Он приподнялся на локте и сонно посмотрел на свою случайную подругу. Она крепко спала и во сне казалась совсем юной. Впрочем, как еще она должна выглядеть — тем более рядом с сорокадвухлетним мужчиной, не первой, что уж греха таить, свежести?
Вчера он слегка перебрал, и вот его подбросило на кровати в семь утра — с тяжелой головой, пересохшим горлом и осознанием того, что в его жизни этой ночью случилось что-то важное.
Жорж осторожно потянулся к графину с водой, стараясь не разбудить спящую девушку, и сделал глоток. Он еще раз посмотрел на Ди. Выражение лица у нее было уже не невинно-наивным, а немного хищным.
Девушка во сне пошевелилась, приоткрыла глаза и обвила его шею горячими руками. Он не был сентиментальным. И ему никогда не нравились маленькие худощавые брюнетки. То ли дело темпераментные рыжие или податливые нежные блондинки…
В Нью-Йорке, 4 ноября 1945 года Жорж Сименон познакомился с Дениз Ойме, двадцатипятилетней франко-канадкой, которая была соискательницей на должность его секретаря.
Жорж Сименон перебрался с женой Режин и шестилетним сынишкой Марком в Канаду, спасаясь от преследования французских властей и обвинений в коллаборационизме: всю войну месье Жорж отсиделся в спокойной и благополучной провинции, вместо того, чтоб взять оружие в руки. Он искренне полагал, что писатель не должен вмешиваться в политику.
Художница Режин Раншон стала женой Сименона через два года после знакомства. Правда, имя ее Жоржу не нравилось, и он называл ее «Тижи». Супруга была старше его на три года. Позже он напишет о ней: «Была ли это любовь? Да, без сомнения.
Но любовь в основном интеллектуальная, в которой плоть все-таки сыграла свою роль, однако исступления и экстаза не было».
В Канаде Сименон решил купить удобную виллу в пригороде Монреаля, чтобы ездить оттуда в Нью-Йорк «по делам», то есть — иметь достаточно свободного времени для себя. Вскоре такая вилла нашлась. В сорока километрах от Монреаля Сименоны присмотрели подходящее жилье.
Поместье Сент-Маргерит на берегу озера, притаившееся в окружении молодого ельника, было похоже на рождественскую картинку. Засыпанные снегом перелески, просторные поля — настоящая зимняя сказка! Кроме того — небольшая постройка из серого камня, расположенная отдельно от основного дома, очень подходила для рабочего кабинета Сименона.
Немного освоившись на новом месте, Жорж отправился в Нью-Йорк, чтобы заключить договора с издателями. Город, в который он прибыл, показался хмурым и неприветливым. К тому же Жорж не знал на должном уровне языка. Поэтому ему срочно понадобилась секретарша-переводчица.
Издатель пообещал познакомить его с одной особой — претенденткой на должность секретарши.
— Есть одна девушка, весьма толковая. Только сейчас она в Филадельфии. Франко-канадка. С детства говорит на двух языках. Я ей позвоню и назначу встречу.
— Отлично! Буду ждать.
А пока Сименон снял номер в отеле и отправился перекусить с одной миловидной дамой, с которой только что познакомился. Рыженькая прелестница была манекенщицей. Жоржа предупреждали, что с американками надо держать ухо востро и не тащить в первый же вечер к себе в номер.
Что ж, встреча с рыжей удалась на славу: после ужина они отправились в дансинг и разгоряченная танцами и вином барышня нехотя садилась в заказанное им такси. Сименон решил, что ночь проведет в одиночестве, а вот завтра…
Поздним утром следующего дня его разбудил звонок. Сквозь плотные шторы пробивалось солнце, на улице сигналили машины. Пора вставать! Издатель сообщил, что девушка-переводчица приехала на встречу с ним и будет ждать его в зале ресторана «Брюссель», как и было условлено ранее.
