Будущая мать была красной от стыда, но её чувства никого не интересовали. Если государь пожелал лично присутствовать при рождении своего внука, значит, так тому и быть. Утром из Александровского дворца пришли вести, что «всё начинается».
Император подгонял прислугу: «Быстрее, быстрее!». Он не желал ничего пропустить. «Папа вернулся и я с его помощью держал мою душку всё время», — записал престолонаследник, будущий император Александр III. Речь шла о великой княгине, о молодой матери.
Жизнь напоказ – обычное дело для королевских особ. Французские правители принимали ванну, одевались и просыпались в присутствии десятков придворных. При рождении английских королей собиралась целая толпа из министров, родственников и священнослужителей.
Невесты испанских королей подвергались тщательному осмотру лекарей… Все делалось для того, чтобы не возникло ни малейших сомнений относительно представителей правящих династий – во-первых, они существуют. Во-вторых, они именно того пола, о котором официально заявлено, и в-третьих, они здоровы, чтобы править.
В восемнадцатом веке было решено: при рождении ребёнка у наследника русского престола, должен обязательно находиться министр императорского двора. Он же подписывал специальный манифест, в котором объявлялось о появлении на свет мальчика или девочки. В девятнадцатом столетии от правил решили отойти. Министра к будущей матери не пускали.
А вот муж находился рядом, от первой до последней минуты. Цесаревич Николай Павлович (впоследствии император Николай I), упоминал, что был наедине с женой, когда «настал час». Увиденное ему настолько не понравилось, что цесаревича четырежды «выворачивало наизнанку».
Когда в 1866 году обвенчали престолонаследника Александра и датскую принцессу Дагмар (в православии принявшую имя Марии Фёдоровны), от пары сразу стали ждать пополнения семейства. Цесаревна выходила из покоев, и все взгляды были прикованы только к ней: не дурно ли ей? Не поправилась ли она? Проходили месяцы, но у молодой женщины не было ни малейших признаков «интересного положения».
Наконец, пробежал слух – случилось! И он так же быстро угас. Граф Шереметев, близко знакомый с наследником престола, был уверен, что Мария Фёдоровна потеряла первенца из-за своего увлечения верховой ездой.
Так что, когда лекари подтвердили – дело верное! – государь решил не оставаться в стороне. Он был намерен проследить от начала и до конца, что Мария Фёдоровна выносит дитя и благополучно разрешится от бремени. Это ведь вопрос государственной важности!
Узнав о планах свёкра, цесаревна покраснела. Но как она могла возразить? По правилам полагалось поставить императора в известность, когда процесс начнётся. 6 мая 1868 года Мария Федоровна с мужем находились в Александровском дворце, и туда же примчался Александр II, едва курьер доставил ему срочную депешу о состоянии невестки.
«Папа помогал мне держать мою душку всё время», — писал цесаревич. Сама же «душка» пыталась справиться с охватившим её смущением. Это было так дико для неё! Однако всё прошло хорошо – крик младенца, Николая, вскоре оповестил придворных о его рождении.
В Данию, на родину Марии Фёдоровны, полетело письмо: «Минни ужасно боялась из-за присутствия моего отца, но потом она была рада этому, поскольку он весьма ей помог».
Ох уж эти знатоки! Насколько «помог» Марии Фёдоровне свёкор, дежуривший возле акушерки, красноречиво говорили поступки самой цесаревны. А она ни за что, ни при каких обстоятельствах не хотела повторения! Но положение обязывало…
Следующие два великих князя – Александр и Георгий – тоже появились на свет под бдительным взором своего деда. Не пропустил император и рождение внучки, Ксении.
В 1878 году Минни снова ожидала ребёнка. Всё должно было произойти со дня на день, и государь очень ждал хороших известий. 22 ноября семья престолонаследника находилась в Аничковом дворце, и туда же, на обед, приехал император. Цесаревне с утра было плохо, и она отлично понимала, к чему всё идет. И постаралась сдерживаться, чтобы избежать присутствия свёкра!
«Только бы я смогла продержаться… — Писала цесаревна в дневнике. – Пока он будет здесь.. В сущности, я просто в отчаянии, что он приедет… Обед завершился, все разъехались, меня за столом не было – сослалась на мигрень».
Государь вернулся в Зимний, не подозревая, что его обвели вокруг пальца. Потому что спустя час после обеда, в кратчайшие сроки (так что известить императора просто не успели), Минни дала новую жизнь – великому князю Михаилу. А вот её последний ребёнок родился уже после смерти Александра II.
А вот в двенадцатом веке императрица Священной Римской империи, Констанция, наоборот решила привлечь как можно больше внимания к рождению своего сына. Ей было уже за тридцать, и многие сомневались, что она способна понести. Поэтому, когда в 1194 году объявили, что у императрицы будет дитя, нашлись скептики.
И Констанция отмела все сомнения одним махом – она приказала установить шатер на рыночной площади города Йези, и разрешила любым женщинам, любого происхождения, присутствовать при появлении на свет её ребёнка. Так 26 декабря и родился будущий правитель Фридрих II.
Была ли императрица смущена? Наверняка. Но сомнений ни у кого больше не было — есть наследник! Настоящий! И его не прячут! А то ведь поступки некоторых современных представителей королевских династий вызывают вопросы о существовании у них детей на самом деле.
Примечание: дата рождения Николая II 6 (18) мая 1868 года. Разночтение в датах бывает вызвано разницей в календарях.
