Нас ждёт новая встреча, ещё одно увлекательное историческое свидание. Как-то зачастили мы с чужеземными красавицами. Пора вспомнить и о том, что наша история никогда не была обделена женским присутствием. Сегодня мы встретимся со «светлым Ангелом Любви» — Великой княжной Марией Николаевной Романовой.
Мария родилась 26 июня 1899 г. Она была третьим ребёнком и дочерью императора Николая II и императрицы Александры Фёдоровны. При рождении весила 4,5 кг. Появление у императорской четы очередной наследницы привело к всеобщему разочарованию в правящих кругах. Великий князь Константин Константинович, двоюродный брат Николая II, писал: «Итак, Наследника нет.
Вся Россия будет разочарована этой новостью.». Виктория, королева Соединенного Королевства, бабушка Александры Фёдоровны и прабабушка Марии написала: «Я сожалею о третьей девочке для страны. Я знаю, что наследник будет более желанным, чем дочь.».
Счастливый отец же, напротив, уверял, что рад рождению Марии: «Меньше всего смею жаловаться, имея такое счастье на земле, имея такое сокровище, как ты, моя любимая Аликс и уже третий херувим».
Мария Николаевна считалась самой красивой из четырех дочерей. В младенчестве её внешность сравнивали с ангелочками на картинах Боттичелли, и родные называли её чудесной малышкой, а её огромные тёмно-синие глаза — «Машкиными блюдцами». С раннего детства все окружающие отмечали добродушие, сердечность, ровный, весёлый характер и приветливость Марии.
Она была подвижной, смешливой, забавной «пышкой Туту» с распахнутой душой. Однажды девочка стащила ванильные булочки с родительского чайного стола, и строгая императрица в наказание хотела уложить её спать раньше положенного времени.
Однако отец возразил, сказав: «Я боялся, что у неё скоро вырастут крылья, как у ангела! Я очень сильно рад увидеть, что она человеческий ребёнок». Повзрослев, Мария Николаевна стала кокетливой и веселой. Она часто говорила о замужестве и желании иметь большую семью.
В красавицу Марию был влюблён её двоюродный брат Луис Маунтбеттен 1-й граф Маунтбеттен Бирманский: «Я был без ума от Мари и был полон решимости жениться на ней. Она была совершенно прекрасна.» Граф хранил её фото всю свою жизнь.
Софья Яковлевна Офросимова, фрейлина императрицы, писала о Марии с восторгом: «Её смело можно назвать русской красавицей. Высокая, полная, с соболиными бровями, с ярким румянцем на открытом русском лице, она особенно мила русскому сердцу.
Смотришь на нее и невольно представляешь её одетой в русский боярский сарафан; вокруг её рук чудятся белоснежные кисейные рукава, на высоко вздымающейся груди — самоцветные камни, а над высоким белым челом — кокошник с самокатным жемчугом.
Её глаза освещают всё лицо особенным лучистым блеском; они… по временам кажутся чёрными, длинные ресницы бросают тень на яркий румянец её нежных щёк. Она весела и жива, но ещё не проснулась для жизни; в ней, верно, таятся необъятные силы настоящей русской женщины.».
В начале 1917 г. Мария заболела корью и пневмонией и чуть не умерла. Ей не сказали об отречении отца, пока она не начала поправляться, боясь, что её состояние усугубится. Мария Николаевна глубоко переживала, но старалась держаться, чтобы не огорчать мать: «Мама убивалась, и я тоже плакала, но после ради Мама, я старалась улыбаться за чаем».
После событий 1917 г. вся семья находилась под домашним арестом. Затем их перевели в Тобольск. Когда должен был состояться их окончательный перевод, в Екатеринбург её брат цесаревич Алексей не смог поехать из-за болезни. Было решено, что Мария должна сопровождать своих родителей, а остальные три сестры остались с Алексеем и их воспитателем. Через месяц семья воссоединилась.
Большая часть информации о последних месяцах Романовых в Екатеринбурге взята из дневниковых записей императорской четы. Николай Александрович записал 26 июня 1918 г.: «Нашей дорогой Марии исполнилось 19 лет. Погода стояла та же тропическая, 260 в тени, а в комнатах 240, даже трудно выдержать! Провели тревожную ночь и бодрствовали одетые…
Все это потому, что на днях мы получили одно за другим два письма, в которых сообщалось, что мы должны готовиться к тому, что нас похитят какие-то верные люди! Но шли дни, а ничего не происходило, и ожидание и неизвестность были крайне мучительны.»
17 июля 1918 г. Романовых разбудили и велели спустится в подвал Ипатьевского дома. По воспоминаниям Я.М. Юровского (руководителя расстрела императорской семьи) Романовы до последней минуты не подозревали о своей участи.
Юровский ограничился заявлением о том, что Совет рабочих депутатов принял постановление о расстреле, после чего первым выстрелил в бывшего царя. Было около 2 часов 30 минут утра. Вслед за тем поднялась общая стрельба, и через полчаса всё было закончено.
В 1981 г. Мария Николаевна была канонизирована Русской Православной Церковью за границей в лике мученицы. На Архиерейском Соборе Русской Церкви в 2000 г. царская семья была причислена к лику страстотерпцев в составе Собора Святых Новомучеников и Исповедников Российских. Окончательное решение было принято 14 августа того же года.
Мученице Марии Николаевне в настоящее время приписывается чудо исцеления, которое она явила некоей сербской девушке, не пожелавшей назвать своё имя.
