Красавица Лола Монтес умудрилась вскружить головы нескольким коронованным особам – Людвигу I Баварскому, прусскому Вильгельму IV… Она же удостоилась похвал императора Николая I. Известно, что над верхней губой Лолы пробивался заметный тёмный пушок.
Наши современницы постарались бы его удалить, но в XIX веке к этому нюансу во внешности было другое отношение. Любопытно, но женские усы очаровывали современников Лолы Монтес.
У княгини Натальи Петровны Голицыной не было отбоя от поклонников. Она была фрейлиной Екатерины II, а когда выходила замуж, императрица одарила её бриллиантами, которыми сама же украшала замысловатую причёску. С возрастом прелестная девушка превратилась в суровую даму: сыну, московскому генерал-губернатору, не позволялось сидеть в её присутствии! А ещё на лице княгини отчетливо проступили тёмные волоски. «Усатая княгиня» — так называли Голицыну в высшем обществе на рубеже XVIII и XIX века. Впрочем, на портретах ничего не видно, поскольку Наталья Петровна явно не хотела выглядеть по-гусарски.
И вот прошло несколько десятилетий, и женские усы вошли в моду. Николай Некрасов в «Тройке» поэтично описал их:
На тебя заглядеться не диво,
Полюбить тебя всякий не прочь:
Вьётся алая лента игриво
В волосах твоих, чёрных как ночь;
Сквозь румянец щеки твоей смуглой
Пробивается лёгкий пушок….
Вспомним и Льва Николаевича Толстого! В «Войне и мире» он тоже воздаёт должное женским усикам – они у него придают особое очарование образу молодой княгини Лизы Болконской.
«Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам… Всем было весело смотреть на эту полную здоровья и живости хорошенькую будущую мать».
Откуда же пошла эта мода? По одной из версий, именно от Лолы Монтес – танцовщицы смешанного происхождения, которая выдавала себя за испанку. Её настоящее имя звучит вполне прозаично: Мария Долорес Гилберт. Но девушка взяла испанский псевдоним, поскольку в 1845 году Европа зачитывалась повестью Проспера Мериме «Кармен».
Яркий образ героини так понравился публике, что всё испанское стало вызвать живейший интерес. Лола оказалась «в тренде». А изюминку во внешности объясняли так: якобы, это признак особенного темперамента. Учитывая, сколько восторженных кавалеров всегда окружали Лолу, в это легко было поверить. Да что там! Короли бросали к её ногам всё, что она изволила пожелать…
Все, кто прежде огорченно разглядывал себя в зеркале, вдруг сделали удивительный вывод: теперь это модно! Не нужно было придумывать ухищрений, чтобы скрыть лицо, или замаскировать пробивавшиеся волоски.
Четвёртая жена испанского короля Фердинанда VII, Мария Кристина де Бурбон, была женщиной смуглой, с копной тёмных волос. Как и «усатая княгиня» Голицына, в юности она считалась милой девушкой, но с возрастом в её внешности произошли те же перемены. Кстати, и её дочь, королева Испании Изабелла II, тоже приобрела эту особенность в зрелые годы. А Изабелла была дамой очень интересной!
На протяжении всей своей жизни она пользовалась неизменным успехом, и супруг королевы признавал девятерых детей только ради соблюдения правил приличия. Хотя придворные веселились от души: дочь Изабеллы открыто называли «Арануэлой», потому что её отцом справедливо считали офицера Хосе Арана.
И опять же — на официальных портретах — нюанса не видно. А в воспоминаниях современников — вполне. «Королева Изабелла, — писал в 1864 году русский дипломат Александр Базилевский, — с тёмным волосом над верхней губой… на котором иногда проступали маленькие капли, если она шла слишком быстро».
Любопытно, но эту деталь женской внешности некоторые находили интересной еще в двадцатом столетии. В «Чистом понедельнике» Ивана Бунина, написанном в 1944-45 годах легко найти вот такой оборот:
«Пушок на её верхней губе был в инее, янтарь щек слегка розовел… я не мог отвести восторженных глаз от ее лица».
Но все-таки мода эта со временем прошла. Женские усы, очарование XIX века, сейчас вызывают удивление: неужели тогда это считалось красивым? Интересным? Да, было такое. Каждая эпоха имеет свои идеалы красоты, а менялись они за все время не один раз. И что назовут привлекательным в будущем столетии, мы не может даже предположить.
