Бинты снимали один за другим. Наконец, врач убрал последний и, словно стесняясь чего-то, протянул пациентке зеркало. Вера без страха посмотрела на себя и, отпрянула: это была не она!
Родители Веры принадлежали к купеческому сословию. Батюшка, Игнатий Кузьмич Мухин, так тот и вовсе считался купцом «новой формации» — один из первых отечественных коммерсантов-меценатов. Мухин не только зарабатывал деньги на торговле, но и щедро жертвовал крупные суммы на благотворительность. Игнатий Кузьмич даже учредил в гимназиях Риги именные стипендии для неимущих талантливых юношей и девушек.
Супруга Игнатия Кузьмича, Надежда Вильгельмовна, урожденная Мюде, в юности считалась главной красавицей Риги, у нее было много видных женихов.
Одно худо: Надежда Вильгельмовна была тяжело больна — чахотка, бич времени.
В 1891 году, когда Вере едва исполнилось два года, Надежда Вильгельмовна скончалась.
Смерть жены стала для Игнатия Кузьмича страшным ударом. Если бы у купца не было дочерей — Веры и старшей Марии — он, по свидетельству друзей, вполне мог наложить на себя руки.
Испугавшись, что чахотка может отнять у него и дочерей, Игнатий Кузьмич свернул все дела в Риге и в 1892 году переехал с Верой и Марией в Феодосию.
В Крыму и прошло детство Веры. В подростковом возрасте барышню стали считать настоящей красавицей. Купеческая дочка была черноволосой, круглолицей, с темным глазами и большими яркими губами.
«Ты у меня как с картиночки!», — восхищался отец.
*
Помимо прочего, у Веры был талант — девушка прекрасно рисовала. Игнатий Кузьмич нанял для дочери учителя живописи, но вот увидеть дочь в полном расцвете таланта отцу было не суждено: в конце 1904 года купец Мухин тяжело заболел и скоропостижно скончался. Вера и ее сестра Мария стали круглыми сиротами.
Девочек согласился забрать к себе их дядя, проживавший в Курске. В этом городе Вера Мухина пошла в гимназию.
После окончания учебного заведения Вера несколько лет жила у дяди, занимаясь живописью.
В 1911 году 22-летняя Вера и ее сестра Мария отправились в Москву. Поселились в собственном особняке на Пречистенском бульваре — дочки богатого купца могли себе это позволить. Вера стала брать уроки у крупнейших мастеров живописи — К. Юона, И. Дудина, И. Машкова.
Барышня не отказывала себе в светской жизни: Вера регулярно бывала в театрах, на балах, выезжала за границу на курорты. Купеческая дочь считалась завидной невестой, к ней приглядывались женихи, в том числе, из аристократических родов. Все шло к тому, что Вера удачно выйдет замуж.
Однако этому не дано было свершиться. Зимой 1912 года Вера отправилась погостить на Рождество в имение своего дяди, расположенное в Смоленской губернии. Родственники решили удивить гостью зимними забавами: катались на коньках, на санках.
Во время одного из спусков санки Веры на огромной скорости врезались в дерево. Девушку подбросило в воздух и швырнуло лицом в широкий ствол березы.
От боли Вера лишилась чувств. Родственники подхватили девушку, отнесли в дом, тут же послали за врачом.
Очнувшись, Вера первым делом попросила зеркало. Взглянув в него, она горько заплакала.
Картина была ужасающей. Сломавшийся сучок буквально срезал Вере нос. Были и последствия на щеках, на подбородке. К несчастью, красота купеческой дочери ушла навсегда и безвозвратно. Теперь медицине того времени предстояло решить вопрос, как дать Вере хотя бы более-менее «благообразный» облик.
Девушку доставили в Смоленскую больницу, где местные хирурги провели уникальную по тем временам операцию: Вере пришили нос. На этом отечественные медики предпочли остановиться и посоветовали Мухиной отправиться в Париж, где ей «соберут лицо по кусочкам».
Так оно и произошло: в Париже Вере были проведены восемь пластических операций, благодаря которым барышня стала выглядеть «благообразно», но вот саму себя она в зеркале после всех манипуляций не узнала.
«Это другой человек, другое лицо», — простонала Вера, взглянув на себя в зеркало.
Увы, нежная внешность барышни ушла в прошлое: лицо Веры было покрыто многочисленными шрамами и приобрело грубые, мужские черты.
Об удачном замужестве Вера больше не помышляла. Пришлось забыть и о балах, светской жизни.
Завершив реабилитацию в парижской клинике, Вера решила остаться в столице Франции. Вскоре Мухина поступила в студию известного скульптора Эмиля Бурделя.
Закончив учебу у Бурделя, Вера поехала в Италию, где на протяжении года изучала скульптуру Ренессанса.
