— Внебрачная беременность и тайный брак! Позор! Заприте их в Тауэре за государственную измену, — злилась Елизавета I.
Преемницей королевы Елизаветы Тюдор была английская кузина Екатерина Грей, после смерти её сестры Джейн Грей. Екатерина, родившаяся в 1540 году, пользовалась благосклонностью большинства дворян Англии, но королева ненавидела свою кузину так сильно, что, как говорили, «не могла вынести её вида».
Елизавета I прекрасно понимала, насколько опасно иметь назначенную наследницу престола, ведь она сама была преемницей своей сестры на протяжении многих лет. В тот период, многие дворяне, недовольные режимом королевы Марии I Тюдор, искали одобрения Елизаветы и пытались склонить её к поддержке своих предательских планов.
Во время правления Марии Елизавета жила в страхе за свою жизнь, поскольку её имя всегда было на устах предателей, независимо от того, поддерживала она их или нет. То же самое происходило и с леди Екатериной Грей, которую обхаживали политические враги Елизаветы как дома, так и за границей.
Генрих II, король Франции, по слухам, вынашивал план вывезти Екатерину из Англии и выдать её замуж за своего сына или другого знатного человека, чтобы держать около себя свою претендентку на английский трон. Подобные планы обсуждались и испанским послом, который считал, что Екатерину можно «выманить» в Испанию и оттуда противостоять Елизавете I.
Екатерине Грей нравилось внимание иностранных дипломатов, и, поскольку королева не обращалась с ней соответственно её рангу, исключив её из Тайной палаты, Екатерина решила нанести ответный удар.
Однажды она «произнесла очень высокомерные и неприличные слова в присутствии королевы и других присутствующих«. Тогда она поступила опрометчиво, не подозревая, что однажды ей понадобится помощь королевы.
Молодая и красивая Екатерина влюбилась в Эдуарда Сеймура, старшего сына герцогини Сомерсетской. Их роман начался в конце правления королевы Марии, когда Екатерина жила в доме Анны Сеймур в Хэнворте. Именно в Хэнворте Эдуард впервые влюбился в Екатерину и заговорил о браке.
Леди Екатерина стала хорошей подругой младшей сестры Эдуарда, леди Джейн Сеймур, которую молодой граф планировал использовать «как единственный инструмент или средство для достижения своей цели«. Проще говоря – удачно выдать замуж.
Эдуард был красив, но при этом необуздан и непостоянен — «непокорный» и «своенравный», как называла его мать. Однако он не был таким безрассудным, как считала его мать, ведь когда впоследствии стало известно о его тайном браке, он попытался защитить тех, кто знал об этом.
Екатерина Грей позже утверждала, что Эдуард поехал к её матери, леди Фрэнсис, чтобы получить её одобрение на брак с Екатериной. Эдуард рассказывал, что Фрэнсис относилась к нему с большой добротой и называла его «сыном», что свидетельствовало о том, что она одобряла его как потенциального мужа своей дочери.
С помощью мужа Фрэнсис составила письмо королеве Елизавете, пытаясь заручиться её согласием на этот брак. Фрэнсис писала, что «брак был единственным, чего она желала до своей смерти, и должен был стать поводом для того, чтобы она умерла в спокойствии за дочь».
К сожалению для молодой пары, письмо так и не дошло до королевы Елизаветы, поскольку Фрэнсис умерла, не успев его отправить. Оставшись без матери, Екатерина Грей фактически стала сиротой. Екатерина самостоятельно приняла предложение Хартфорда, и вместе с его сестрой Джейн отважная троица разработала планы тайной свадебной церемонии.
Пара поженилась между 1 ноября и 25 декабря 1560 года. Все трое подозревали, что королева Елизавета не даст согласия на этот брак, и девушки солгали своей государыне, чтобы ускользнуть от своих придворных обязанностей.