Чертыхаясь, он потащился в душ. Голова трещала, на встречу Сименон безбожно опоздал. По дороге он думал о рыжей манекенщице и о том, что его ждет сегодня приятный вечер.
В ресторане он мгновенно оценил обстановку. За одним из столиков сидела одинокая молодая особа в элегантном дамском костюме и шляпке. Сименон направился к девушке.
— Добрый день.
Девица с укором проронила:
— Я жду вас почти час.
— Простите. Чем я могу искупить свою вину?
Мисс разразилась гневной тирадой:
— Говорят, вы известный романист. Если вы считаете, что я маленькая глупенькая канадская девушка, которая сразу же побежит за европейцем, то вы ошибаетесь. Я давно бы ушла, но… Пока я вас ждала, выпила два коктейля. У меня не оказалось мелочи, чтобы расплатиться.
Он улыбнулся:
— Вот как?
У Дениз был низкий волнующий хрипловатый голос, как у певицы ночного ресторана. Она уловила легкую насмешку в его взгляде и поторопилась объяснить:
— У меня с собой только чек на крупную сумму.
— Не волнуйтесь, я оплачу ваши коктейли. Давайте пообедаем и обсудим детали работы?
— Если это не займет много времени… У меня через два часа встреча с директором одной канадской конторы, которому также нужна секретарша.
Обсудив детали, они отдали должное заказанным блюдам. После обеда с вином Дениз раскраснелась и заметно повеселела. Она предложила прогуляться по Центральному парку, простодушно сообщив, что у нее еще целый час до встречи со следующим работодателем.
Стоял прекрасный осенний день и Сименоном овладело сентиментальное настроение. Солнце золотило верхушки деревьев, отражаясь в спокойной глади пруда. Жорж мельком посмотрел на свою спутницу: субтильная, слишком накрашена, короткая юбка, темные волосы и грустные карие глаза. Определенно не в его вкусе. Дениз тем временем щебетала:
— Если я не подойду для канадской конторы, то приму ваше предложение. Подождете меня?
— Буду ждать вас в отеле.
— Если я не приду, то значит, я приняла другое предложение.
Вот чертовка! С ней, уж точно, никогда не будет скучно… В отеле он заказал вино и фрукты в номер. Потом ненадолго прилег и уснул, сунув голову под подушку, сердито засопел, вздрогнул — и окончательно проснулся.
Сименон начал приводить себя в порядок, чувствуя, что сегодня произойдет что-то важное. Удивляясь самому себе, он с нетерпением посматривал на часы. Вскоре позвонили с рецепшен:
— Мистер Сименон, к вам дама. Пропустить?
— Да, я жду ее.
Дениз вошла в номер и радостно сообщила:
— Вам повезло. Я буду с вами работать.
Он потянулся к штопору и открыл бутылку вина.
— Хорошие новости. Давайте отметим это.
После бокала вина Дениз предложила выйти прогуляться. Они набрели на уютный ресторанчик и заказали ужин. Девушка дерзко посмотрела на Сименона и закурила, тихонько напевая модный мотив. Внезапно она произнесла:
— Моего первого любовника звали Жорж.
Он чуть не задохнулся от ревности:
— Тогда зови меня Джо.
— Хорошо, Джо. Закажи мне виски со льдом.
Жоржа впервые в жизни захлестнула столь сумасшедшая страсть. С физической стороной любви он познакомился рано, слишком рано. В его жизни были тысячи женщин.
Прежде он иронизировал над любовью с первого взгляда, а тут вдруг угодил в ее сети и ждал лишь одного — смотреть в нервное лицо Дениз, слушать ее болтовню и лукавый смех. Он не знал, какой драматический эпилог будет у этой истории. А если бы знал?…
…Выйдя на воздух из ресторана, Сименон почувствовал, что слегка перебрал с алкоголем. Неутомимая Дениз предложила:
— Пойдемте потанцуем?
