Она была царицей этого маскарада: нежная, грациозная, в невесомой тунике, скрепленной на плече большой золотой брошью. Императрица хмурилась – ей не нравилось, что юная Вера привлекает так много внимания. И что Павел буквально пожирает её взглядом. «Каприз цесаревича», — фыркнула Екатерина II. С этой Верой срочно нужно было что-то делать.
В 1756-м, в четыре года, Вера Чоглокова стала круглой сиротой: сначала умер отец, потом мать. Поскольку девочка была троюродной племянницей императрицы Елизаветы Петровны, её взяли во дворец. Так и вышло, что Вера с самых юных лет впитывала придворную атмосферу.
Она могла ходить по Петергофу с закрытыми глазам – так хорошо знала все его залы и галереи. Ей были ведомы все прихоти и предпочтения императрицы, все её маленькие капризы. И она подумать не могла, что сама станет капризом. Мимолетным, но ярким.
Когда не стало Елизаветы Петровны, а потом Петра III, новая правительница, Екатерина II, не стала прогонять Веру Чоглокову. Девочка всё так же воспитывалась при Дворе, там же училась, осваивала светские науки… Когда на неё обратил внимание цесаревич, ей было четырнадцать лет. Ему – чуть меньше.
«Они же дети!» — С улыбкой говорила Екатерина II, глядя, как сын приглашает Веру на прогулку. Но воспитатель цесаревича, Семён Порошин, сразу рассмотрел нечто иное. Очаровательная грациозная Вера, улыбчивая и непосредственная, значила для цесаревича Павла Петровича гораздо больше, чем думала мать.
Когда был дан маскарад, маленькая графиня Чоглокова явилась в образе римской весталки. Как она была прелестна! Сколько восхищённых отзывов она собрала! Милостиво улыбаясь, Екатерина подала Вере руку для поцелуя. На самом деле, императрица была озадачена: какой горящий взор обращает на Чоглокову её сын-престолонаследник! Неужто, это не просто каприз?
Вера в тот день была нарасхват – все хотели потанцевать с ней. Порошин записал в дневнике:
«29 октября, суббота. Цесаревич изволил разговаривать со мной о вчерашнем дне. Сказывал, какие у него были разговоры с В.Н. (Верой Николаевной Чоглоковой – прим. авт.). Он в расстройстве называл её червонной десяткой, оттого, что она многим отдаёт свое сердце».
Цесаревич ревновал! Он сходил с ума от ярости, когда прелестная Вера танцевала на маскараде с другими!
«11 декабря, воскресенье. Цесаревич изволил быть на даче у обер-маршала Сиверса. Там была любезная его Вера Николаевна…. Много танцевал с нею и разговаривал: «Говорил-де, что хотел быть только с нею».
У императрицы были свои взгляды на воспитание сына. «Слишком рано!» — Грозно постановила она. Отношение Павла к Вере ей категорически не нравилось. А вдруг эта юная особа, эта ловкая сиротка, станет оказывать на него слишком большое воздействие? То, что Вера – хороша – знали все.
И кружить головы она научилась. Екатерина II решила присмотреться получше к «капризу цесаревича», а потом дала указание – немедленно разлучить. Чтобы и мысли не было ни о каких амурах.
Семён Порошин лишился должности воспитателя (говорили, что он слишком многое себе позволил — влюбился в девушку, которая предназначалась в невесты всемогущему Панину). Для Веры, которая находилась при Дворе в должности фрейлины, решено было начать поиски мужа.
Они увенчались успехом: девушку выдали за графа Антона Сергеевича Миниха. Невеста плакала перед свадьбой, но она была целиком и полностью во власти императрицы.
Несколькими годами позже женили и Павла. Любопытно, но старших сыновей Веры и Павла звали совершенно одинаково – Александрами. Всего же у красавицы графини Миних было пятеро детей. Она умерла в январе 1800 года от чахотки.
Про «каприз цесаревича» говорили уже и после того, как Вера вышла замуж. Многие считали, что императрица поступила жестоко, растоптав детскую любовь своего сына. Между Екатериной и Павлом и без того были весьма напряженные отношения, а такие истории теплоты никак не добавляли.