Екатерина сказала, что у неё «опухло лицо», и она не может сопровождать королеву в Элтхэм на охоту. Джейн предложила остаться и позаботиться о подруге. На следующий день Екатерина вышла замуж за Хартфорда в его доме на Кэннон-роу в Вестминстере. Леди Джейн, выступавшая в качестве свидетельницы, нашла священника для проведения тайного обряда венчания.
Екатерина и Эдуард, граф Хартфорд, продолжали тайно встречаться в течение последующих месяцев. Их «знакомство» становилось всё более очевидным при дворе. Уильям Сесил, государственный секретарь, решил разлучить супругов и организовал отъезд Хартфорда во Францию, где своенравный граф должен был завершить своё образование.
Екатерина уже подозревала, что ждёт от Эдуарда ребёнка, но, не обладая знаниями о беременности, не могла подтвердить это до отъезда Хартфорда в мае 1561 года. Эдуард Хартфорд дал ей документ, в котором завещал ей 1000 фунтов стерлингов вдовьего наследства в случае его смерти за границей.
После отъезда графа Хартфорда Екатерина продолжала служить в качестве фрейлины королевы. К своему ужасу, она поняла, что её тайный брак был не таким уж и тайным. После короткого разговора с Уильямом Сесилом у неё не осталось никаких иллюзий относительно того, кто отправил её мужа за границу.
Сесил «посоветовал ей внимательно следить за тем, как она будет продолжать знакомство с упомянутым графом, не посвящая в это королеву». Сесил знал о том, что они официально, хотя и тайно, женаты.
Екатерину пытались предупредить об опасности продолжения её отношений с Хартфордом за спиной королевы. Но Екатерина — юная, наивная и влюблённая, отрицала, как перед Сесилом, так и перед другими, что существует тайный брак.
В любом случае Екатерине было уже поздно скрывать свой брак, поскольку её беременность становилась всё более заметной. Екатерине удавалось скрывать растущий живот под свободными платьями в течение нескольких месяцев, но к лету 1561 года она стала предметом слухов при дворе.
На седьмом месяце беременности, когда ребёнок энергично пинался в её животе, она написала Хартфорду, призывая его вернуться, но ответа не получила. Наконец, 9 августа 1561 года Екатерина обратилась за помощью к бывшей служанке своей матери, Бесс Кавендиш, которая была её крестной матерью.
Бесс, леди Сент-Лоу, была одной из фавориток королевы, и Екатерина надеялась, что она сможет помочь, но её ожидало горькое разочарование. Леди Сент-Лоу расплакалась, узнав о тайном браке и беременности Екатерины, и заявила, что «сожалеет, что не посвятила в это королеву».
Отчаявшись, Екатерина среди ночи отправилась к Роберту Дадли, надеясь на его поддержку. Она стояла на коленях у его постели со слезами на глазах и просила его поговорить с королевой от её имени.
К несчастью для Екатерины, Дадли сообщил Елизавете о её тайном браке и беременности, и на следующий день королева приказала заключить кузину в лондонский Тауэр. Екатерина и Эдуард Хартфорд подозревали, что королева станет препятствием для их брака, но упустили одну важную деталь: брак леди Екатерины, как наследницы престола, был делом государственной важности.
Согласно Королевскому закону о браке 1536 года, любой брак человека королевской крови без согласия монарха считался государственной изменой. Беременность Екатерины ещё больше разозлила королеву, которая немедленно начала расследование.
22 августа 1561 года новость об аресте леди Екатерины Грей достигла ушей матери Хартфорда, Анны Сеймур, герцогини Сомерсетской. Потрясённая герцогиня немедленно написала своему старому знакомому, Уильяму Сесилу, который был одним из самых влиятельных людей в Англии.
В своём письме она просила о справедливом рассмотрении дела, утверждая, что не знала о браке сына с Екатериной и не давала на это согласия.
Когда граф Хартфорд вернулся из-за границы, его сразу же заключили в Тауэр и допросили. Он признался, что его мать не знала о браке, но была в курсе его привязанности к Екатерине. Анна Сеймур, видя отношения между сыном и Екатериной, советовала ему держаться подальше от неё, но Хартфорд не послушал.