В полумраке кафе она тесно прижалась к нему во время танца. На них осуждающе смотрели, но от этого они распалялись еще больше. Сжимать в объятиях ее стройное и гибкое тело было непередаваемо. После танцев Дениз виновато констатировала:
— Ну вот, я опоздала на поезд.
— Пойдемте ко мне.
Через несколько часов они уже самозабвенно предавались любви на сбившихся простынях гостиничного номера.
— Что это?
Он провел пальцем по ярко-красному свежему шраму у нее на животе. Дениз смутилась:
— Это значит, что у меня никогда не будет детей.
— Прости.
Ее худое смуглое тело привлекало его все больше. Острая жалость захлестнула его. Дениз облокотилась на подушку:
— Я хотела бы быть актрисой, даже играла в любительском театре. В Оттаве был клуб девушек, мы ставили спектакли и устраивали балы. Но я неудачница. Ты знаешь, еще вчера я хотела лишить себя жизни. Мне уже двадцать пять. После череды любовников я никому не нужна. Я нужна мужчинам как забава. И теперь еще вот это… Операция.
Он погладил ее по волосам:
— Не отчаивайся, врачи часто ошибаются, вынося подобные приговоры. Что это за операция?
— На яичнике. У меня было сильнейшее воспаление.
Жорж обнял ее и через несколько минут она весело рассказывала о своих родственниках: как будто ее дед был одним из самых знаменитых премьер-министров Оттавы, мать происходила из очень богатой буржуазной семьи, а сама Дениз воспитывалась в монастыре…
Он слушал ее и не знал, чему верить. Очаровательная лгунья Ди, которая прочно вошла в его жизнь и которой Сименон, состоявший в двадцатилетнем браке, сделал предложение, пусть ему и потребовалось на это почти пять лет…
Жорж так и не мог понять: какая она — настоящая? Та бедняжка, что сокрушалась о несправедливой судьбе и хотела покончить жизнь самоубийством? Или прожженная хищница?
Леди из хорошей семьи или падшая женщина? А не была ли вся эта идея с самоyбийством просто эффектной ролью? Но верно было одно: Дениз совершенно не подходила под определение женщины, «на которой следует жениться».
В июне 1950 года Сименон официально развелся с Режин в городе Рено, штат Невада, чтобы на следующий день там же сочетаться браком с Дениз Ойме. К тому времени их общему сыну Джонни, родившемуся в 1949 году, было уже десять месяцев.
Режин получила дом во Франции и пожизненное содержание, но с одним условием — бывшая супруга должна жить не далее шести миль от него. Сименону важно было находиться рядом с Марком. А что касается Режин… Им все же удалось сохранить добрые отношения до конца дней.
Несмотря на приговор врачей, Дениз родила Сименону еще двоих детей: дочь Мари-Джо в 1953 году и сына Пьера — в 1959. Но безумная страсть, связавшая когда-то Жоржа Сименона и Дениз Ойме, угасла. То, что когда-то привлекло его в Дениз, то и оттолкнуло его.
Поначалу ее бесшабашность, наплевательство на общественную мораль, готовность веселиться и заниматься любовью сутками напролет писателя устраивали. Дениз, всегда любившая выпить, вскоре серьезно пристрастилась к алкоголю и стала невыносимой.
Молоденькая алкоголичка Ди оказалась просто ходячей катастрофой, когда дело касалось простых человеческих отношений. Она внесла в его жизнь хаос. А он, прежде всего честный трудяга, который хотел соблюдать распорядок дня и работать, работать, работать.
Она совала нос во все дела писателя, вскрывала почту, сама отвечала на его письма, не ставя в известность мужа. Узнав, что Дениз выбросила его тетрадь с адресами парижских друзей, он разъярился и чуть не поколотил ее.
Они все чаще бросали друг другу упреки и обидные слова, особенно когда на столе появлялась бутылка. В один прекрасный день Жорж решил, что свою цистерну он выпил, и перешел на «кока-колу». Дениз предпочла спиваться в одиночестве.
