— Вы надругались над ней? — спросил император.
Вспыльчивый князь лишь стукнул рукой по столу. События приняли скандальный поворот и честь монархии оказалась под ударом.
Личность мадам Араужо окутана тайной. Неизвестно, существовала ли она на самом деле. Современники упоминают лишь «мадам Араужо» — жену иностранца, предположительно французского негоцианта или ювелира при дворе, может, банкира, по другим данным — вдову португальского консула. Но более вероятно, что она была женой француза.
Известно, что в начале 1800-х годов эта прекрасная женщина внезапно появилась в свете Петербурга, блистая красотой и вызывая восторг даже у августейших особ. Француженка нежно щебетала на своем родном языке и быстро стала объектом для многих мужчин.
Цесаревич Константин Павлович, которому тогда было около 22 лет, впервые увидел мадам Араужо на одном из приёмов. Он, как говорят, сразу воспылал к ней чувствами: дарил цветы, осыпал подарками и отправлял посыльных с пылкими письмами.
Однако привлекательная иностранка оставалась холодна и неприступна, что сбивало великого князя с толку. Как же так?! Гордость Константина была задета. До сих пор великий князь не сталкивался с отказом: титул и положение обычно легко открывали ему двери в будуары светских красавиц. А тут жена какого-то ювелира…
Слухи о причинах её холодности расходились: одни считали её добродетельной и оскорблённой предложениями великого князя, другие намекали на роман с генералом Карлом Бауром — адъютантом самого Константина.
По версии барона-декабриста В. И. Штейнгейля, мадам Араужо ответила на ухаживания великого князя «явным презрением», чем сильно уязвила гордость великого князя.
Весной 1802 года по Петербургу поползли страшные слухи. Рассказывали, что Константин Павлович при содействии Баура устроил похищение. Якобы к дому мадам Араужо подъехала необычная карета.
Лакей передал сообщение, будто близкая подруга тяжело больна и срочно просит её приехать. Был назван адрес баронессы Моренгейм, вдовы известного придворного акушера, проживавшей в доме лютеранской кирхи на Невском проспекте.
Ничего не подозревая, мадам Араужо села в карету, и тем самым попалась в ловушку. Карета помчалась вовсе не к подруге, а прямиком к Мраморному дворцу. резиденции Константина Павловича в Петербурге.
Согласно мемуарам Штейнгейля, у ворот Мраморного дворца стояли приготовленные конногвардейцы — офицеры или солдаты кавалергардского полка Константина.
Там, по одной версии, сам Константин, будучи пьян, не остановился перед отказом напуганной и беззащитной женщины. По другой — отдал её на поругание своим гвардейцам. В любом случае, мадам Араужо, как утверждали очевидцы, подверглась страшной участи.
Под утро её тело в полубессознательном состоянии подбросили к дверям собственного дома. Домашние обнаружили её бледной, в непотребном виде и обессиленной.
Она якобы успела прошептать: «Я обесчещена!» — и вскоре умерла. По Петербургу поползли слухи. Говорили о безнаказанности царского брата, о чудовищной расправе. Писатель Фаддей Булгарин саркастически писал, что «тень мадам Араужо не пустила бы его в столицу».
Но вскоре скандал был замят. По неподтверждённым данным, Александр I якобы поручил графу Татищеву провести негласное расследование. Его вывод: мадам Араужо умерла от апоплексического удара. Никаких признаков участия великого князя якобы не было найдено. Конечно, никто не поверил, что женщина в расцвете сил так внезапно умерла. Да и были свидетели!
Власти распространили по Петербургу официальные афиши, где смерть объяснялась болезнью. Свидетели и врачи заявили, что на теле нет повреждений. Родственники умершей также не выразили подозрений. Поговаривали, что их подкупила вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, которая любила сына, несмотря на его деспотичный характер. Тем не менее, по городу продолжали ходить совсем иные рассказы.
Генерал Баур был отправлен в отставку и удалён от двора, а муж покойной, по слухам, получил крупную сумму и уехал за границу. Всё указывало на попытку «забыть» инцидент.
Но забыть не удалось. Легенда жила. Через годы Герцен в «Колоколе» вновь напомнил о скандале, прямо обвинив Константина в соучастии в поругании беззащитной женщины. Однако документальных доказательств, помимо мемуаров, не существует. Более того, даже имя жертвы писалось с ошибками.
Граф Фёдор Толстой записал в своём дневнике: «Сегодня умерла жившая в Большой Миллионной одна госпожа по фамилии Ааружи. Вчера она выехала из своей квартиры после обеда совсем здоровою, а в первом или во втором часу ночи была привезена в наёмной карете и внесена в её квартиру и оставлена в первой комнате в совершенном бесчувствии в одной изодранной грязной рубашке.
Эта женщина была в коротких связях с генералом Бауром, безнравственным подлым кутилою, фаворитом и другом великого князя Константина Павловича. Его высочество, узнав об этой связи и увидев Ааружи, пожелал её иметь.»
Поговаривали, что история мадам Араужо похожа на городской миф, возникший на стыке реальных слухов, политической напряжённости после убийства Павла I и репутации Константина как жестокого и вспыльчивого человека.
Однако мне больше верится в первый вариант. Константин был известен своим жестоким нравом. И доподлинно известно как он обращался со своей женой Анной, на минуточку, дочерью герцога Саксен-Кобург-Заальфельдского.