24 сентября 1561 года Екатерина родила сына, которого назвала Эдуардом в честь отца ребенка. Хотя мальчик был наследником престола по мужской линии, королева Елизавета отказалась признавать его таковым. Она назначила комиссию для расследования законности брака.
Цель комиссии заключалась в том, чтобы рассмотреть и осудить позорный и притворный брак этой пары. Елизавета стремилась доказать, что брак был недействительным, а Екатерина Грей — блудницей.
Елизавета I утверждала, что брак её кузины нельзя считать действительным, поскольку не было свидетелей, хотя и Екатерина, и Эдуард заявляют, что они женаты. Однако если они не скажут, кто был свидетелями или что о браке знают другие лица, то брак будет признан незаконным.
Личность священника, который проводил церемонию, неизвестна, а единственная свидетельница, леди Джейн Сеймур, умерла 19 марта 1561 года от чахотки.
12 мая 1562 года, после тщательного допроса Екатерины и Хартфорда, их брак был признан недействительным, а их сын был признан незаконнорождённым. Хартфорд был признан виновным в близкой связи с женщиной королевской крови и объявлен изменником государства.
Однако общественное мнение в Англии разделилось. Некоторые считали решение королевы справедливым, другие верили, что пара действительно состояла в браке. К тому же, в отличие от Елизаветы у Екатерины был готовый наследник престола.
Сочувствующие стражники разрешили Екатерине и Хартфорду провести две ночи вместе в покоях Екатерины в Тауэре, что привело к рождению второго сына, Томаса, 10 февраля 1563 года. Безусловно это вызвало гнев королевы Елизаветы.
Эдуарду Хартфорду назначили крупный штраф, а его заключение в тюрьме продлилось. Когда летом 1563 года в Лондоне разразилась чума, королева перевезла Екатерину из Тауэра подальше от очага заболевания. Однако она не собиралась отпускать Хартфорда.
Леди Екатерина и её младший сын, Томас, жили в поместье её дяди, сэра Джона Грея, в Эссексе. Казалось, что королева вскоре простит супругов. Однако надежды на прощение не оправдались. Когда стало ясно, что её домашний арест продлится дольше, чем она ожидала, Екатерина впала в глубокую депрессию. Её дядя писал Уильяму Сесилу о её отказе от еды и апатии.
Екатерина Грей в отчаянии написала унизительное письмо с извинениями королеве, но ответа так и не получила. Её состояние ухудшалось, и её дядя сообщил, что она может не пережить продолжительного заключения. Ей было не больше 25 лет, но её здоровье, как душевное, так и физическое, было подорвано отказом от пищи, постоянными слезами и мрачным настроением.
Кроме того, Греи и Сеймуры начали спорить о расходах на содержание Екатерины. Джон Грей, дядя Екатерины, должен был обеспечивать её с самого первого дня, когда она и её сын Томас приехали в его дом.
Он выразил своё недовольство расходами на содержание Екатерины, считая, что Сеймуры, как семья её мужа, графа Хартфорда, должны были брать на себя эти затраты.
В гневном письме к Уильяму Сесилу сэр Джон жаловался, что Сеймуры обещали предоставить новые кровати и простыни для Екатерины, но так и не сделали этого. Он также указывал, что у Екатерины не было денег даже на новогодние подарки для друзей в Лондоне.
Сесил, сочувствуя сложившейся ситуации, попросил помощи у Роберта Дадли. Они вместе написали письмо Эдуарду Хартфорду, мягко убеждая его выделить значительную сумму в 114 фунтов стерлингов на содержание Екатерины.
Весной 1564 года герцогиня Анна Сомерсет, мать Эдуарда Хартфорда, отправилась ко двору, чтобы лично поговорить с Робертом Дадли и попытаться добиться королевской милости для сына и невестки.