В Россию Мухина вернулась в 1914 году, незадолго до начала мировой войны.
В Петербурге Вера поступила на курсы медсестер, после окончания которых стала работать в военном госпитале.
В госпитале состоялась встреча, о которой Вера, считавшая себя безнадежно изуродованной, уже и не мечтала. Молодой военврач Алексей Замков, привлеченный талантом, жизнелюбием и добротой Веры Игнатьевны, стал оказывать ей знаки внимания.
На протяжении всей войны Алексей и Вера рука об руку трудились в госпитале, спасая наших бойцов.
В 1918 году, уже после революции, Алексей сделал Вере предложение, и они сыграли скромную свадьбу.
В 1918 году был принят «Ленинский план монументальной пропаганды». Согласно этому документу, молодые талантливые скульпторы-монументалисты могли получить государственный заказ на создание того или иного памятника или скульптуры.
Вера подала заявку, и немедленно получила госзаказ. С этого момента началось восхождение Мухиной к вершинам славы.
За четыре года Вера Игнатьевна создала четыре скульптуры — «Революция», «Освобожденный труд», памятники Свердлову и Загорскому. Кроме того, Мухина занималась оформлением павильонов, преподавала в ВХУТЕИНе и даже разрабатывала одежду.
В 1920 году у Веры и Алексея родился сын, которому дали имя Всеволод.
Семья Мухиной считалась образцовой. Муж Веры Игнатьевны, профессор медицины Замков, был одним из интеллигентнейших людей Москвы — достаточно сказать, что Алексей Андреевич стал одним из прототипов профессора Преображенского из повести Михаила Булгакова «Собачье сердце».
Муж всячески поддерживал Веру Игнатьевну, обеспечивая ей идеальные по тем временам условия для работы. И Мухина творила, с каждым разом создавая все более грандиозные шедевры.
В 1937 году на Всемирной выставке в Париже была представлена самая знаменитая работа Веры Мухиной — 24-метровая статуя «Рабочий и колхозница». Французская пресса была в восторге: монумент называли «величайшим произведением скульптуры XX века».
После завершения выставки в Париже, монумент был доставлен в Москву и установлен у северного входа на ВДНХ. «Рабочий и колхозница» вскоре стала самой узнаваемой статуей страны.
В 1938 году по семье Мухиной был нанесен тяжелый удар. Алексея Андреевича, работавшего директором экспериментального Государственного института урогравиданотерапии уволили с работы. Институт был расформирован, деятельность Замкова была подвергнута обструкции в прессе и в медицинских кругах.
Алексей Андреевич со дня на день ожидал ареста, что привело его к инфаркту. Теперь Вере Игнатьевне приходилось не только работать над скульптурами, но и ухаживать за мужем.
С началом войны Мухина самостоятельно вывезла в Каменск-Уральский больного мужа и сына. В эвакуации Вера Игнатьевна продолжила работать, разрабатывать новые монументы.
Алексей Андреевич не желал быть обузой для жены, и, восстановившись после инфаркта, устроился врачом-хирургом в Каменск-Уральскую больницу. Вера ценила подвиг мужа, но прекрасно знала: он работает, преодолевая сильную боль. На просьбы жены не перегружать себя профессор Замков отвечал, что кроме него операцию сделать некому.
В августе 1942 года семья вернулась в Москву, где у Алексея Андреевича случился второй инфаркт. Все усилия врачей оказались напрасными: профессор Замков скончался в возрасте 59 лет.
Вера Игнатьевна сама сделала мужу надгробие, на котором разместила надпись:
«Я сделал для людей все, что мог».
После смерти мужа Вера Мухина не бросила заниматься скульптурой: выдающийся мастер продолжала трудиться на благо Отечества.
В 1952 году Вера Игнатьевна создала памятник Максиму Горькому, который считается лучшим монументом писателя. В следующем году во дворе Московской консерватории был установлен истинный шедевр Мухиной — памятник Петру Ильичу Чайковскому.
Вера Игнатьевна часто жаловалась на боли в сердце. Врачи определили ей «грудную жабу», то есть, стенокардию. Эта болезнь в конце концов доконала великого скульптора: 6 октября 1953 года 64-летняя Вера Игнатьевна Мухина скончалась.
Перед смертью Вера Игнатьевна попросила похоронить ее рядом с мужем, что и было сделано.
Ученица Мухиной Нина Зеленская создала для могилы памятник с надгробной плитой, на которой была сделана надпись «И я тоже».
Они лежат рядом, Вера Игнатьевна и Алексей Андреевич. Лежат и переговариваются друг с другом из вечности:
«Для людей я сделал все, что мог», — говорит профессор Алексей Андреевич Замков.
«И я тоже», — отвечает его супруга, скульптор Вера Игнатьевна Мухина.
