— Почему простынка чиста? — допытывался муж, вдавив пальцы Марфе в плечи. Марфа, рыдая, не знала, куда ей деваться.
— Отпусти, очень болно, — молила она.
— Говори! — взбеленился он. — Отчего ни пятнышка нет на простынях?
Марфа, всхлипывая, начала рассказывать.
В 1727 году в семье Симона Леонтьевича Гендрика (Гендрикова) и супруги его Христины Самуиловны Гендриковой, урожденной Скавронской, случилось прибавление — девочка родилась. При крещении нарекли малышку Марфой.
Батюшка и матушка новорожденной по происхождению были прибалтийскими крестьянами, но об этом давно они позабыли, считая себя аристократической элитой Российской империи. Да и было чего возгордиться Гендриковым — Христина Самуиловна приходилось родной сестрой государыне императрице Екатерине I (Марте Скавронской).
Детство Марфы началось с целой череды несчастий. Через несколько месяцев после рождения девочки умерла ее венценосная тетка Екатерина. В 1729 году внезапно и друг за другом скончались маменька и папенька Марфушеньки.
Причиной смерти вполне могли быть обильные возлияния, так как чету Скавронских называли «людьми глупыми и пьяными».
Сиротка Марфа оказалась на попечении своих старших братьев. Если правление Петра II было для Гендриковых временем вполне благополучным, то уже при Анне Иоанновне они настрадались — императрица Скавронских терпеть не могла.
25 ноября 1741 года, когда Марфе исполнилось 14 лет, семейству Гендриковых наконец-то улыбнулась удача. Престол заняла двоюродная сестрица Марфы, «дщерь Петрова» Елизавета.
Тут же Марфе, двум ее братьям и сестре было пожаловано графское достоинство.
Елизавета Петровна пригласила Марфу ко двору. В 1747 году государыня сообщила 20-летней фрейлине, что собирается выдать ее замуж.
Марфа была не против, но, узнав, кого царица назначила ей в женихи, была немало удивлена. 19-летний камер-юнкер Михаил Иванович Сафонов являлся пажом Елизаветы Петровны с двенадцати лет.
Впоследствии юноша всегда был подле царицы, та всячески способствовала продвижению Михаила по карьерной лестнице. Едва ли будет ошибкой утверждать, что Сафонов был фаворитом государыни, хотя прямых доказательств этому нет.
И вот этого красавца Елизавета Петровна определила в женихи своей двоюродной сестрице! Не иначе, хотела всегда держать Михаила подле себя.
Марфе, впрочем, Сафонов крепко приглянулся, посему в ноябре 1747 года в Большой церкви Зимнего дворца состоялось торжественное бракосочетание камер-юнкера и фрейлины.
Елизавета Петровна самолично благословила молодых, облобызала каждого как полагается, пожелала благополучной семейной жизни. Если бы государыня знала, какое Марфу и Михаила ждет «благополучие»!
Вечером 16 ноября 1747 года, ровно через две недели после венчания, в дом молодоженов нагрянули гвардейцы. Именем Ее Императорского Величества камер-юнкер Сафонов был взят под стражу и немедленно препровожден в Петропавловскую крепость, где его ждал допрос в Тайной канцелярии.
Но с чего вдруг такая немилость к бывшему любимчику со стороны государыни? Вот как об этом писал историк XIX века Павел Федорович Карабанов:
«Марфа однажды поссорившись с мужем своим и бывши им оттолкнута или получивши пощечину, пожаловалась императрице, которая приказала посадить Сафонова на хлеб и на воду, приемля сей поступок, по причине столь близкого родства с Марфой Сафоновой, за оскорбление собственной своей особы».
Михаил дал молодой супруге, двоюродной сестре императрицы, пощечину! Более того, старшая сестра Марфы, обер-гофмейстерина двора графиня Марья Симоновна Чоглокова, пожаловалась Елизавете Петровне, что супруг не только применял рукоприкладство в адрес ее сестры, но и угрожал смертоубийством. Скандал!
