В маленьком английском городке 35-летнюю Элизабет знали все. А предпочли бы не знать. Трудно было найти женщину более конфликтную, более невоздержанную на язык, чем миссис Брайнинг. Поэтому со временем, когда жалоб на неё накопилось слишком много, прибегли к проверенному методу: маске позора. Так отмечали провинившихся женщин.
В семнадцатом веке слово имело значение. Обещать и не выполнить что-то было совершенно немыслимым. О таких случаях помнили всю жизнь, и с человеком, нарушившим обещание, не имели больше никаких дел. Для него оставался один выход — уехать в другой город.
Обнадёжить девушку и не взять её в жены – было полностью исключено. Община, семья, друзья — все привели бы к алтарю нарушителя. Многие сделки совершались «на слово»: пообещал купец привезти товар, и под это мог получить хороший аванс. Без всяких бумаг.
«Нехорошие» слова тоже были в ходу. И к ним относились со всей серьезностью! Дворянин мог выхватить шпагу, если счёл собеседника не слишком учтивым. Для обвинения в колдовстве было достаточно косого взгляда и пожелания вроде: «Чтобы пусто было!». Поэтому каждый знал: за языком надо следить!
Разумеется, во все времена жили сварливые и склочные люди. И вот как раз для борьбы с ними в Англии была придумана маска позора. Металлическая, на кожаных ремешках, которую надевали на определенное время.
Секрет маски был в том, что в ней невозможно было произнести даже полслова. Элизабет Брайнинг из Ланарка примерила маску в 1653 году после многочисленных просьб своих соседей. Дело в том, что эта женщина буквально изводила всех своими придирками.
Она критиковала соседку за недостаточно чистый чепец. Для пожилого лавочника придумала обидное прозвище. Она гоняла мальчишек, которые играли на улице, до того громким голосом и не стесняясь в выражениях, что вокруг качали головами.
С ней пытались говорить. Её хотели урезноить. Но, видя, что результата нет, горожане обратились в суд. Миссис Брайнинг сначала получила предупреждение: продолжит в том же духе – прогуляется по Ланарку в маске позора. В конце концов, это и случилось.
Бледную от гнева и унижения, Элизабет водили по улицам в течение двух часов. А когда маску сняли, женщина получила письменное уведомление от того же суда – если впредь она будет вызывать раздражение у горожан, её изгонят из Ланарка. Такие прецеденты были!
Иногда это изобретение называли «маской сплетницы», потому что за привычку чесать языком тоже можно было примерить «украшение». В маленьких английских городках старались искоренить сплетни, но разве исправишь человеческую натуру? Некоторые просто начинали вести себя потише, но суть от этого сильно не менялась.
Нет никаких сведений, что маску надевали знатные женщины. Судя по всему, она была предназначена только для простолюдинок. Ещё одна причина для «назначения маски» — клевета. Тем, кому удавалось поймать кого-то на лжи, сразу шли требовать возмездия.
В 1663 году в Уолтоне-на-Темзе землевладелец Томас Честер пострадал от клеветы трактирщицы. Слова произвели на мужчину такое впечатление (правда, о чём говорилось, сведений нет), что он упал в обморок. А когда пришел в себя, заказал маску позора. За свой счёт. И подарил местному приходу с пояснительной запиской: «Чтобы обуздывать злые языки».
В 1567 году Томас Хантер добился правосудия в отношении Бесси Телфер, которая рассказывала про него небылицы. А тридцатью годами позже в Шотландии к маске позора пригoворили Патрика Пратта. В северном королевстве Марии Стюарт считали, что маску можно применять не только к женщинам. Что вполне справедливо: клеветали и говорили неприятные вещи и мужчины тоже!
Поселенцы из Англии, обосновавшиеся в Новом Свете, привезли с собой много обычаев. Маска стала одним из них. Но её использование серьёзно трансформировалось: только по отношению к рабам.
А на родине маски её продолжали применять (правда, со временем всё реже и реже) вплоть до середины девятнадцатого века. Последний случай датирован в 1856-м годом, причем в том же графстве Ланкашир, где жила несколькими столетиями ранее крикливая Элизабет Брайнинг.
Потом эти маски стали выбрасывать или переплавлять. Так что сейчас в разных музеях Великобритании сохранились лишь шесть экземпляров. Но их вполне достаточно, чтобы получить представление об этой далеко не самой приятной традиции.