Мотивы Дадли, побудившие его помочь Сеймуром, остаются неясными. Возможно, он считал своим моральным долгом помочь семье, поскольку его отец казнил герцога Сомерсета.
Однако все попытки помочь Екатерине провалились, когда некий Джон Хейлз написал трактат о престолонаследии. В отличие от королевы, Хейлз утверждал, что Екатерина Грей, как потомок Марии Тюдор (Французской), младшей сестры Генриха VIII, имела более законное право на английский трон, чем Мария, королева Шотландии, которая была иностранкой и католичкой.
Это только усугубило ситуацию, поскольку у Екатерины появились сторонники среди протестантов, недовольных предпочтением Елизаветы в пользу Марии Стюарт. По сути, Екатерина прозябала в заключении не только из-за тайного брака, а как опасность трону Елизаветы Тюдор.
Хейлз утверждал, что притязания Екатерины Грей превосходят права других претендентов. По его мнению, следовало уважать последнюю волю Генриха VIII, и иностранцам по общему праву было запрещено наследовать трон Англии. Это ещё больше разозлило королеву Елизавету.
Фрэнсис Ньюдигейт, муж Анны Сеймур, поддерживал взгляды Хейлза на престолонаследие и место Екатерины в нём. Несмотря на свою политическую незначительность, Ньюдигейт был активен в этом вопросе, выступая от имени своей жены Анны Сеймур.
Судя по письмам Ньюдигейта, он работал над делом Екатерины и её браком с Эдуардом Хартфордом, но всё это происходило на фоне напряжённых отношений при дворе.
Эдуард Хартфорд женился по любви, а не по политическим мотивам, но тот факт, что Екатерина была претенденткой на трон, безусловно, придавал их союзу особую значимость. Анна Сеймур, несмотря на прошлые неудачи, продолжала надеяться на удачные браки для своих детей.
В мае 1564 года Ньюдигейт вновь написал Сесилу, опровергая слухи о том, что Анна планировала выдать одну из своих дочерей замуж за члена шведской королевской семьи.
Независимо от того, был ли этот слух правдой или нет, он показывает, что Анна Сеймур всё ещё оставалась вовлечённой в политические дела. Она надеялась, что королева в конце концов простит её сына и его жену.
Королева Елизавета I была непреклонна. В результате действий Джона Хейлза, написавшего книгу, которая оспаривала права королевы Шотландии на английский трон, Елизавета передала Хартфорда под надзор сэра Джеймса Мейсона, известного строгим характером.
Екатерина Грей также была вынуждена сменить место жительства после смерти своего дяди сэра Джона Грея 20 ноября 1564 года.
Анна, герцогиня Сомерсет, продолжала заботиться о своём внуке Эдуарде, но не могла смириться с жестокостью, с которой королева Елизавета разлучила её сына Эдуарда и Екатерину Грей. В январе 1565 года Анна решилась написать королеве, объясняя, что она долго молчала, но теперь, как мать, вынуждена просить о милосердии.
«Проявите милость, учитывая более чем четырёхлетнее заключение и их глубокие душевные страдания. Я надеюсь, что ваше величество станет матерью какого-нибудь милого принца и тогда лучше поймёт материнскую заботу и страдания.»
Одновременно Анна написала ещё одно письмо Уильяму Сесилу, в котором выражала разочарование тем, как королева обращалась с её сыном и его женой. Она надеялась, что ситуация изменится, так как Екатерина всё больше погружалась в депрессию, и было немыслимо, чтобы такая молодая пара проводила свои лучшие годы в тюрьме.
Елизавета же упорно добивалась от своих советников признания Марии, королевы Шотландии, своей наследницей. Она даже была готова устроить брак между Робертом Дадли и шотландской королевой, чтобы контролировать Марию.
Вот считается, что между Елизаветой и Марией была вражда, а на самом деле английская королева только в Марии и её потомстве видела своих наследников в качестве правителей Англии, даже несмотря на разную религию.
Все изменилось, когда Мария Стюарт предпочла выйти за лорда Дарнли, а после, с её одобрения, ненужный муж был убит.
