Ему было невыносимо скучно, но что-то все-таки определенно завораживало. Суета, разгоряченные и вдохновленные лица сотрудников, стрекот пишущих машинок.
Он любил царившую атмосферу в редакции газеты. Его отец хотел приохотить единственного сына (кроме него в семье росли три дочери) к издательскому делу и по субботам брал с собой в редакцию.
Статьи, которые подсовывал Кит Мердок сыну на «учебную корректуру», Руперт ни разу не мог дочитать до конца: скучища, сквозь заумные слова не продерешься, кому это вообще может быть интересно? Отец негодовал:
— Наша газета респектабельная, с солидной репутацией! Мы не можем писать что попало.
Руперт Мердок в глубине души считал отца бездарным редактором и никудышным журналистом, думая, что тоскливее отцовских газет разве что телефонная книга.
Родители отправили его в Оксфорд учиться экономике и политике, а он бил баклуши. Однокурсники считали его «австралийской деревенщиной»: Руперт не умел с шиком носить костюм, играть в регби и теннис, изъясняться со специфическим британским прононсом.
Все деньги парень оставлял на скачках, куда ездил несколько раз в неделю. Проигрывал он редко, хотя ставки делал наобум, лишь бросив взгляд на клички лошадей: что-то, вроде интуиции, будто толкало его изнутри. Впоследствии Мердок точно так же будет принимать деловые решения: почти не думая, мгновенно, и это станет его самым сильным козырем.
Если бы скоропостижно не умер его отец (Руперт тогда учился на последнем курсе), скорее всего Мердок сделался бы профессиональным игроком на скачках. Но теперь все изменилось.
Отец, слава Богу, успевший оставить завещание, безмерно польстил самолюбию 21-летнего сына тем, что поручил ему управление двумя газетами, выходившими в австралийских городах — Брисбене и Аделаиде.
Мать Руперта, посоветовавшись с подругой, продала брисбенскую газету, не спросив мнения сына. Прямо из Оксфорда возмущенный Руперт запросил финансовый отчет оставшейся газеты «Adelaide News»…
Скачки теперь обходились без Мердока — отныне он поставил на другую лошадь: издательский бизнес. Умения не было, как и опыта, только гонор, зычный голос и прыть.
Сначала он отдавал распоряжения по телефону прямо из Оксфорда — в 50-е годы удовольствие не из дешевых, потом, кое-как сдав экзамены и получив третью, низшую ступень, примчался в Аделаиду, где, разумеется сотрудники не думали принимать всерьез сопливого мальчишку.
Тираж газеты был примерно 75 тысяч, она медленно умирала и не приносила дохода. Вызвав ухмылявшихся кто в кулак, а кто и в лицо новому боссу работников на первое собрание, Руперт объявил, что через два месяца тираж должен вырасти как минимум втрое.
Молодой парень в джинсах и мятой рубашке теперь ежедневно, оседлав стул посреди редакционной комнаты, читал все до единого материалы, идущие в свежий номер.
Вальяжные редакторы, привыкшие большую часть дня покуривать и лениво перекидываться соображениями о политике или о растущих как на дрожжах ценах, обреченно маялись и обдавали малолетку молчаливым презрением. Что понимает в их деле сопливый юнец?
«Разогнать скуку!» — стало его первым девизом, и на последней странице все чаще стали публиковаться фельетоны и юморески. Раньше такое было немыслимо. К удивлению многих, тираж медленно, но верно пополз вверх. Мердока прозвали Мальчик-Издатель и зауважали. В 1956 году он сумел выкупить газету «Sunday Times», выходящую в Перте, что в 400 милях от Аделаиды.
Мердок собственным умом дошел до журналистики — надо оспаривать чужие решения, создавать оппозиции, протестовать. В 1959 году в Австралии проходил шумный процесс над yбийцeй и нacильником девятилетней девочки Мэри Хэттам, виновным признали недалекого австралийского парня Макса Стюарта.
Но Мальчик-Издатель, перечитав опубликованное признание обвиняемого, сел за стол и собственноручно — логично и эмоционально — написал, что признание — фальшивка: не может деревенщина Стюарт изъясняться таким высокопарным, казенным слогом.
Мердок вовсе не был уверен в своей правоте, но чутье подсказывало ему: главное — разжечь интерес. И что же? По делу Стюарта назначили дополнительную комиссию, cмертную кaзнь заменили тюpeмным заключением, а имя Руперта Мердока и его газету цитировали по всей Австралии.
