Легендарный фотограф рассказывает:
— Алла Пугачёва возникла в моей жизни довольно неожиданно. Эта встреча была подготовлена ее будущим мужем и другом моего детства, петербуржцем Александром Стефановичем.
Я жил на даче в Переделкино, и Саша чуть ли не каждое воскресенье навещал меня. В ту пору он был помешан на девушках-манекенщицах и появлялся исключительно в их сопровождении. В своих воспоминаниях, а Стефанович недавно выпустил два тома, он подробно рассказывает об этих знакомствах, полагая, видимо, что они станут работать на его имидж.
Девушек у Саши оказалось так много и они так часто менялись, что запомнить их имена было практически невозможно. Впрочем, эти знакомства его ни к чему не обязывали. Однако в одно из воскресений картина резко переменилась.
Саша появился у меня и, как обычно картавя, предупредил:
«Ста`рик, я тебя умоляю, никаких девушек я к тебе не привозил. Я приехал с Аллой Пугачевой. Начинаю, ста`ик, жить по-новому!»
Так в замечательный солнечный день для меня произошло явление Аллы. Это случилось в один из летних дней 1976 года. За давностью лет трудно вспомнить степень тогдашней ее популярности. Имя Пугачевой было уже «на слуху», но внешне я еще не вполне ее представлял.
К тому же периоду относится и стремительное восхождение Аллы к славе с песней «Арлекино», раздавшейся откуда-то с Золотых песков. После чего ее признали очевидным фактом нашей эстрады.
Мой старый знакомый Илья Резник, воспитанник Петербургского театра им. В.Ф.Комиссаржевской, со своей стороны также вывел меня на до смешного молоденькую певицу Пугачеву.
Скромной и застенчивой ее никогда нельзя было назвать. Человек, представляющий собой столь яркую личность, как Пугачева, хорошо понимает, для чего он явлен миру. Я не говорю в данном случае о людях, устремленных во внутрь себя, — скажем, о мудреце и великом созерцателе — драматурге Александре Володине, рефлексирующим всю жизнь.
При взгляде на Аллу сразу становилось ясно — она пришла этот мир завоевать. Вариант сидеть в уголке и скромно дожидаться, когда фортуна повернется к ней лицом, явно не про нее. Было так:
«Фортуна? Здрасте, я — Пугачева! Вы что, меня не узнали? Разве вам не звонили из «небесной канцелярии»?»
И комплексов по поводу собственной несостоятельности она взращивать не собиралась. Хотя они существовали — по поводу внешности и «затирания». Она долгое время конфликтовала со всяким эстрадным начальством, ее популярности часто сопутствовала неприязнь.
Первая моя съемка Аллы произошла в 1978 году. Это была та самая рекламная фотография в красном зайцевском хитоне, единственном в то время ее концертном костюме, вызвавшем массу раздражений и критических писем:
«Что это за певица выходит на сцену с рыжей копной на голове и в ночном балахоне…»
Эта растиражированная фотография вместе со снимком Михаила Боярского пошла гулять по всему тогда необъятному Советскому Союзу, достигнув высшей точки популярности в виде полиэтиленового пакета с ручками.
На снимке перед вами, относящемся к той же поре, рядом с Аллой примостилась 4-х летняя Кристина. Это фото мне нравится тем, что Алла на нем получилась не столь «орденоносной», скорее женственной и уютной, а Кристина — совсем маленькой и смешной.
