Побледневший король слушал страшные новости: ненавистный граф Босуэлл, племянник убийцы его отца, нашел ведьму, и она колдовала на Якова: мастерила фигурку его величества, тыкала иглами и шептала заклятья на болезни и смерть! Сам дьявол явился при этом и по-французски назвал шотландского короля своим самым главным врагом… Было от чего впасть в страх.
Король Яков слыл знатоком ведовства . Его труд по демонологии стал широко известен — но его величество тем не удовлетворился и, не покладая рук, трудился, воплощая теорию в практику. По всему королевству горели костры, на которых гибли женщины.
Пыл короля Якова изумлял соседние королевства: в Англии за всю ее историю казнили всего под тысячу обвиняемых, а в Шотландии жгли сотни и сотни ведьм. Если судьи осмеливались все-таки вынести оправдательный приговор, его величество лично вмешивался в процесс и доводил его до смертного приговора, гневно считая присяжных «болванами».
Толчком к яростной борьбе против колдовства короля подтолкнула женитьба. В 1589 году корабль, на котором новая королева-датчанка должна была приплыть в Шотландию, попал в шторм и причалил в Норвегии. Это сочли происками сатаны, и в 1590 году в Норз-Бервике началось дознание.
Под пытками оговоры следовали один за другим, и признания палачами вырывались самые изощренные: якобы обвиняемые плавали по морю в решете, в воду кидали крещеного кота, к лапам которого были привязаны человеческие конечности. А одна из них, Агнесса Симпсон, даже повторила слова, сказанные королем жене в первую брачную ночь.
Эта история окончательно убедила суеверного и опасливого короля в существовании заговора темных сил против него, и Шотландию накрыла волна процессов, пыток и казней. Мало кто мог противостоять изощренному мастерству палачей, но иногда обвиняемые проявляли удивительное мужество.
Элисон Бальфур была целительницей, которую обвинили в наведении порчи на знатного лорда. Но, видимо, то ли она была неискусна как ведьма, то ли лорд был так угоден богу, что злые чары не подействовали, но пребывал он в здравии еще довольно долго даже после казни злоумышленницы.
Чтобы добыть признание в содеянном, Элисон заключили в обжигающие железные тиски и заставили смотреть, как ее супруга медленно давят огромным весом железные балки, а сыну калечат ноги «испански сапоги». Целительница, выдержав муки и зрелище невыносимых пыток своих родных, поначалу наотрез отказалась признавать связь с дьяволом.
Но когда ее семилетней внучке начали дробить пальцы в тисках — сломалась и оговорила себя. Торжествующие судьи отправили упрямицу на костер, но перед казнью Бальфур сумела прокричать, что она невиновна и перечислила мучения, которые вынудили ее возвести напраслину.
Между тем у Якова и без борьбы с сатаной хлопот хватало: своей армии в королевстве не было, и ему приходилось проявлять немыслимую дипломатичность, чтобы ладить и с высокомерными лордами, и с суровыми вождями протестантов.
Шотландия была нищей страной, и поправить материальное он мог только за счет короны Англии, которую бездетная тетка, Елизавета Тюдор после долгих интриг и уговоров, завещала ему только перед самой смертью.
Личная жизнь Якова складывалась несчастливо: застенчивый и грубоватый король и раньше плохо ладил с женой, считая ее тщеславной и глупой, а в Англии начал все больше склоняться к обществу красивых юношей-придворных. С возрастом супруги полностью отдалились и разъехались.
К концу жизни рвение короля к истреблению темных сил поугасло. Сказался и его переезд в Англию, которая поразила провинциального владыку роскошью двора и и королевского обихода. А влияние просвещенных умов типа Фрэнсиса Бэкона сумело ненавязчиво внушить Якову простую мысль: признание под пытками может сделать и невинный человек.