Через некоторое время Руперт нацелился на Лондон. Удача ему улыбнулась: невероятное стечение обстоятельств — и популярная лондонская воскресная газета «News of the World» со всеми потрохами была у него в кармане.
Мердок вел себя в точности как раньше в Аделаиде — безбожно увольнял, вмешивался во все дела: менял заголовки, отвергал фотографии, бесконечно правил… Ему постоянно казалось, что все происходит в замедленном кино и надо переключить скорость.
Этот невысокий худой человек раздражал всех и каждого. Стоя над душой и отбивая такт по столу ребром ладони, он словно колотил по голове: быстрее, быстрее…
Однажды досталось попавшей под горячую руку уборщице: увидев, как полусонная деваха вяло елозит шваброй по полу, пробегавший мимо Руперт выхватил у нее инструмент и показал, как надо: тереть усерднее, ворочать задом живее… Но это еще цветочки. «Секс, спорт, политика» — таков был новый девиз «News of the World».
На редакционном языке это называлось — «Тираж любой ценой». Именно Мердок придумал эту лаконичную формулировку и гордился ею: для него выпуск газеты мало отличался от скачек: выиграет тот, кто придет первым, у кого выше тираж, больше прибыль.
Жокеи тоже не всегда ангельски добры друг к другу: в юности, крутясь на ипподроме, Руперт знал, что они иногда и толченое стекло засовывали соперникам в сапоги перед заездом — победа любой ценой.
Главред Стаффорд Сомерфилд положил на стол заявление об уходе, когда Мердок потребовал от него встретиться с Кристин Килер и предложить ей — услышав цифру, Сомерфилд подскочил на стуле — 100 тысяч фунтов за то, что она продаст газете свои воспоминания.
— О чем должна рассказать эта девятнадцатилетняя девчонка?
— О том, как нежилась в объятиях британского военного министра Джона Дениса Профьюмо и одновременно крутила любовь с помощником военно-морского атташе СССР, разведчиком Евгением Ивановым. Или вы считаете, что тираж поднимет ваша тягомотина про озеленение парков?
Да ради этих воспоминаний любая нищая наскребет последние гроши на их газету! Разумеется, Мердок оказался прав, и казавшиеся космическими затраты окупились сторицей. «Исповедь Кристин Килер» подняла ежедневный тираж «News of the World» до четырех миллионов, сделав газету самой читаемой из англоязычных.
Личная жизнь Мердока не менее интересна. Его отец, Кит Мердок, когда-то говорил , что неприлично жениться на женщине моложе себя больше чем на десять лет. Его отец — из «хороших парней» — рано умер от апоплексического удара, оттого что старался быть хорошим для всех.
Руперта во всеуслышание называли «чудовищем», «мерзким австралийцем», «жадной властолюбивой скотиной с загребущими лапами»… И ему было ровным счетом плевать, что там говорят о нем.
В 1956 году 25-летний Мердок женился на Патриции Букер, стюардессе из Мельбурна. Пэт попалась ему на глаза во время одного из перелетов и он увлекся симпатичной блондиночкой. Ей бы обратить тогда внимание, что ухаживать Руперту за ней было некогда, а вместо цветов перед свиданием он нарвал ей зеленых веток на дворе, а предложение сделал по телефону.
Не успев услышать ее ответа, Руперт буркнул: «Извини» — и переключился на другую линию по своим издательским делам. Внешне Мердок выглядел симпатягой — его живые карие глаза горели огнем — она-то думала, что из-за огромной любви к ней.
Пэт не понимала, как она влипла в жизнь с этим ненормальным, который целыми днями носился по редакциям, по ночам читал и рвал рукописи, а потом громогласно бранился. Сонная Патриция, хватаясь за голову, маячила по квартире в халате, а в комнате надрывался от крика ребенок — их дочь Пруденс. Руперт спросил жену:
— Нельзя ли выключить эти вопли? Они мешают сосредоточиться!
В Лондон он перебрался уже без Патриции. В 1967 году Мердоку было не до романов, он только отошел от развода с Патрисией, но не заметить Анну он просто не мог.
Как она была хороша в девятнадцать лет: славянские черты, чуть-чуть курносый носик, высокие скулы, длинные светлые волосы. Анна Торв была начинающим репортером в его австралийской газете «Sydney Daily Mirror», по крови — эстонка, но ее родители эмигрировали в Австралию из Шотландии.
