«О, какое чудовище!», — воскликнул король, едва увидав девочку. Семилетняя крестьянка была невероятно толста. Слово, которое другому ребенку могло показаться обидным, развеселило королевскую гостью: лицо маленькой толстушки расплылось в улыбке, и вот она уже заливисто смеется, рассматривая парчовый камзол короля, его тонюсенькие ручки-ножки, огромную голову и невероятно длинную, кривую челюсть.
Король, глядя на девочку, также рассмеялся, а вслед за ним — и все придворные.
«Ла Монстра, Ла Монстра», — неслось отовсюду. Дамы и господа тянули руки, гладили «Ла Монстру» по голове, трясли ее пухлые щечки.
Карьера толстой девочки при дворе короля началась…
Евгения Мартинес Вальехо родилась в 1674 году в маленькой деревне Мериндад-де-Монтия, расположенной неподалеку от города Бургос в Испании. Рождение девочки стало событием для всей деревни, так как мать Евгении, крестьянка Антония де ла Бодега, разрешилась от бремени прямо в церкви во время мессы.
Отец девочки, Хосе Мартинес Вальехо, был рядом с женой и вместе с сочувствующими прихожанами принимал роды. Хосе первым взял новорожденную на руки: девочка была настоящим ангелочком и ничем не отличалась от других деток.
Назвали малышку Евгенией в честь святой мученицы Евгении Римской. В детстве у девочки обнаружился отменный аппетит, и родители не могли нарадоваться на то, как малышка прибавляет в весе. Когда Евгении исполнился один годик, она весила уже 55 фунтов (25 кг).
Для Испании того времени недоедание было нормой для крестьян, поэтому полноту своей дочери Хосе и Антония воспринимали как благословение Божие, показатель великолепного здоровья.
К шести годам вес Евгении увеличился до 155 фунтов (70 кг). Родителей это обстоятельство более не радовало: ребенок стал напоминать раздувшийся шар, девочка с трудом ходила, над ней потешалась детвора, а взрослые приходили посмотреть на это чудо.
В 1681 году весть об удивительном ребенке распространилась по всему Мадриду, и дошла до самого короля Карла II. Его Величество пожелал увидеть девочку. Отец Хосе запряг повозку и повез Евгению в столицу.
Карл II Околдованный с детства интересовался людьми с различными отклонениями в развитии, ведь он сам был одним из таких. Будучи последним представителем дома Габсбургов на испанском престоле, Карл унаследовал знаменитую «габсбургскую» челюсть, не позволявшую ему нормально есть и говорить.
Кроме того, он страдал эпилепсией, бесплодием, слабоумием, патологиями костей из-за которых передвигался с большим трудом и часто просил слуг возить его на тележке.
Свое прозвище — «Околдованный» — Карл получил как раз из-за слабого здоровья. Считалось, что на короля навели порчу. О том, что причиной были многочисленные близкородственные браки между Габсбургами в те времена еще не подозревали.
По приказу матери Карла, королевы Марианны Австрийской, мальчик с детства был окружен карликами, великанами, разнообразными юродивыми. Считалось, что так наследнику будет легче переживать свое несовершенство.
Карлики и великаны остались с Карлом и во взрослом возрасте — их свозили во дворец со всей страны.
Одной из таких «диковинок» для Карла стала и Евгения Мартинес Вальехо. Его Величество был совершенно потрясен увиденным — он никогда еще не видел настолько толстую девочку. Придворные также восхищались Евгенией и, с подачи короля, дали ей кличку Ла Монстра, что означает «чудовище».
Король решил запечатлеть образ Евгении для истории, и поручил придворному художнику Хуану Карреньо де Миранде создать два портрета толстой девочки. Один портрет — так называемый «парадный», а второй — нагой, в полный рост.
Для парадного портрета на крестьянскую дочку надели пышное и невероятно красивое платье придворной леди. Хуан де Миранде работал с большим удовольствием, так как милая и добродушная девочка ему очень понравилась. Евгения позировала с невероятным терпением, только время от времени просила, чтобы ей принесли «что-нибудь покушать».
Карл II приказал кормить девочку самыми изысканными яствами. Евгении давали пирожные, фрукты, хамон и другие деликатесы. Юная натурщица с удовольствием все это поглощала.
Буквально через месяц «парадный» портрет был полностью готов. Государь и придворные в торжественной обстановке приняли работу де Миранде. Карл был в восторге.
Вскоре художник завершил и второй, нагой, портрет. Придворные красавицы, которых, кстати сказать, при дворе Карла II, также было немало, назвали картины «Одетое чудовище» и «0бнаженное чудовище».
После того, как Евгения закончила позировать для де Миранде, ее отвезли в деревню к родителям. По всей видимости, девочке ничего не заплатили за ее самоотверженный труд и то веселье, что она подарила монарху и его двору. Платой было лишь вкусное питание, которое предлагали «Ла Монстре».
В дальнейшем Евгению регулярно требовали ко двору для участия в различных увеселительных мероприятиях. Появление толстой девочки шокировало и веселило публику. К сожалению, в сохранившихся финансовых документах эпохи Карла II нет ни единой записи о какой-то денежной поддержке Евгении и ее родителей.
К 1698 году вес бедняжки увеличился настолько, что она не могла ходить. 24-летняя девушка сидела в комнатке в домике своих родителей, а мать, отец и добросердечные соседи носили ей пищу и питье.
В 1699 году Евгения Мартинес Вальехо заболела воспалением легких и скончалась в возрасте 25 лет.
Так получилось, что через сотни лет после смерти Евгении началась новая, посмертная жизнь этой несчастной крестьянской девочки — жизнь в истории.
Во-первых, сделанные гениальным Карреньо портреты стали невероятно популярными, ныне они хранятся в основном зале Музея Прадо в Мадриде. Во-вторых, в современной Испании Евгения стала символом борьбы с синдромом Прадера-Вилли — именно это генетическое заболевание стало причиной состояния девочки.
Наконец, в 1997 году в городе Авилес на улице Карреньо Миранда была установлена бронзовая статуя Евгении Мартинес Вальехо. Памятник был создан известным скульптором Амадо Гонсалесом Хавией, и быстро стал одной из самых популярных достопримечательностей города.
Ту, кого при жизни называли «Ла Монстра», помнят и любят за ее доброту и терпение, а о многих видных красавицах-фрейлинах придворного двора Карла II Околдованного не сохранилось ни одного упоминания…
