Она узнала обо всём самой последней – как это обычно бывает. Прислужницы тихонько посмеивались в уголке, знакомые при встрече отводили взгляд. Молодая была княгиня Евдокия, не распознала грядущей беды. А когда всё вскрылось, то было уже поздно.
Хотела она полететь вольной птицей, прочь из княжеского терема, да к отчему дому, но кто же отпустит мужнюю жену! «Тебе, красавица, путь один – к чёрной одежде и к горьким слезам», — как-то сказала ей странница.
— Дозволь жениться, государь. – Весело произнес князь Старицкий.
Улыбка тронула губы Ивана IV. Двоюродный брат его, князь Владимир, достиг возраста шестнадцати лет, и был весьма пригож собой… Жениться было бы правильным, подальше от греха да искушения. Но не это было главным!
Совсем недавно государь и сам обзавёлся красавицей-супругой, так что ожидалось пополнение семейства. С Божьего благословения продолжится род царей Московских, и смутьяны Старицкие никогда не перейдут им дорожку…
Он всё помнил. Да, в ту пору был ещё мал годами, но слышал от матери и её окружения, как отец нынешнего князя Владимира Старицкого, начал собирать войско. Как противился воле Москвы, как призывал детей боярских встать под его знамёна, как намеревался искать сторонников в Литве…
Шатким в ту пору был трон: Иван – совсем юн, брат его – не совсем здоров. Вот Старицкие, ближайшие родственники, и подняли голову.
Что ж, побеждает сильнейший! Князь Андрей Старицкий проиграл, попал в тюрьму вместе со всей семьёй, да там и скончался. Титул перешел к его сыну, Владимиру, который сейчас стоял перед Иваном IV и улыбался во весь рот.
Каждый раз, глядя на этого молодого человека, государь невольно задавал себе вопрос: помнит ли он, что случилось с его отцом? Держит ли зло на Ивана, хотя тот не был причастен? Не затаилось ли зло в его сердце?
— Дозволяю. – Негромко произнес государь. – Женись!
Хорошенькую нашли ему жену, большеглазую и румяную дочь боярина Александра Михайловича Нагого. Приехал князь Старицкий свататься к чужому терему, да в сопровождении своих бояр, и встретили его с почётом.
Как же – двоюродный брат самого государя! Для родителей Евдокии это был важный шаг, невиданное возвышение. Породниться с правящей династией каждый посчитал бы огромной удачей!
В воскресенье, 31 мая 1550 года, молодых благословил сам государь. Он же присутствовал при венчании. Дрожали огоньки тонких свечей, золотом блестел свадебный венец… Новобрачная, богато убранная жемчугами, боялась поднять глаза на своего мужа.
Сердце ухало от счастья. За два месяца, что она ходила в невестах, сколько всего наговорили ей подруги! Как радовались, как завидовали!
— Выше тебя, Дунюшка, мало кто подняться сможет. – Как-то сказала ей Василиса, дочь боярина Кошкина. Недобро сказала, не от души. – Захарьина, вон, за государя вышла. Иулиания Палецкая – за его брата. Ты за двоюродного идешь… Не найдется нам женихов в царских палатах! Эх, всех до одного разобрали!
Юная пятнадцатилетняя невеста влюбилась во Владимира Старицкого с первого взгляда. И красив он был, и статен, и богат. А как семья ликовала! Как тут не влюбиться… К тому же, какой у знатной девушки того времени был выбор?
Поведут под венец с тем, на кого родители укажут. А там уж самой решать – радоваться или плакать. Лучше уж улыбаться, да искать в этом союзе счастье, чем день-деньской слезы лить! Евдокия от всей души говорила: «Согласна».
Жизнь потекла мирная, муж радовался своей красавице. Дом их был – как полная чаша. В 1552 году разрешилась от бремени Евдокия сыном, Васенькой. А на следующий год порадовала мужа рождением дочери, Евфимии.
Но и после этого робела перед свекровью! Властная она была, Ефросинья Андреевна. Жесткая, строгая. Судила резко, прощать не любила. Помнила всегда, что она не просто знатная женщина, а от самого Гедимина ведёт свой род.
Когда в марте 1553 года захворал государь Иван Васильевич, лекари очень осторожно делали прогнозы. Сразу было ясно – недуг тяжелый. В труднейшие дни с 11 по 13-е число мать князя Старицкого начала действовать. Рассуждала, не таясь:
— Кто самый ближайший к государю родственник? Сын мой, князь Владимир. И у того собственный сын уже имеется! Не станет Ивана Васильевича, князь Старицкий займет трон.
Евдокия только-только оправилась от рождения дочери и в этих разговорах участия не принимала. Прислужницы окружали её, пытались угодить. Казалось молодой княгине, что слишком стараются… Тоже почувствовали, что Евдокия в любой момент может оказаться на троне подле своего высокородного мужа?
Но морок рассеялся, государь пошел на поправку. Узнав, что творили Старицкие, огневался и приказал Владимиру немедленно отправляться в свой удел. Чтобы духу княжьего в Москве не было!
— Как чувствовал, — шептал он, — ненадёжное это семя…
В Старице, в своей вотчине, Владимир стал хмур и нелюдим. К жене уже не обращался с прежней лаской, всё чаще покидал свой двор и подолгу пропадал. Евдокия пыталась поговорить с мужем, хотела утешить, что всё в их жизни ещё наладится, и сменит государь свой гнев на милость. Но Старицкий князь не хотел её даже слушать…
Она узнала обо всём последней. Что у Владимира на сердце другая, и свою законную жену он разлюбил. Хотела плакать, хотела искать заступничества у свекрови, но сразу поняла – бесполезно. Не станет она вмешиваться в сердечные дела своего сына. Да и что ей Евдокия? Была одна невестка, станет другая. Невелика птица.
— Собирайся. – Хмуро приказал князь.
Обняв детей, Евдокия залилась слезами. Им-то отчего такая сиротская доля выпала? Но противиться мужу не смела. Села в повозку и отправилась в Покровский монастырь. В начале 1555 года княгиню Старицкую постригли под именем Евпраксии, и было ей чуть больше двадцати…
28 апреля того же года князь весело обвенчался с новой избранницей, с Евдокией Одоевской. Как и предполагала первая жена, государь решил двоюродного брата простить. Даже на свадьбу приехал, подарки привёз! Горько было монахине Евпраксии узнавать эти вести.
Васеньку и Евфимию ей дозволяли видеть редко. Каждая встреча была – как драгоценный подарок! Князь бывшую супругу не навещал, он был занят важными делами… И завели они его ох как далеко.
В 1569-м, по доносу повара, князя Старицкого обвинили в попытке «умыслить» против государя Ивана IV. Было бы это первый раз, Владимир, возможно, отделался бы высылкой. Но теперь дело приняло серьёзнейший оборот. Уверяли, что князь пытался отравить государя, и что причастен к смерти его жены, Марии Темрюковны. Та и правда скончалась как-то странно…
Гнев государев затронул и князя, и его вторую жену, и мать, и младших детей. В живых остались только Васенька, Евфимия и дочка Мария от второго брака. Удел отца и его княжеский титул передали Василию Старицкому.
Так что князь Владимир нашел другую, но этим спас жизнь своей первой жене, Евдокии! Она в своей обители прожила полвека, в почете и уважении. И умерла в 1597 году.
К сожалению, Василий Старицкий умер молодым и не оставил потомства. А его сестра не дожила нескольких недель до свадьбы с ливонским королём… Но это уже другая история.