Анна часто повторяла, что влюбилась в Мердока, потому что он человек-вихрь, втягивающий в свою турбулентную орбиту все, что попадается на пути. Понимала ли Анна, каково это жить с человеком, у которого другая скорость?
Которому чужда домашняя обыденная орбита с ее радостями и уютом — обустроенными спальнями с гипсовыми амурами на потолке, упитанными младенцами и вишневым пирогом? Вряд ли.
В 1969 году, всего лишь через два года после того, как они сыграли свадьбу, Анна показала ему,что годится ему в жены — примерно как зайчиха льву. Когда они поселились с Анной в Лондоне, Руперт подарил ей великолепный белый «Роллс-ройс». Уезжая с Рупертом по делам в Сидней, Анна оставила на неделю машину подружке — жене редактора Мюриель Маккей.
Миссис Маккей отправилась на Аннином красавце-автомобиле за покупками. Что было дальше супруги Мердок узнали из новостей. Руперт оправился через час, а Анна — никогда.
Двое в масках в пустынном месте каким-то образом выманили Мюриель из машины, отвезли в ближайший лес, изрyбили тeлo на куcки, а потом скормили cвиньям. Когда yбийц поймали, они признались: думали, что это Анна Мердок.
Руперту было ясно как божий день, что это yбийство, заказанное его конкурентами, являлось предупреждением, чтобы он, «гpязный австралиец» не лез в британскую прессу и не тянул руки к другим изданиям.
А именно это входило в планы Мердока и он бы никогда не отступился. С Анной произошел нервный срыв, она превратилась в настоящую истеричку, шарахалась от каждого стука в в дверь, падала в обморок от телефонного звонка — ему пришлось приставить к жене круглосуточную охрану.
По специальному разрешению полиции здоровенный охранник имел право перекрывать доступ в туалет в любом общественном месте, пока там находилась миссис Мердок.
Однажды Анна, с опухшим от слез лицом, явилась ночью в кабинет мужа:
— Я все решила: ты закрываешь свой бизнес. Мы уедем в тихое спокойное место, тем более, что денег у нас достаточно. Будем жить и радоваться друг другу…
Руперт посмотрел на жену, похожую на приведение и отхлебнул свой виски-кофе. Анна не догадывалась, как он может быть опасен в такой момент. Секунду назад она прервала его сладкие грезы о выкупе самой престижной британской газеты «The Times». Он медленно поднялся из-за стола и стал наступать на жену, глядя в упор и чеканя слова:
— Если ты еще хоть раз заговоришь об этом…
Поняв, что муж в этот момент являет собой бомбу замедленного действия, Анна ретировалась в свою комнату и заперлась на ключ. Однако на этом она не успокоилась.
Явившись в редакцию «News of the World», Руперт обнаружил погрустневших сотрудников и пустой кабинет главного редактора.
— Где главный? Черт возьми, почему он не на месте?
Мердок угрожающе посмотрел на молчащих сотрудников. Слабый писк одной из редакторш напомнил:
— Прошу прощения, но вы мистер Мердок вчера его сами уволили.
Захлопав ресницами, он обескураженно шарил по лицам подчиненных: плохая шутка? розыгрыш? намек что у него не все дома? Конечно, главред — упрямый индюк, но он свое дело знает! Чья куриная лапа будет править сегодняшний номер?
Оказалось, это дело рук Анны. Поначалу Руперт не мог поверить: как это так? Видите ли, Анна гуляла с детьми (а их было уже двое) в парке, открыла третью страницу «News of the World» и обнаружила фотографию девицы с голой грудью. Пуританские наклонности Анны взяли верх: она позвонила главреду и от имени Мердока его уволила!
Да этих девиц Руперт печатает с момента покупки газеты — это обычный рекламный трюк. Наивная Анна думала, что это проделки главного редактора? Тогда Руперт впервые задумался: а зачем ему жена?
Под горячую руку он сразу предложил Анне развестись. Анна заплакала:
— Для меня это как гром среди ясного неба! Я католичка и не смей так больше думать и говорить…
Как она изводила его телефонными звонками и своей «заботой»:
— Да, дарлинг. Конечно, дарлинг!
Он проскрежетал зубами:
— Катись к черту, дарлинг!
Это был крик души. Он сидел у камина в загородном доме Маргарет Тэтчер и пил коньяк. Прислуга доложила:
— Вас разыскивает госпожа Мердок.
— Потом.
Мобильных тогда не было. Через семь минут снова звонок. У Руперта налились кровью глаза. В третий раз зазвонил телефон.
