Если выдавалась в его жизни свободная минутка, то он любил пройтись по кладбищу, посмотреть на памятники и эпитафии. После одной из таких прогулок по Новодевичьему врач-хирург Сергей Сергеевич Юдин написал стихи:
Ходил по кладбищу я снова,
Бродил, скорбя, среди могил.
Одним сказал: «Зачем ты умер?»
Других спросил: «Зачем ты жил?»
В этом был он весь: прямолинейный, порою резкий, говорящий в лицо то, что думает, бескомпромиссный и упрямый. Жизнь оказалась жестокой по отношению к нему, хотя поначалу все его считали баловнем судьбы.
В 1891 году в большой семье промышленника Сергея Сергеевича Юдина и его супруги Екатерины Петровны родился сын, которого назвали Сережей. Всего у Юдиных было семеро детей.
Все дети получили прекрасное образование и свободно говорили на французском и немецком языках. Сережа Юдин учился в престижной Второй московской гимназии, славившейся замечательными педагогами.
С детства Сергей был всесторонне одаренным: хорошо рисовал, прекрасно играл на скрипке и гитаре, строгал, выпиливал, выжигал. Все эти навыки развили его пальцы — необычные, очень подвижные и чувствительные. В чулане любознательный мальчик устроил химическую лабораторию и проводил опыты.
Он самостоятельно собрал индукционную катушку Румкорфа для получения импульсов высокого напряжения, а увлекшись рыбной ловлей — построил лодку. Зарабатывая репетиторством и не желая просить деньги у отца, Сергей сам купил себе микроскоп.
В 1911 году юноша поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. Через год он перевелся на медицинский факультет.
Окончить обучение помешала Первая мировая война.
В 1914 году студентом-медиком Юдин добровольно ушел на фронт. Он не ограничился операциями в полевом госпитале и ходил в разведку.
Сергей служил в одном полку с братом Петром. «Случалось часто, что вместе со своими разведчиками отправлялся на задание и Петр. Слов нет, трудно было мне, старшему брату, оставаться в блиндаже, когда младший шел за проволоку рисковать жизнью. В такие моменты я хотел быть всегда около брата, чтобы в случае ранения своевременно оказать неотложную помощь», — писал Сергей Юдин.
В феврале 1916 года Сергей успел, находясь в очередном отпуске, сдать экзамены экстерном, а вернувшись на фронт, получил тяжелую контузию. За проявленную смелость в боях Юдин был награжден Георгиевской медалью 4-й степени (за храбрость).
В 1917 году Сергей Юдин был направлен заведующим хирургическим лазаретом в госпиталь в Тулу. Там он познакомился с Натальей Платоновой, наследницей богатой купеческой фамилии. Вскоре молодые люди поженились и у них родился сын Сергей.
После демобилизации в 1919 году Сергей работал в подмосковных больницах и проявил себя как талантливый хирург, занимаясь в основном резекциями желудка и операциями на двенадцатиперстной кишке.
Оперировал Юдин очень много и успешно, одновременно разрабатывая методы анестезии. Он работал над диссертацией по спинномозговой анестезии, которая была напечатана в 1925 году и получила премию имени Рейна.
Слава о молодом враче дошла до тогдашних светил медицины — в Серпухов ездили и Сергей Спасокукоцкий, и онколог Петр Герцен, и профессор Московского университета гинеколог Александр Губарев.
Губарев, когда-то учивший Юдина в Московском университете, писал: «Не скрою от Вас, что я до сих пор нахожусь под обаянием впечатлений, которые вынес из пребывания в Серпухове, и той хорошей и бодрой хирургической работы, которую я у Вас видел. Дорогой мой… Вас действительно надо одернуть: нельзя жечь свечу с обоих концов».
В 1926 году Юдина послали в командировку в США. В американском госпитале ему предложили престижную работу и хороший оклад, от которых молодой доктор отказался. Юдин побывал у Роберта Фарра в университете Миннеаполиса, посетил госпиталь Генри Форда в Детройте и в клиниках братьев Мейо в Рочестере и впитывал все лучшее, как губка.
В 1927 году Юдин вернулся в СССР. Щегольски одетый, невероятно похожий на композитора Рахманинова, прекрасно говоривший по-английски, он вез с собой медицинское оборудование и инструменты, купленные на деньги, которые ему заплатили за операции в крупнейшем госпитале США.
Сергей писал: «Самое замечательное, что я видел в американских госпиталях, это — общая организация в каждом таком учреждении и совершенно неслыханный для Европы масштаб и темп работы». Этот опыт он и собирался перенять в своей клинике.
Таможенники крутили пальцем у виска: было известно, что отец Сергея до революции был владельцем фабрики Нижних торговых рядов (ныне ГУМ) в Москве, что его жена Наталья — дочь купца-миллионера, и что он сам в свое время служил в царской армии. По их мнению, Юдин, возвращавшийся из Штатов в СССР был просто сумасшедшим!
Но Сергей Сергеевич Юдин сумасшедшим не был. Он был гениальным врачом и убежденным патриотом. А инструменты и оборудование, которые Юдин вез для подмосковной больнице, на таможне конфисковали.