Великая княгиня Екатерина Алексеевна, будущая императрица Екатерина II, вспоминала:
«Только что они поженились, как молодая стала жаловаться сестре на дурное обращение мужа. Она уверяла, что муж, ложась с ней, привязывает ее к стойке кровати, что он ее бьет и скверно обращается с ней».
В казематах Петропавловской крепости Михаила допрашивал сам граф Александр Иванович Шувалов, начальник Тайной канцелярии и доверенное лицо Елизаветы.
17 ноября, то есть, на следующий день после ареста, Шувалов передал императрице протокол допроса. Михаил наотрез отказался признавать, что хотел убить Марфу, хотя пощечины не отрицал.
18 ноября камер-юнкера били батогами, но и на допросе с пристрастием Сафонов отказался принять на себя вину в намерении убить двоюродную сестру государыни. Зато Михаил рассказал много интересного о своем браке.
Историк Карабанов в своей книге привел отрывок из допроса камер-юнкера:
Иными словами, Марфа отказалась от исполнения супружеского долга, сославшись на «очень болно», что крепко огорчило Михаила. Вместе с тем, камер-юнкер был обрадован, что супруга подтвердила свою чистоту.
5 ноября императрица пригласила молодоженов во дворец и произвела Марфу в статс-дамы Двора. В ту же ночь Михаил снова пришел в опочивальню супруги для получения того, что ему полагалось.
На этот раз все прошло успешно, однако наутро Михаил Иванович обнаружил, что простынь была совершенно чиста! Гневу камер-юнкера не было предела, он стал настойчиво требовать у Марфы, чтобы поведала всю правду.
Перепуганная красавица отказалась говорить. Михаил ушел, но 8 ноября сменил кнут на пряник:
Сказать, что камер-юнкер был шокирован этому откровению — ничего не сказать. Михаил нанес сидевшей рядышком супруге две звонкие пощечины. Марфа, схватившись за щеки, отпрянула, залилась слезами, после чего камер-юнкер зажал ей рот руками и, швырнув на подушки, пытался одной из оных подушек придушить.
Однако молодой человек смог взять себя в руки. Отпустив жену, Михаил заявил следующее:
«Ежели она впредь с вышеобъявленными любители будет любитца, то он, Софонов, как ее, так и себя заколет шпагою».
На следующий день Марфа рассказала о случившемся сестре, графине Чоглоковой. Мария Симоновна была в ярости: как же так, какой-то бывший паж посмел руку поднять на особу императорских кровей!
Однако к государыне Чоглокова не пошла — понадеялась, что ситуация в семье Сафоновых нормализуется.
Михаил же, узнав, что жена вынесла сор из избы, взбеленился и влепил бедной Марфе еще одну пощечину.
Казалось, ссора закончится бедой, но Марфа нашла в себе силы простить мужа:
“Оная де ево жена… встав перед ним на колени плакала и говорила, что она ево Софонова будет слушать. И он Софонов с тою своею женою помирился и просил, чтоб она ево слушала. И оная жена ево Софонова слушать обещалась”.
Между тем, Марья Симоновна Чоглукова, разозленная третьей, нанесенной сестре, пощечиной, успела обо всем донести императрице. Михаил был арестован.
Получив на руки протоколы последнего допроса камер-юнкера, императрица смягчилась. Теперь причина ссоры была ей ясна.
«Все то он, Софонов учинил с простоты и горячести своей».
Однако сразу отпустить Михаила государыня отказалась: как-никак, он посмел бить особу царских кровей. Зато условия содержания Сафонова в Петропавловской крепости были значительно улучшены: камер-юнкер стал и чистое белье получать, и питание сносное.
12 декабря 1748 года, через год после завершения следствия, Елизавета Петровна, наконец, издала приказ:
“Камер юнкеру Михаилу Софонову вину ево отпустить и ис под караулу свободить, и быть ему по прежнему”.
Михаила Ивановича немедленно освободили, и он отправился домой к жене.
Брак Сафоновых удивительным образом наладился. Одного за другим Марфа родила супругу пятерых детей.
1 сентября 1754 года графиня Сафонова внезапно захворала и скончалась в возрасте 27 лет. Муж ее долго оплакивал и повторно так и не женился, хотя был еще очень молод.
