В полночь Каролину разбудил громкий стук в дверь. Отправляясь открыть дверь, княгиня Витгенштейн еще не знала, что это – ее приговор. И назавтра не будет никакого счастья, только позор у алтаря. А ведь тонкая белая вуаль, свисавшая с кресла в ее покоях, стоила целое состояние…
Еще утром 21 октября 1861 года Каролина счастливо улыбалась. Она готовилась соединить свою жизнь с человеком, о котором мечтала много лет.
Ложь жила в этом доме с самого начала. Супруги Ивановские недолго делали вид, что у них все в порядке. В конце концов, они разъехались в разные стороны, и маленькая Каролина горько плакала, прощаясь с матерью. Она осталась с отцом, с одним из богатейших людей Киева.
Это богатство и стало проклятием для Каролины: когда девушке было семнадцать лет, за ней стал ухаживать сын фельдмаршала Витгенштейна. У Николая был княжеский титул, у Каролины – приданое. Отличное сочетание для крепкого брака, ведь муж и жена при таком раскладе были заинтересованы друг в друге! На самом деле, вышло иначе.
Пару обвенчали в 1836-м, и князь очень быстро стал пренебрегать своей юной супругой. Она была нужна ему, чтобы покрывать долги и делать дорогие покупки. Её внутренний мир, её мечты и надежды нисколько не интересовали расчётливого Витгенштейна. Так что единственной отрадой для Каролины была Манечка, её дочь. И музыка. Как же она любила музыку!
— Вы чудесно играете, — однажды сказали Каролине. – У вас явный талант!
— О, нет. – Рассмеялась княгиня. – Я только дилетант. Мне нужно многому учиться!
Манечке исполнилось девять лет, когда в зале университета Святого Владимира приехал выступать уже знаменитый композитор и музыкант Ференц Лист. Увидев его, княгиня почувствовала, что земля уходит у неё из-под ног. Как он играл! Как он держался на сцене! Какая дивная музыка лилась… Каролина и прежде слышала имя Листа, но чтобы вот так, встретиться с ним…
— Приезжайте в моё имение. – Дрожа от волнения, предложила она после концерта. – Я хочу, чтобы у нас в округе тоже ощутили это волшебство музыки… Это станет для нас большой честью!
К её удивлению, Лист согласился. И вот в Вороницах всё было готово к приезду важного гостя – подготовлены покои, вышколена прислуга, привезены музыкальные инструменты…
Лист боялся признаться самому себе, что его позвала в дорогу вовсе не музыка. Эта удивительная женщина с бархатными глазами, такими грустными и пронзительными одновременно, поразили его в самое сердце. Княгиня Витгенштейн была столь прелестной молодой женщиной, что он не смог устоять.
Да, он влюблялся, и не раз. Самые именитые красавицы Европы рукоплескали ему и признавались в любви. И вот эта встреча. Такая странная, такая неожиданная.
Каролина собирала деньги для детей-сирот. Концерт давался как раз в помощь им, и продавались рублевые билеты для гостей. Сама княгиня купила билет за сто рублей, и это произвело впечатление на Листа: она не только красива, но ещё добра и щедра!
В Вороницах он искал глазами князя, но его быстро просветили – Витгенштейны давно разъехались. Муж обретается в Петербурге, пока жена остаётся на юге. Супруг даже не удосуживается поинтересоваться судьбой Манечки…
Было запланировано только два выступления, но Лист остался в поместье Каролины на несколько месяцев. По их истечении они уже не скрывали друг от друга своих чувств.
— Это настоящее безумие. – Шептала Каролина.
— Я женюсь на вас. – Говорил Лист, сжимая в ладонях её тонкую руку. – Вы сможете добиться развода? Я буду ждать. Сколько потребуется!
Он был связан контрактами, и ему пришлось возвращаться в Европу. Оттуда в Вороницы летели пылкие письма:
«Я схожу с ума, как Ромео. Если, конечно, это можно назвать сумасшествием… Я желаю сделать вашу жизнь красивой и новой… Я верю в любовь к вам и с вами, благодаря именно вам. Без любви мне уже не нужны ни небо, ни земля».