Елизавета опасалась, что сторонники Екатерины Грей теперь восстанут против королевы. По этой причине Елизавета хотела помочь Марии Стюарт вернуть утраченный трон.
Тем временем за Екатериной и Эдуардом усилили надзор. Она не могла выйти на улицу или присоединиться к ужину, когда у ее хозяев были гости. Новым «тюремщиком» Екатерины тогда был сэр Оуэн Хоптон, живший в Кокфилд-Холле в Саффолке.
Через пять лет заключения 27-летняя Екатерина стала похожа на тень себя прежней. Раньше она была красивой блондинкой с ясными голубыми глазами и молочным цветом лица, но после долгих лет отказа от правильного питания она выглядела бледной и истощенной. В начале января 1568 года ее хрупкое здоровье стало ухудшаться.
Как только сэр Оуэн заметил болезнь Екатерины, он попросил Уильяма Сесила вызвать лекаря королевы. Слуги Екатерины верили, что она избавится от недуга. «Мадам, не унывайте, — говорили они, — с Божьей помощью вы будете жить и здравствовать еще много лет».
«Нет, нет, — отвечала Екатерина, — в этом мире жизни нет, но в мире грядущем я надеюсь жить вечно, ибо здесь только заботы и страдания, а там — жизнь вечная».
По ночам, когда она чувствовала, что силы покидают её тело, Екатерина непрестанно молилась. Когда она теряла сознание, слуги начинали растирать её, чтобы вернуть её в сознание. Но Екатерина больше не хотела жить. Она хотела умереть.
Однажды рано утром Екатерина позвала сэра Оуэна к своей постели. Когда он спросил её о здоровье, она ответила, что «отправляется к Богу». Отчаянно желая умереть с чистой совестью, она попросила «прощения у Бога и всего мира».
Она обратилась к сэру Оуэну с последней просьбой: «Я прошу королеву о прощении. Я должна признаться, что сильно обидела её тем, что сделала свой выбор без её ведома. Я прошу, чтобы она была добра к моим детям и не винила их за мои грехи«.
Она поручила сэру Оуэну подарить ее мужу на память кольцо с бриллиантом.
— Это обручальное кольцо?, — спросил сэр Оуэн.
— Нет…обручальное кольцо в шкатулке, вот оно, — показала Екатерина.
Она достала еще одно кольцо с выгравированным девизом: «Пока я жива, я твоя». Опустив взгляд на свои костлявые руки, Екатерина заметила, что ее ногти стали фиолетовыми.
— Добро пожаловать, Смерть! — радостно воскликнула она. Екатерина умерла в девять часов 27 января 1568 года.
Елизавета «выразила скорбь» по поводу смерти Екатерины, но она совершенно не сочувствовала смерти своей кузины. Она её боялась. Боялась потерять свой трон.
Елизавета оплатила расходы на похороны, но Екатерина была похоронена так, как и жила: тихо и скромно. А между тем, Екатерина, как твердила Елизавета, была членом королевской семьи! Но королева намеренно не удостоила её таких же пышных похорон, какие были даже у подруги королевы Елизаветы Брук или герцогини Анны Сомерсет. Хотела ли Екатерина Грей стать королевой? Конечно, нет. Она хотела быть счастливой. Она хотела быть любимой.
Два ее сына были переданы на попечение Анны, герцогини Сомерсет. А вот Эдуард Хартфорд так и сидел в заключении. В конце концов его освободили, но наложили огромный штраф, который оказался непосильным. Только в 1590-х годах граф Хартфорд вышел на свободу.
К несчастью для самой королевы, многие так и не одобрили выбор Марии Стюарт или её сына как будущего наследника на трон Англии. Когда в октябре 1572 года королева Елизавета заболела второй раз оспой, было предложено сделать наследниками сыновей Екатерины Грей. Елизавета I резко передумала умирать. Будет продолжение про сына Екатерины Грей. А её история подошла к концу.