К тому времени семья Сименонов перебралась в Швейцарию. Здесь был прекрасный климат и лучшие школы для детей. Жорж купил поместье Эпаланж и построил огромный дом с бассейнами и спортзалом. Переступая порог нового дома, он почему-то вспомнил древнюю китайскую пословицу: «Когда дом построен, в него входит несчастье».
В доме целое крыло было отведено Дениз. Был у нее и собственный крытый бассейн с подогревом. И личный «Крайслер» с шофером.
У каждого из детей были собственные комнаты. Сименон с самого раннего детства старался привить сыновьям вкус к ремеслу.
Всем своим мальчикам, достигшим трехлетия, он покупал столярный верстак. Сперва игрушечный, а потом настоящий. Кроме того, каждый из сыновей получал пару боксерских перчаток и боксерскую грушу.
В свое время Сименон прошел тренировки с профессионалом и теперь смог самостоятельно учить мальчиков ударам, правильному дыханию, приемам самозащиты.
И уж конечно, он больше всех детей баловал свою любимицу, Мари-Джо, прелестную белокурую девочку с лицом эльфа. Но сколько бы он не дарил ей игрушек, девочка предпочитала проводить время не с куклами, а с отцом.
Мари-Джо росла слишком нервной и очень впечатлительной. В восемь лет она потребовала у отца подарить ей золотое колечко,»как у мамы» и никогда с ним не расставалась.
В Эпаланже жизнь Жоржа с Дениз стала невыносимой. Жена терроризировала его, прислугу и детей. Любая мелочь выводила ее из равновесия. К тому же на почве алкоголизма у Дениз развилась мания величия. Принимая, как хозяйка, именитых гостей Жоржа — Чарли Чаплина, Андре Жида, она всячески подчеркивала, что не менее талантлива, чем они.
Сименон в ужасе думал, что жена, которая на семнадцать лет моложе, мечтает стать его вдовой и заслуженно оказаться в центре общественного внимания. С некоторых пор он постоянно думал о разводе. Но дети… Жорж, как никто другой знал, что такое расти без материнской ласки.
Мать Сименона умерла в девяносто лет у него на руках, но даже на пороге смерти она спросила у него, пришедшего навестить ее: «Что ты здесь делаешь?» Генриетта никогда не любила его, а с некоторых пор возненавидела. Она не могла простить Жоржу, что жив он, а не ее любимчик Кристиан, погибший на войне.
С тем же холодным презрением она относилась к отцу Жоржа. Дезире был тихим клерком и примерным семьянином. Он рано умер, и Жорж ощутил с его уходом вселенское одиночество. Позднее привычки и характер комиссара Жюля Мегрэ будут списаны с отцовских. Но сын подарит ему идеальную спутницу жизни — хотя бы на страницах книг.
Сименон твердо решил, что избавит своих детей от семейных скандалов. Психиатры подтвердили, что у Дениз психическое расстройство. Ее лечили самые известные профессора, но тщетно.
Между супругами началась настоящая война. У самого Сименона развился невроз. Измученный бессоницами, он принимал снотворные и все равно в ужасе просыпался, слыша хриплый голос и смех Дениз: «Знаешь, а ведь ни один мужчина никогда не мог устоять передо мной!»
С помощью суда Жорж добился запрета на воспитание детей их матерью. Обозленная женщина раздавала интервью налево и направо, а спустя несколько лет и вовсе принялась писать книгу «Птичка для кота», где раскрыла «правду» о знаменитом писателе, поливая его грязью. Злая, мстительная, сходящая с ума от сознания подступающей старости, Ди не постеснялась собственных детей.
«Он часами сидел за машинкой, словно робот, прерываясь только для того, чтобы заправиться виски, без которого он никогда не мог работать. Потом наступала очередь «сексуальной разрядки» — этому человеку, чтобы работать, было необходимо иметь в день четыре-пять разных женщин», — писала Дениз о муже.