— Мы едем, Манечка. – Решительно произнесла Каролина. — Едем к нему!
Вещи были собраны в три дня. Перед отъездом Каролина написала множество посланий – мужу, с просьбой о разводе и о воспитании Манечки за границей, прошение к императору о расторжении брака, к своей семье с просьбой простить и понять ее…
Ни одна из этих бумаг не достигла цели. Князь Витгенштейн был категорически против развода, император поддерживал его точку зрения, а Ивановские считали поступок Каролины безумием.
Ей было все равно. Лишь бы оказаться рядом с Ференцем. Лишь бы – хоть когда-нибудь! – соединиться с ним.
«Ты покрываешь позором честное имя, которое носишь, — писал князь своей жене, — это недопустимо и возмутительно».
Скомкав бумагу, Каролина сжала губы. Она знала, что ей принадлежит. Она имела возможность распоряжаться своим имуществом. И, пока не поздно, занялась его продажей. Каролина справедливо опасалась, что на её владения могут наложить арест. Ей удалось продать несколько имений, но далеко не всё.
Они поселились в Веймаре – Лист, Каролина и Манечка. Муж продолжал выторговывать для себя выгодные условия (было очевидно, что препятствует разводу он только по этой причине), а Каролина обратилась в Ватикан.
Она сама воспитывалась в католической вере, поэтому считала, что папа Римский может помочь в ее непростом деле. Получалось, что она действовала в обход императора. И в Петербурге это было расценено как предательство.
Лист переживал, что им никак не удается пожениться. Он был уверен — вот та женщина, что предназначена ему судьбой! Он посвящал Каролине свои произведения, он не мог прожить с ней в разлуке больше недели, он обожал Манечку, как родную дочь…
И вот, наконец, спустя четырнадцать лет мытарств, Ватикан уведомил влюблённых: развод разрешен. Теперь Каролина и Ференц Лист могут пойти к алтарю. Торжество было назначено на 6 часов утра, в Риме, 22 октября 1861 года.
Подготовка к свадьбе была торопливой, но такой радостной! Накануне Каролина и Ференц долго не могли уснуть, и вот, наконец, забылись сном… А около полуночи их разбудил стук в дверь.
Новости были страшными. Князь добился, чтобы прошение о разводе было пересмотрено. Одновременно, на часть владений Каролины наложили арест. Утром ее ждало не счастье, а позор у алтаря…
Дрожащими руками Каролина принесла бумаги Ференцу. Она плакала, и в порыве гнева порвала и бросила в огонь дорогую свадебную вуаль.
— Это знак, мой милый. – Повторяла она. – Это знак. Нам не суждено быть вместе. Никогда.
Лист напрасно умолял любимую женщину одуматься. От потрясения она впала в какое-то пограничное состояние между сном и явью и ничего не желала слушать. А затем твердо заявила, что они должны разойтись. Небеса указали им путь. Отныне ничего больше не объединяет их.
Лист, действительно, очень сильно любил ее. Он не мог потерять Каролину, для него померк свет. В отчаянии Ференц принял решение: если не с ней, то ни с кем больше. Значит, ему пора… принять постриг. Так знаменитый композитор стал монахом.
Судьба порой бывает иронична: Каролина обрела свободу незадолго до окончательного ухода Листа в обитель. Однако в тот момент они оба уже избрали свой путь, и не стали с него сворачивать. Ференц Лист постригся, его любимая села за письменный стол, чтобы заняться сочинительством…
Встретились ли они в вечности? Скорее всего! Они ведь даже ушли друг за другом – Лист в июле 1886, а Каролина в марте 1887 года.
Манечка – впоследствии княгиня Гогенлоэ-Шиллингсфюрст – испытывала глубочайшую нежность к матери и к любимому ею композитору. На свои средства она открыла в Веймаре музей Ференца Листа.
Есть легенда, что порванная вуаль не сгорела. Что Манечка успела достать ее из огня и хранила, как реликвию. Как память о великой любви, свидетельницей которой ей выпало быть. А потом… вложила эту вуаль в руки матери. Чтобы хотя бы на небесах она смогла накинуть ее.