Вскоре после возвращения из Америки Сергей Сергеевич был назначен главным хирургом Института имени Склифосовского.
За три года Юдин превратил хирургический стационар и операционные института в лучшие не только среди отечественных, но и некоторых зарубежных клиник. Главная идея Сергея Сергеевича была в том, что работающие у него хирурги должны обладать широчайшим диапазоном возможностей.
Об операциях Юдина ходили легенды: он мог делать то, что выходило за рамки человеческих возможностей. Например, он выполнял резекцию желудка за двадцать минут, чего не удавалось повторить ни одному хирургу. Сергей Сергеевич вслепую накладывал швы и виртуозно завязывал узлы. Он мог удерживать в руках сразу несколько хирургических инструментов — на всех пальцах.
В хирургических кругах было не принято оперировать своих родственников, но Юдин и тут нарушил правило: прооперировал свою мать, которую спас от рака желудка, подарив ей годы жизни.
Его сравнивали с пианистом-виртуозом, а сам Юдин говорил: «Вскрываю брюшную полость, кладу руку на опухоль, беру аккорд и вижу, что опухоль удалима».
Он дружил с художниками. Его портреты кисти Михаила Нестерова и Павла Корина, на которых запечатлены его одухотворенное лицо, удивительные пластичные и гибкие руки, находятся в Третьяковской галерее.
В 1930 годы Юдин впервые предложил методику переливания трупной крови, поскольку консервировать кровь тогда еще не умели. Открытие, сделанное накануне войны, позже спасло жизнь тысячам бойцов.
Кроме того, Юдин, отказавшийся эвакуироваться, с командой хирургов выезжал на самые опасные участки фронта и оперировал одновременно на нескольких столах, показывая и обучая. Он самостоятельно сконструировал специальный хирургический стол — портативный, мобильный и удобный; им были созданы новейшие разработки в области военно-полевой хирургии.
В характере Юдина сохранялась детская искренность, порывистость, чувство азарта и желание «поиграть» с судьбой. Он общался с иностранными журналистами без переводчика, бывал в заграничных командировках с лекциями, писал открытки Черчиллю, отстаивал службы в Елоховском соборе, крестил детей своих друзей и сотрудников.
И это не прошло безнаказанно. Мать неоднократно предупреждала Сергея: «Смотри, тебя посадят. Не посадили Павлова и Станиславского. Остальных всех могут». Юдин пожимал плечами: врач вне политики.
Вечером 22 декабря 1948 года Юдин был в Большом театре, а в ночь на 23 декабря его арестовали по ложному доносу как как английского шпиона.
В одиночной камере Лефортовской тюрьмы, после допросов, пыток и выбитых зубов, этот заключенный просил только об одном: дать ему возможность работать. На клочках бумаги Юдин писал научные статьи с цитатами на нескольких языках, воспроизводя по памяти цифры, графики. Все, что было ему нужно для человеческого счастья — держать в руках скальпель и спасать жизни людей.
В 1952 году его отправили в ссылку в сибирский городок Бердск. Вскоре жене одного из местной партийной элиты понадобилась операция. На звонок в Кремлевку работавший там ученик Юдина ответил: «Лучшие хирургические руки страны — в Бердске!»
После этой удачно проведенной операции Юдину разрешили работать в Новосибирске. Он не только оперировал, но и занимался со студентами.
В 1953 году, после смерти Сталина, Сергей Сергеевич Юдин был реабилитирован и вернулся на прежнюю должность в Москву. Однако один из учеников, сыгравший роль в его аресте, завидуя своему учителю, восстановил против него часть сотрудников.
Виртуозные операции Юдина, у которого «не было неоперабельных больных», не могли спасти его от разборов полетов, партсобраний, злых языков и доносов…
По воспоминаниям близких, Сергей Сергеевич после ссылки говорил, что у него есть три желания: прожить хотя бы три года, умереть на работе и быть похороненным на Новодевичьем кладбище.
Почти сбылись два: Юдин умер 12 июня 1954 года от повторного инфаркта, едва сойдя с самолета после Всеукраинского съезда хирургов и похоронен он на Новодевичьем. Одно желание не исполнилось — вернувшись в Москву, он прожил всего одиннадцать месяцев. Ему было 62 года.
Р.S. «Точно так же и художественная литература является обязательной духовной пищей, необходимой каждому умственному работнику, независимо от его профессии или узкой специальности.
Уделять время для чтения беллетристики и изящной литературы должен каждый хирург не только для отдохновения и удовольствия, но и для непрестанного повышения своего интеллектуального развития, без чего постепенно, незаметно, год за годом он будет не развиваться в своей собственной специальности, а сначала застынет в неподвижности, а потом начнется регресс.
Ибо творческие силы и созидательные способности, дарованные природой, можно развивать путем систематического самообразования, и, наоборот, их можно заглушить однообразной ремесленной работой в узкой специальности». (Сергей Юдин, «Размышления хирурга»).
