Девочкам разрешали мыться только в длинных рубашках. Снимать их категорически запрещалось: нескромно! И Ксения мрачно возила мочалкой прямо по ткани. Она хотела бы закричать, затопать ногами, но ей приходилось держать язык за зубами и сдерживаться. Ее «жизнь принцессы» закончилась в далекой России.
«Дерзкое, неприятное, четырехлетнее существо», — написал в 1912 году переводчик Федор Фидлер. Его точку зрения разделяли многие: знаменитый писатель Александр Куприн слишком баловал и слишком опекал свою маленькую дочь. Девочка росла чересчур самостоятельной и требовательной, а ее капризы были бесконечными… Ксения появилась во втором браке писателя, с дочерью пермского фотографа, Елизаветой Гейнрих.
У Куприных было две дочери, но младшая, Зиночка, захворала и умерла в трехлетнем возрасте. Вся нежность, вся любовь отныне были направлены только на Кису – так звали Ксению дома. А как ее баловали!
Книги Куприна прекрасно продавались, и у писателя не было недостатка в деньгах. Он приобрел великолепную квартиру в Петербурге, а потом дом в Гатчине, на Елизаветинской улице. Жене так и сказал, с гордостью: «Представляете, душенька, мы будем жить на улице, названной в вашу честь!»
Дача – а именно такое назначение было у деревянного дома – быстро стала любимым местом жительства для Куприна. В своем кабинете он работал с огромным энтузиазмом, а в гостиной обожал принимать друзей. К радушным хозяевам часто приезжали коллеги-писатели, и как раз они нередко становились свидетелями безобразных сцен. Их устраивала Киса…
«Ксюша стала кричать на отца, что он не купил ей куклу, — писал Федор Фидлер, — было воскресенье, и магазины были закрыты».
Поэт Саша Черный, с которым юная Куприна даже не поздоровалась, когда он приехал, подписал для нее книгу своих стихов: «Мрачной девочке Кисе». Слава о Ксении, как о неприятном существе, очень быстро распространилась среди знакомых Куприных. Многие качали головами и задавались вопросом: «Что из нее может вырасти?».
Для Кисы был приобретен и тщательно обставлен трехэтажный кукольный дом. Мечта любой девочки! В своем домике Киса повесила настоящие шелковые шторы, а особой гордостью был миниатюрный мраморный столик. Однажды, чтобы поменять обивку на кукольных креслах, Киса распорола платье своей матери. Елизавета Морицовна только ахнула, но наказывать девочку не стали.
Александр Иванович на все выходки Кисы смотрел снисходительно: она же малышка! Подрастет, поумнеет, станет спокойнее. Но характер ребенка становился только хуже. Когда в конце января из дома все-таки вынесли уже высохшую и потерявшую иголки рождественскую ель, кричала и скандалила так, что сбежались соседи. Дело было в том, что Киса запретила убирать дерево. Но родители посчитали, что лысая елка уже не нужна…
Начало первой мировой стало непростым для Куприных. Александр Иванович закончил работу над «Ямой» и его принялись громко ругать: дескать, зачем нужен такой натурализм? Издательство, которое напечатало произведение, оштрафовали на крупную сумму. Куприн тяжело переживал этот провал, его здоровье пошатнулось, и он уехал лечиться в Гельсингфорс. Недолго побывал в армии.
Он никогда не был приверженцем императора Николая II, так что его отречение Куприн воспринял с воодушевлением. В то время ему верилось в лучшее! Однако в 1918-м Александра Ивановича внезапно арестовали и продержали в тюрьме три дня. Это заставило его серьезно задуматься над тем, что происходит. А так ли он прав, оставаясь в России? Многие уже уехали, другие паковали чемоданы.
Куприн поддержал генерала Юденича, который планировал поход на Петербург, но все пошло не так, как предполагалось. Вот поэтому Куприны в короткий срок собрались и уехали из своего любимого дома. Брали только деньги и ценные вещи, немного книг и одежду. Оставили практически все, что нажили. В 1920-м они оказались в Париже.
В снятой квартире было холодно, а иногда не было света – нечем платить. Куприн, которого так обожали в императорской России, в эмиграции оказался не так-то нужен. Да и в Париже собралось слишком много русскоязычной публики! Поэты, писатели, артисты, аристократы, бывшие чиновники… Им всем надо было на что-то жить, причем они привыкли жить в достатке! Лишь единицы располагали капиталами, чтобы не думать о завтрашнем дне. Куприны к их числу не принадлежали.
Кису было решено отправить в католический монастырь. На вероисповедование там не смотрели: главное, придерживаться правил. Суровые монахини не могли дать блестящего образования, но там кормили и имелась крыша над головой. Некоторые правила обители раздражали Кису – например, мытье в одежде. Как будто бы она в Средневековье! Но приходилось подчиняться и молчать.
