Послышался шум и шаги за дверью. Спящая, с распущенными волосами, в одной ночной сорочке, она хотела было возмутиться, кто смеет в такой поздний час врываться в ее покои, но побоялась разбудить младенца в колыбели. Лениво перевернувшись на другой бок, Анна закрыла было глаза, как вдруг дверь распахнулась.
На пороге стояли офицеры с факелами в руках. Вдруг из толпы выдвинулся один, очень стройный, красивый лицом, Анна Леопольдовна ахнула, она узнала в этом офицере дочь Петра Великого, царевну Елизавету.
— Сестрица, пора вставать! – взволнованным голосом обратилась Елизавета Петровна к той, кого этой ночью низводила из императриц в пленницы.
— Что происходит? Я требую объяснений! – Анна Леопольдовна растеряно переводила глаза с толпы офицеров на «сестрицу Лизоньку», а потом встала и поспешно накинула бархатный халат. Она поняла, что все кончено. Ее супруг, Антон Ульрих примчался на шум из соседних покоев. Его взяли под руки и увели. Настал черед детей.
Глядя на колыбельку с мирно спящим в ней младенцем Иваном Антоновичем, Елизавета грустно погладила его по голове и произнесла: «Малютка, ты ни в чем не виноват!». Она молча стояла у колыбели и боялась взять его в руки.
В это время малышку Катеньку достали из соседней кроватки, та стала плакать и вырываться, неловкие мужские руки уронили полугодовалую девочку, уже позже выяснится, что от сильного удара она оглохла.
Анну Леопольдовну и Антона-Ульриха посадили в сани и увезли. Маленькую Катю отдали матери, а вот судьба Иоанна Антоновича требовала особого рассмотрения.
Бывшей регентше и ее супругу было обещано, что их не тронут и сохранят жизнь. Елизавета Петровна приняла решение выслать семью в крепость Дюнамюнде в окрестностях Риги. Там они прожили два года, Анна Леопольдовна родила еще одну дочь, названную в угоду новой императрице Елизаветой.
Но угроза нового заговора продолжала пугать дочь Петра и в 1744 году все Брауншвейгское семейство перевезли в Ораниенбург, а после в далекие северные Холмогоры. С каждым новым местом условия их содержания ухудшались, но не исчезала надежда, что быть может их или хотя бы детей отправят заграницу к родственникам.
О первенце Иване Анна Леопольдовна и Антон-Ульрих ничего не знали, что стало предметом их вечной печали. А ведь ребенка содержали совсем рядом с ними, только в строжайшей тайне.
В ссылке Анна Леопольдовна родила еще двух детей, мальчиков Петра и Алексея. По сути это было приговором, ведь теперь императрица ни за что не выпустила бы Брауншвейгское семейство заграницу, чтобы мальчиков не использовали для организации новых переворотов.
Последние роды стали роковыми для бывшей правительницы, Анна Леопольдовна скончалась от родильной горячки.
Под постоянным надзором росли четверо ребятишек. Полуглухая Екатерина, резвая Елизавета и бойкие Петр и Алексей. Им запрещено было покидать территорию монастыря, общаться с кем-либо кроме охраны и даже учиться.
Они познакомились с грамотой вместе с ребятишками, воспитывающимися при монастыре, но ничего более им учить не дозволялось. Денег на содержание выделялось мало, рацион был скудным, а одежда принцев и принцесс самой простой. Жили они в обычной избе, а не в царских покоях.
А вот Иоанну Антоновичу и вовсе не дозволялось ни с кем видеться и говорить. Его содержали в небольшой комнатке, называть его по имени было запрещено, читать его не учили и ни о чем не рассказывали.
Императрица Елизавета Петровна желала, чтобы о мальчике и вовсе бы все забыли или он умер бы от какой-нибудь болезни. В 1756 году тайно мальчика перевезли в Шлиссельбургскую крепость, где он числился как «безымянный узник».
В 1762 году на престол взошла Екатерина II. Она, как и ее супруг Петр III, навещала безымянного узника и знала о его участи. Но что делать с опасным заключенным пока не понимала. После своего восшествия на престол она предложила Антону-Ульриху покинуть Россию, с условием, что его дети останутся в Холмогорах.
Годы тягот и испытаний не прошли для слабовольного герцога даром, он многое постиг за это время и отказался оставить детей. Он почти ослеп зрением, но многое стал видеть сердцем.
А еще два года спустя в Шлиссельбурге произошла странная история. Один из членов охраны Иоанна Антоновича поднял бунт и предпринял попытку освободить «законного императора». По тайному указу, составленному еще Елизаветой Петровной, при любой попытке к освобождению, секретного узника следовало умертвить, что и сделала стража.
Антон Ульрих Брауншвейг-Вольфенбюттельский скончался от старости и болезней 4 мая 1774 года. Его дети горячо оплакивали отца, единственного человека, кто заботился о них.
Но судьба Брауншвейгских принцев и принцесс волновала еще кого-то в Европе. Датская королева Юлиана Мария, тетка ссыльных детей, убедила Екатерину II отпустить узников и в тайне была приготовлена их отправка в Ютландию, где под присмотром они должны были провести остаток жизни, но в более лояльных условиях.
Императрица назначила каждому из них пожизненное содержание и снабдила всем необходимым для путешествия.
Но в Дании брауншвейгские принцы и принцессы были несчастны. Они привыкли к русской речи и уединенной жизни. Старшая Екатерина даже писала потом Александру I с просьбой позволить ей вернуться в Россию, называя свою жизнь в Дании адом: «Я плачу каждый день, и не знаю, за что меня послал сюда Бог и почему я так долго живу на свете.
Я каждый день вспоминаю Холмогоры, потому что там для меня был рай, а здесь — ад». Так как Екатерина с детства была глуха, она испытывала большие сложности, чтобы читать по губам датчан и не понимала ничего. Она скончалась в возрасте 65 лет.
Елизавета Антоновна после смерти отца стала практически главой семьи. Ей очень не хватало общения и она в заключении просила позволить им гулять на луг и общаться с женами офицеров, мечтала о придворной жизни. В Холмогорах у нее случилась первая любовь с одним их охранников, Иваном Трифоновым. В Дании она так и не вышла замуж.
Петр и Алексей в Дании тоже не нашли своего счастья. Их образ жизни мало отличался от Холмогор, сменились только декорации и одежды. Молодые люди не понимали местного языка и обычаев, речи о том, чтобы они женились на ком-то не шло. Оба умерли в среднем возрасте, 53 и 48 лет.
Так закончились полные лишений жизни детей Анны Леопольдовны, мечтавшей о том, чтобы стать императрицей.
