«…Если бы ты знала, как я счастлив: я влюбился в Dagmar… Она так симпатична, проста, умна, весела и вместе застенчива. Она гораздо лучше портретов, которые мы видели до сих пор. Глаза ее говорят за нее: такие добрые, умные, бойкие глаза», — писал наследник российского престола своей матери императрице Марии Александровне.
После несостоявшейся помолвки с его страстно и искренне обожаемой троюродной сестрой Екатериной Ольденбургской цесаревич Николай проявил всю свою природную рассудительность. На удивление благостно воспринял он этот будущий династический союз с датской принцессой.
Тем более, что Дагмар действительно была очаровательна и даже внешне чем-то похожа на его Екатерину…
«Теща Европы»
Это был выгодный как Дании, так и России союз, на него очень рассчитывали с обеих сторон. Мать Дагмар, королеву Луизу, шутливо называли «тещей Европы», таким образом она поддерживала связи с влиятельными политиками и в итоге умудрилась удачно женить всех своих детей.
Минни (домашнее прозвище Дагмар) росла общительной девочкой и могла завоевать симпатию даже у самых ворчливых и неуживчивых родственников, каковых было немало.
Когда ей было 3 года, малышка сумела очаровать одну венценосную особу — Александру Федоровну, родную бабушку будущего российского императора. Та, взглянув на это веселое создание, сказала ее матери: «Эту Вы должны приберечь для нас».
Так в итоге и случилось. Летом 1864 года по предварительной договоренности цесаревич Николай отправился в Копенгаген знакомиться с невестой.
Удачный брак
Дагмар не была красавицей в классическом смысле, но было в ней что-то такое, что притягивало и завораживало — живой ум и блеск в глазах. Много позже Феликс Юсупов напишет о ней так:
Несмотря на маленький рост, в её манерах было столько величия, что там, куда она входила, не было видно никого, кроме неё.
Николай тоже ей очень понравился — образованный, утонченный, с хорошими манерами. Вместе они подолгу гуляли в парке, много болтали обо всем на свете, там же впервые поцеловались.
Цесаревич решил не откладывать объяснение в долгий ящик и в тот же визит попросил руки Дагмар. Датская принцесса, находившаяся во власти необыкновенного обаяния русского князя, согласилась стать его женой. Ее успели полюбить и родители жениха. Дело шло к свадьбе, которую назначили через год, в сентябре 1865-го. Но она не состоялась…
Николай отбыл из Копенгагена полон радужных надежд о своей будущей семейной жизни. Делился ими и с любимым младшим братом Александром, с которым они были очень близки, хотя совсем не похожи ни внешне, ни по характеру — утонченный и общительный Никса, неуклюжий и стеснительный Саша.
Брат восторга от датской принцессы не испытывал, ему нравились совсем другие девушки. Точнее одна — юная княжна Мария Мещерская, всегда тихая и задумчивая, он называл ее Дусенькой. Александр и сам не заметил, как страстно влюбился. Потом писал в дневнике:
Что бы я дал за один поцелуй от нее… Когда мы христосовались, то эта минута была для меня каким-то сном, когда я прикасался губами к ее губам, почти к самым губам.
Разбившиеся мечты
Ничьим мечтам в этой истории не суждено было сбыться. 21-летний наследник российского престола в пути заболел. Поначалу его лечили на курортах от простуды, потом — от радикулита, но ему становилось все хуже.
Последним его пристанищем стала Ницца, где лишь незадолго до смерти удалось поставить верный диагноз — туберкулезный менингит. Увы, неизлечимый. Грешили на последствия падения с лошади четырехлетней давности, тогда на это никто не обратил внимание.
В апреле 1865 года состояние Николая резко ухудшилось. К нему выехали все близкие родственники, включая Александра и Дагмар. Последние минуты он провел в их обществе, по воспоминаниям его слуги, подпоручика Литвинова, они были такими:
Часу в третьем он поднял руки и правой рукой поймал голову Александра Александровича, а левой искал как будто голову принцессы Дагмары.
Тут язык у него стал значительно слабеть и скоро он произнес последнюю фразу, сказанную с полным сознанием: «Позаботьтесь… о ней… хорошенько…» – это было сказано на французском. После этого он ничего больше не говорил связного».
Ультиматум императора
Наследником становился младший брат Саша, совершенно неготовый к престолу. Его отец, император Александр II, высказал желание «оставить дорогую Дагмар возле нас» и поженить их теперь уже с младшим сыном.
Однако принцесса была слишком хорошо воспитана, вернулась в Данию и погрузилась в траур – на целый год. Но не сказала «нет», предоставив право выбора будущему жениху.
Вернувшись домой, император сразу взялся за личную жизнь наследника. С Мещерской ему следовало разорвать всякие отношения и сделать предложение Дагмар. Александр даже подумывал отречься от престола.
Он не хотел ни править, ни жениться без любви, много метался. В итоге император потерял терпение «Что же ты думаешь, что я по доброй воле на своем месте? Разве так ты должен смотреть на свое призвание?».
Марию Мещерскую тут же по приказу императора отправили в Париж. Там она впоследствии вышла замуж за богатого предпринимателя и скончалась при родах в возрасте 24 лет. А Александр Александрович по проторенному старшим братом пути поехал в Копенгаген…
Самый удачный брак
Этот брак действительно состоялся и стал самым крепким союзом в династии Романовых. Своего первенца императрица Мария Федоровна (та самая Дагмар) и император Александр III назвали Николаем — именно он стал последним российским царем.
И кто знает, как бы сложилась судьба нашей страны, если бы в ее истории был другой Николай II.