Через адвокатов Дениз также настаивала, что более двух десятилетий работала у Сименона литературным агентом и требовала за труды двадцать процентов доходов писателя за эти годы.
Когда книга была издана, Дениз прислала ее по почте взрослой дочери Мари-Джо. Девушка умоляла мать дать опровержение и, выкупив весь тираж, уничтожить его.
Подросшая Мари-Джо так и не нашла себя. Она писала стихи, танцевала, рисовала, училась на курсах актерского мастерства, снималась в кино (причем у единокровного брата Марка Сименона, ставшего режиссером), но ничем не увлекаясь всерьез и надолго.
Мари-Джо всю жизнь боролась за любовь отца, который к тому времени начал жить со своей домработницей Терезой, считая ее третьей женой. Дениз так и не дала ему развода.
Через два месяца после выхода откровений матери двадцатипятилетняя Мари-Джо застрелилась. Она написала «дорогому папочке» письмо с последними пожеланиями: оставить с ней любимое обручальное кольцо и развеять ее прах у подножия кедра в саду их маленького дома под Лозанной.
«…я ухожу на цыпочках, чтобы никому больше не причинять страданий и не страдать самой. Я только надеюсь, это единственное мое пожелание, что золотое кольцо останется на моем пальце. Если его придется снять при вскрытии, надень после, ладно? Это обручальное кольцо — единственная вещь, которая имела для меня значение в жизни. Понимаешь?..»
Последние годы жизни Сименон провел с Терезой. Сменив более тридцати жилищ, Сименон вернулся в домик на берегу озера Леман, неподалеку от Лозанны.
Он устал и просто хотел, чтобы его оставили в покое. Все предметы роскоши, включая уникальную коллекцию живописи — все было отправлено в банк на хранение. Сыновья были не обижены: каждый из них получил кругленькую сумму.
Большая часть богатства завещана Дениз, перед которой Сименон чувствовал себя виноватым. Тереза, которая помогла ему, как он сам говорил, обрести «полную гармонию», получила в наследство домик в Лозанне, где они с Сименоном жили с 1973 года. В этом доме он и закончил свой земной путь 4 сентября 1989 года.
Как ни страшно звучит, смерть Мари-Джо пробудила у Сименона угасающее с возрастом дарование. Он выпустил пронзительную книгу «Интимные дневники».
«В семьдесят лет я поклялся, что больше не буду писать, чтобы не тратить последние силы. Тем не менее, я впрягся в «Интимные дневники», как старая добрая ломовая лошадь, и, когда я наконец добрался до слова «Конец», я стал стариком, которого не узнал бы несколькими месяцами ранее.
За все нужно платить. И теперь я плачу, задаваясь вопросом, был ли я прав, следуя своему инстинкту вместо того, чтобы сопротивляться ему, и стоило ли оно того. Целая жизнь, столько часов, столько страниц… Почему?»
ЖОРЖ СИМЕНОН, май 1984 года Лозанна, Швейцария
Р. S. Через два месяца после знакомства с Дениз Жорж Сименон начал писать «Акт страсти», мрачный психологический рассказ о человеке, обуреваемом скрытыми страстями, который становится yбийцей.
Доктор Чарльз Алавуан встречает молодую женщину Мартину, со шрамом на животе после недавней операции, перебивающуюся случайными подработками секретаря и легкомысленными связями на одну ночь с мужчинами. Алавуан становится одержим желанием узнать все о прошлом Мартины и «очистить» ее от грехов и в конце концов yбивает ее.
В письме Андре Жиду Сименон написал: «Мне потребовалось двенадцать месяцев, чтобы написать «Акт страсти». Я действительно не знаю, стоило ли это того. Я написал это, чтобы избавиться от своих призраков, а не совершать тот же поступок, что совершил мой главный герой».
