Мать рыдала, а отец грозно ударил кулаком по столу: «Что ты натворила! Теперь он не возьмёт тебя! Делай что хочешь, умоляй, очаровывай, проси прощения, но свадьба должна состояться!».
София смиренно потупила взор, ей оставалось только смириться с тем, что ее продадут, как товар, все на благо семьи.
Когда она впервые увидела жениха и отправилась с ним на прогулку, тот задал вопрос:
— Отчего вы согласились выйти за меня?
— Моя семья бедна, а вы богаты, — не задумываясь ответила девушка. Ее мнения никто не спрашивал, только объявили, что она должна выйти за этого обеспеченного господина.
По правде, он ей вовсе не понравился. Генрих Шлиман был на тридцать лет старше, невысокого роста, да и не выглядел он как принц из мечты.
Ответ Софии заставил Шлимана задуматься. Он написал ей, что его «поразил ее рабский ответ», и на долгое время перестал посещать дом греческой невесты.
А ведь он искал невесту по рекомендации. Приехав в Грецию Шлиман попросил друзей подыскать ему достойную невесту. Вот уже несколько лет он жил холостяком, хотя формально был женат на русской красавице Екатерине Лыжиной. Их брак давно дал трещину и в США он добился развода, правда жена его не признавала.
Археолог умолял друзей найти ему невесту с ангельским характером и клялся сделать ее счастливой. Когда Шлиману прислали фотографии Софии Энгастроме́ну, он согласился встретиться с семьей девушки. Она была гречанкой, очень красивой, спокойной и скромной.
Семья ее мечтала устроить брак с богатым европейцем и готовы были на все. Они желали продать дочь подороже.
После неловкой первой встречи, когда жених понял, что София вовсе не влюблена в него без памяти, он пропал на долгое время. Родители заставили Софию написать ему, убедить, что чувства ее гораздо больше, чем есть на самом деле.
Этого оказалось достаточно, Шлиман сделал официальное предложение, и состоялась свадьба. Правда жених заставил девушку подписать договор, что она не станет претендовать на его состояние и будет довольствоваться только теми суммами, что он станет выделять на ее содержание. Зато ее отец стал управляющим одного из предприятий Шлимана и неплохо обогатился.
А вот сама София хоть и жила в достатке, но не имела свободных денег. Супруг заставлял ее вести подробный учет трат, критикуя даже за слишком обильный завтрак в отеле.
У него была неприятная забава – София не любила вина, и чтобы уговорить жену осушить бокал, муж бросал на дно золотую монету. Она чувствовала себя рабыней, выгодной покупкой, которая должна выполнять все, что пожелает супруг.
Долгое время скромная София не могла привыкнуть к эксцентричным выходкам мужа. Например, ему нравилось украшать ее муляжами древних украшений и ставить рядом с какой-нибудь картиной, чтобы посетители музея могли сравнить. Все это вызывало у молодой женщины мигрени и депрессию. Врачи рекомендовали более спокойную обстановку.
Однако со временем обнаружилось, что София разделяет интерес Шлимана к археологии. Она вместе с ним ездила в Микены и с удовольствием пускалась в путешествия. Их дочь и маленький сын оставались с нянями. Детей назвали древнегреческими именами Андромаха и Агамемнон.
Еще несколько беременностей окончились неудачей, и София все чаще оставляла мужа на его раскопках, а сама уезжала на европейские курорты. Однажды они даже встретились на курорте с первой женой Шлимана. Тот был в ярости и угрожал Екатерине лишением содержания, если она не перестанет использовать его фамилию.
Главным успехом в археологии для Шлимана стала находка Трои. Он был одним из тех немногих, кто верил, что Гомер в своей поэме описал реальный город и реальные события, и долгие годы искал место, где мог располагаться древний город.
Во время своих археологических раскопок Шлиман допустил ошибку, он практически уничтожил тот слой, что действительно относился к искомой им Трое, но зато обнаружил невероятный клад, названный «Клад Приама». Теперь эти сокровища хранятся в ГМИ им. Пушкина.
Генрих Шлиман мечтал найти и дворец Минотавра, но на его пути встретились финансовые трудности.
В конце жизни Шлиман страдал от глухоты и болей в ушах. Операция была проведена с ошибками, и пациент скончался в 1890 году.
Для Софии Шлиман это было не столько трагедией, сколько началом новой жизни. Ей было 38 лет, основное состояние получили по наследству дети, но она получила роскошный дом в Афинах с коллекцией искусства и денежное содержание, достаточное, чтобы вести приличный образ жизни.
Правда было одно условие – она не должна выходить повторно замуж. О, София вовсе не стремилась замуж. Она желала продолжать раскопки, начатые мужем, и заниматься благотворительностью, чему и посвятила остаток жизни.
Она не была несчастной и одинокой, вокруг нее сложился круг интеллектуалов, в который входил и Элефте́риос Кириа́ку Венизе́лос. Будучи на двадцать один год младше Софии, он часто жил на ее вилле и вплоть до ее кончины оставался близким другом.
София Шлиман умерла в 1932 году от сердечного приступа, оставив о себе добрую память, а правительство Греции взяло на себя организацию похорон женщины, столь щедро жертвовавшей деньги и уделявшей все свои силы открытию истории своей страны, а так же улучшению положения бедняков.
