Перед нами две фотографии. Одна из них отретуширована, вторая — нет. Оба снимка выполнены в один день в известной петербургской фотомастерской Анаклета Пазетти, располагавшейся по адресу Невский проспект, 24.
Один из снимков датирован 1890 годом и подписан личной подписью композитора Чайковского.
Петру Ильичу Чайковскому на фотопортрете пятьдесят лет и он в зените славы. То, что снимки выполнены в один день не вызывает сомнения: прическа идентична, характерный поворот головы, на Чайковском один и тот же костюм.
При взгляде на вторую фотографию всем очевидно, что в правом ухе композитора Петра Ильича Чайковского находится вата. Большой такой комок. На эту тему существовало несколько исторических анекдотов.
Современники отмечали, что композитор был очень мнительным, опасался всю жизнь простудиться и берег уши. Он больше всего боялся оглохнуть, как это произошло с Бетховеном.
Личный врач Чайковского Василий Бернардович Бертенсон, выпускник Медико-хирургической академии, дабы развеять его страхи и успокоить посоветовал:
— Петр Ильич, выходя на улицу в непогоду, затыкайте уши ватой.
В своих мемуарах Бертенсон написал о Петре Ильиче, вышедшем в ненастный день на прогулку и внезапно хватившемся: ваты-то в ушах нет. Тогда композитор решил зайти в первый магазин, который увидит на улице, и спросить, где продают вату.
«Петр Ильич придумал зайти в первую мелочную лавочку, купить что-нибудь и потом, как бы между прочим, спросить, где здесь продается вата. Мелочная лавочка оказалась как раз на той стороне набережной. На вопрос продавца: «Что вам угодно?» — Петр Ильич спросил яблок.
И вот в то время, как ему накладывали самые отборные и крупные яблоки, настал, как ему показалось, удобный момент спросить: где у вас здесь можно достать ваты? Ему указали на лавку рядом, галантерейных товаров.
С мешком яблок в руках Петр Ильич явился в лавку галантерейных товаров. «Что вам угодно?» — «Ваты». — «Сколько?» Этот вопрос был неожидан. Как измеряется вата? Аршинами? Фунтами? Петр Ильич замялся. «Прикажете фунт?» — «Конечно, фунт».
Через минуту из таинственных глубин лавки появилось целое облако ваты. Петр Ильич ужаснулся, но сознаться, что ему нужно было ваты только для ушей, уже было поздно. В руках опытного торговца необозримое облако обратилось в пакет умеренной величины.
С яблоками в одной руке, с фунтом ваты в другой Петр Ильич вышел на улицу и, зайдя в пустынный переулок, решил воспользоваться сделанной покупкой. Без церемоний проткнув обертку, он вытянул количество, нужное для ушей, и решил отнести покупки домой… Долго-долго служила в доме брата Петра Ильича злополучная вата».
Анаклет Пазетти, чьими клиентами были многие известные люди, в том числе и императорская семья, знал о рассеянности композитора и, возможно, сделал этот снимок с ватой специально, оставив его в своем архиве, а отретушированный передал Петру Ильичу.
Так или иначе, Пазетти запечатлел Чайковского таким, каким его знали лишь близкие люди — скромным, несколько наивным и непрактичным в бытовых мелочах человеком.
