«Гладенькая, упругая, не то что моя старуха, угодил, вот уж угодил, шельма! Хорош гостинчик!», — барин внимательно осмотрел испуганных девочек, пощупал, даже в зубы заглянул.
Диковинный подарок привез Афанасию Ивановичу Бунину майор Муфель. Тот, отправляясь в армию, что вела войну с Турцией, намеревался поправить дела свои и, получив от помещика Бунина хороший кредит, спросил: «Что привезти тебе в подарок, коли все удастся?».
— Привези мне хорошенькую турчанку, видишь, жена моя совсем состарилась, — пошутил Афанасий Иванович. Муфель же воспринял просьбу вполне серьезно и привез двух девочек, попавших в плен. Отец их погиб во время осады крепости Бендеры, а Фатима и Сальха оказались сиротами на милости победителей.
Одиннадцатилетняя Фатима умерла через год, а вот шестнадцатилетняя Сальха расцвела, и глаз от нее оторвать Афанасий Иванович не мог. Помещик Тульской, Калужской и Орловской губерний живым гостинцем был доволен.
Жена его, Мария Григорьевна, себя вовсе старой не считала, и развлечения мужа глубоко ее обижали. Томноокая турчанка должна была выучить язык и сменить веру. В православии превратилась Сальха в Елизавету Дементьевну Турчанову.
Со своей участью Сальха смирилась, идти ей было некуда, да и не к кому. А в поместье она со временем стала совсем своей, научилась вести хозяйство, готовила борщи и пекла пироги.
Поселили ее в отдельном флигеле. Днем девушка трудилась няней, нянчилась с детьми барина, Варварой и Екатериной, играла с ними, заботилась. А ночью развлекала уже самого Афанасия Ивановича. До того полюбилась Сальха хозяину, что со временем он и все больше времени проводил с ней.
А вот Марья Григорьевна была недовольна таким положением. Детям запретила даже приближаться к турчанке и не разрешала ходить во флигель, да и самого Афанасия Ивановича выгнала: «Раз нравится тебе во флигеле с чернушкой, там и живи!».
Дважды Сальха рожала детишек, да только слабенькие они были совсем и умирали еще младенцами. «Прокляла меня барыня, виновата я перед ней!», — плакала турчанка над маленькими гробиками.
Третьего ребенка вынашивала она с особыми страхами и берегла себя и ребенка. Когда родился здоровенький мальчик, распеленала его, положила на порог барского дома и, рыдая, бросилась в ноги Марии Григорьевне:
— Прости меня за обиды, пожалей сына! Стану тебе самой преданной служанкой, только прости!
Незлобливая по натуре, барыня не винила в изменах мужа наложницу, ребенка она благословила.
Мальчика крестили именем Василий, а отчество и фамилию дали по имени крестного, коим стал обедневший дворянин Андрей Григорьевич Жуковский, живший у Буниных из милости. Тринадцатилетняя Варвара стала крестной матерью незаконнорождённому брату.
«Бабушка моя взяла его на руки, целовала, крестила и даже плакала. С этих пор маленький Васинька сделался любимцем всей семьи. Бабушка часто спрашивала: «Варинька, где же твой крестник? Что так долго не несут его к нам?».
У Васиньки была кормилица. мамушка, нянюшка, одним словом, он пользовался всеми правами сына и бабушка так любила его, что почти всегда хотела иметь его на глазах», — вспоминала внучка Буниных А. П. Зонтаг.
В 1786 году Елизавета Дементьевна Турчанова получила право на свободное жительство в России.
«Турчанка Сальха в 1770 году взята была при взятии города Бендер с прочими таковыми же в полон и досталась майору Муфелю, и того же году оным майором по выезде в Россию отдана ему, Бунину, на воспитание, и по изучении российского языка приведена была в веру греческого исповедания…», — говорилось в документе.
Василий был единственным выжившим сыном Афанасия Ивановича и проживал в барском доме, воспитывали его по стандартам того времени, дали хорошее образование:
«Его не отделяли от других детей, окружали теми же попечениями и лаской, он был как свой, но чувствовал, что не свой; он жаждал родственных симпатий, семьи, любви, дружбы и не находил». Только вот наследства Бунин своему единственному сыну не оставил никакого.
Мария Григорьевна проявила истинные христианские добродетели и позаботилась о Елизавете Дементьевне и ее ребенке, передав им десять тысяч рублей. Кроме того, приложила она немалые усилия, чтобы обеспечить юноше дворянское звание.
В будущем Василий Жуковский оправдает все заботы своей родной матери-турчанки и неродной Марии Григорьевны, переживавшей за него, как за собственного сына. Он станет одним из самых знаменитых русских поэтов и литераторов.
