понравившейся ему. Другие считали, что выходка Трубецкого и Жадимировской сама по себе нарушает множество законов. Похищение чужой жены! Пусть даже с ее полного одобрения!
Лавиния настаивала – на допросах и в письмах – что она сама уговорила Трубецкого. Что жизнь с постылым мужем стала настолько ненавистна ей, что выхода у нее было только два. Или убежать, или броситься в Неву. Она выбрала первое…
За похищение Лавинии князя Трубецкого арестовали и сопроводили в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Его лишили титула и званий, и в феврале 1852 года отправили служить рядовым в Петрозаводский гарнизонный батальон.
Однако храбрость и отличная служба позволили князю вскоре стать унтер-офицером, потом прапорщиком. И в 1855-м году уволиться из-за слабого здоровья. Он поселился в Муромском уезде, где к нему присоединилась любимая Лавиния.
Когда Трубецкой был в крепости, семья пыталась надавить на молодую женщину во второй раз – чтобы вернулась к мужу и повинилась перед ним. Но Лавиния так горячо умоляла не возвращать ее к супругу, что ее оставили в покое. Начался бракоразводный процесс, так что с Трубецким она соединилась, когда уже была свободной женщиной.
Их совместная счастливая жизнь продлилась всего четыре года, потому что в 1859 году Сергей Трубецкой скончался. Оплакав человека, который ради нее был готов пожертвовать всем, Лавиния навсегда уехала за границу.