Ребенку всегда проще освоиться в незнакомой среде. Она и дома говорила по-французски, а тут выучила язык в совершенстве. Правда, ее подводил русский акцент, но некоторые находили это очаровательным. А еще Ксения Куприна превратилась в миловидную девушку, на которую стали обращать внимание. Чтобы казаться старше и выглядеть ярче, Киса начала подкрашивать ресницы и брови, что крайне возмущало Куприна.
Девушки с приятной внешностью в ту пору пользовались большим спросом у модных домов. Немало русских эмигранток поработали с Коко Шанель и другими модельерами. Элегантные, с великолепной осанкой, с флером таинственности и громкими именами (среди них были графини и княжны) они придавали демонстрируемой одежде еще больше значимости. Клиентки улыбались, глядя, как юные аристократки стараются ради них. Для многих это был еще и момент самоутверждения: разве не приятно видеть, что твоя обслуга – это недавняя княжна?
Киса Куприна отлично влилась в этот мир. Дочь писателя, да еще с такой внешностью! Она обладала модными чертами – тонкая, с изогнутой линией бровей… Работы было много, модели обновлялись к каждому сезону, поэтому девушки не сидели без дела. Зато это позволяло держаться на плаву. А кто-то даже умудрялся успешно выйти замуж.
Слава Кисы стала намного весомее, чем слава ее отца. Дело в том, что Куприну пригласили сниматься в кино! Марсель л’Эрбье утвердил ее в картине «Дьявол в сердце», а потом на протяжении десяти лет были и другие роли. Как сказали бы сейчас: камера ее любила. В свете софитов Киса выглядела ослепительно. О ней стали писать в газетах и журналах… Избалованная девочка завоевала себе место под солнцем!
«Я всего лишь отец знаменитой дочери!» — говорил Александр Иванович, но он вряд ли сокрушался по-настоящему. Для него Киса была все той же обожаемой дочкой, ради которой он был готов на все…
Ее звали замуж, но великолепный богемный мир затягивал. Зачем отказываться от этого? Тем более, что Киса не воспринимала всерьез коллег-актеров. Часто они были бедны или плохо воспитаны. А она – маленькая принцесса.
Гонорары позволяли ей вести безбедную жизнь, но Киса мало думала о родителях. Они экономили каждый сантим, когда у Кисы каждый вечер завершался посещением ресторана. Однажды она увидела на улице отца – немного нетрезвого и потерянного, и постыдилась подходить к нему. Рядом с ней были подруги, и Кисе было неловко признаться, что этот человек в старом пальто – русский писатель Куприн.
Советское правительство в 1936 году разрешило ему вернуться, и Александр Иванович согласился. Известие об этом даже напечатали в «Литературной газете»:
«Родину нельзя купить. Её можно только продать. У Куприна, слава богу, до этого не дошло. Любовь к Родине может всё оправдать. Он вернулся. Чтобы снова научиться спать по ночам. Улыбаться. И писать, в конце концов!.. Советское правительство помогло Куприну вернуться в Москву. Тайно. Оберегая от мести. Поединок с собой состоялся. Победил писатель и товарищ Куприн. Вслед ему из-за бугра летели проклятия. А его восторженно встречала Москва в первый день лета».
В Ленинграде, на Лесном проспекте, Куприну предоставили большую удобную квартиру. В Гатчине подобрали дом, максимально похожий на тот, что был утрачен. И сразу выяснилось, что писатель слаб и плохо себя чувствует. Фактически, он вернулся умирать на родину – в 1938 году его на стало.
Киса не поехала с родителями, хотя поначалу изъявила желание отправиться в СССР. И после этого эмигрантская среда жестко прошлась по ней. «За сколько ты продала своих родителей?» — спрашивала у нее Зинаида Гиппиус. Друзья отвернулись, а еще закончились контракты в кино. В звуковых фильмах хрипловатый голос Кисы с акцентом звучал плохо, поэтому ролей не предлагали.
Ксения работала костюмером и жила с той поры очень тихо, почти незаметно. Рассказывали, что ее звали замуж несколько раз, но она отказывалась. И уже в 1950-е из СССР пришло неожиданное предложение – вернуться. На тот момент в живых не было не только отца Кисы, но и матери. Ее не стало в блокаду. Отказываться у Кисы не было причин. Да, большая часть ее жизни прошла во Франции. Но как она прошла?
Куприной выделил пенсию за отца и однокомнатную квартиру на Фрунзенской набережной. Приняли в театр. Киса написала книгу об Александре Ивановиче, окружила себя любимыми кошками – у нее было сразу восемь питомцев! В ноябре 1981 года Кисы не стало.
История Кисы – это история безграничной любви, которая иногда может разрушать. Которая превращает человека в эгоиста, не способного отдавать тепло в ответ. Увы. Любовь не всегда рождает любовь.