— Миссис Мердок на проводе. Она сообщает, что у нее начинается приступ.
— Передайте ей, что я навещу ее в мoрге.
Приступы, начавшиеся у Анны после того ужасного случая с Мюриель, доводили Руперта до ручки. Жена подозревала романы на стороне, пока не поняла, что его единственный роман — новая сделка. Ей бы предотвратить свои попытки превратить мужа в домашнюю мебель, но она не сдавалась.
Каждый семейный поход в оперу заканчивался тем, что Мердок демонстративно наступая на ботинки и туфли соседей пробирался к входу, не дождавшись конца первого акта «действующего на психику музыкального хлама». Тем не менее, в семье уже было трое детей, а Мердок все скупал и скупал новые печатные издания.
Ему стало мало Великобритании и он отправился в Америку. Переговоры Мердок вел с хитростью опытного игрока в покер, привыкшего идти ва-банк. Анну потрясло решение мужа перебраться в Америку и принять гражданство США.
Мердок купил «New York Post», монополизировал у Хёрста «Boston Herald», а потом принялся обрабатывать телесети и киностудии.
Зачем? А зачем наездник стремится придти первым, чуть не сломав себе шею? Деньги как таковые его не интересовали. Он в этом смысле был почти бессребреником, и это парадокс. Ходил в одной и той же рубашке по три дня, за женщинами не гонялся.
В какой-то момент он понял: в его руках неограниченная власть над миром и ничего круче на этом свете нет. Когда тебе принадлежит треть мировых СМИ, то в известном смысле ты решаешь кому быть президентом или премьером.
Анна уговорила мужа, который стал похож на смертника — изможденный, худой, костюм болтается, все друзья советовали ему лечиться, — провести три дня на яхте «Утреннее сияние», которую он подарил ей, чтобы она отвязалась.
И и тут выяснилось, что брак с Анной изжил себя. Руперт не мог больше выносить ее назойливых поучений и советов, карканья, что надо больше отдыхать и прочего — уйти на пенсию, поселиться во Флориде.
Анна получила после тридцати лет брака отступных в размере 1,2 миллиарда долларов США, а он встретил свою Венди, которая работала в «Star TV» переводчицей.
Ее звали Венди Данг. Уверенный взгляд карих раскосых глаз, великолепная спортивная фигура. Он и сам не мог понять как Веди стала его слабостью, слабостью 67-летнего мужчины, который не изменял жене ни разу.
В ней была энергия молодости, которой так ему не хватало, та сила, которая в нем начала иссякать. Венди уверяла, что влюбилась в него с первого взгляда.
Хотя биография Венди могла навести на размышления. Но видимо, старческое слабоумие уже Рупертом завладело: Венди родилась в провинции Китая, ее отец был владельцем фабрики, окончила с отличием американский Йель и вышла замуж за некого Джейка Черри.
Джейк был американским инженером, вдвое старше Венди. Самым странным в этом союзе было то, что первая жена Джейка занималась с Венди английским, а потом Джейк оплатил обучение девушки в американском колледже. К тому времени 18-летняя Венди и ее покровитель были любовниками.
Жена Джейка вскоре узнала об этом и выставила Джейка за дверь. Тогда он женился на Венди. Девушка оказалась амбициозной особой и добилась высокой должности в «Star TV».
Мердока несколько шокировало прошлое Венди, но он закрыл на это глаза. Какая разница, была ли Венди замужем? Главное, она родила ему двух дочек — Грейс и Хлою. Причем последняя появилась, когда Руперту было 72 года.
Венди удалось невозможное: она уговорила отправиться на Иордан, чтобы крестить детей. Тони Блэр стал крестным отцом Хлои и Грейс.
Венди обожала светскую тусовку, ее подругами были королева Рания, Николь Кидман и Иванка Трамп. Теперь Руперт Мердок был вынужден сопровождать молодую жену на мероприятия.
Его больное сердце еще тарахтело, а вылеченный рак простаты вселял надежду в будущее — Мердок начал ревновать жену и прекратил свою давнюю дружбу с Тони Блэром после того, как заподозрил его в романе с Венди.
С Венди он развелся и женился на бывшей модели Джерри Холл, (бывшей жене Мика Джаггера).
4 марта 2016 года Мердок, за неделю до своего 85-летия, и 59-летняя Холл поженились в Лондоне. Ну что тут сказать — совет да любовь!
Не завидуем, восхищаемся. Руперту Мердоку сейчас 91 год.
