«Какой ребенок, ты о чем? — вскричал он и заметался по комнате. — Я еще ничего не достиг, у меня вся жизнь впереди, зачем хоронишь раньше времени?». Она сидела на диване, подобрав ноги, и испуганно смотрела на него. Ей казалось, что жизнь кончена. Кончена жизнь в восемнадцать лет.
Настоящая его фамилия была Гангнус, его предки были прибалтийскими немцами.
Родился мальчик в Сибири, на продуваемой всеми ветрами станции с поэтическим названием Зима. Здесь работали родители Евгения, геологи Александр Рудольфович Гангнус и Зинаида Николаевна Евтушенко.
Мама и папа были людьми творческими. Александр Рудольфович сочинял стихи, пел под гитару. Зинаида Николаевна пробовала себя в качестве актрисы.
Родители Женечку обожали. Особенно мальчик любил проводить время с отцом:
«Отец часами мог рассказывать мне, еще несмышленому ребенку, и о падении Вавилона, и об испанской инквизиции, и о войне Алой и Белой роз, и о Вильгельме Оранском… Благодаря отцу я уже в шесть лет научился читать и писать, залпом читал без разбора Дюма, Флобера, Боккаччо, Сервантеса и Уэллса».
В 1937 году семья вернулась в Москву, где у Гангнусов была квартира. В столице брак родителей Жени распался: у Александра Рудольфовича случился роман с геологом Натальей Фогельман, которая в 1939 году родила от него сына Александра.
Зинаида Николаевна измену не простила и подала на развод. Несмотря на расставание, родители Жени старались дать ему максимум любви и участия.
После начала войны Евгений с матерью были эвакуированы все в тот же город Зима Иркутской области.
В местной школе мальчику пришлось несладко из-за его немецкой фамилии. Даже учительница советовала детям не дружить с Евгением, о чем он гораздо позднее написал в своей поэме «Мама и нейтронная бомба»:
«Как можешь ты с Гангнусом этим дружить,
пока другие гнусавые гансы
стреляют на фронте в отца твоего?!»
Я, рыдая, пришёл домой и спросил:
«Бабушка,
разве я немец?»
В 1944 году, когда Евгений с матерью готовились к возвращению из эвакуации, Зинаида Николаевна отправилась в паспортный стол и поменяла фамилию сына с Гангнус на Евтушенко. Кроме того, женщина указала в документе неправильную дату рождения мальчика — не 1932-й, а 1933-й год. Возраст Жени был уменьшен, чтобы не получать на него отдельный пропуск эвакуируемого.
В Москве Евгений воссоединился с отцом, который водил увлекающегося поэзией сына на вечера Анны Ахматовой, Бориса Пастернака, Александра Твардовского.
Евгений учился в школе № 254, и учился очень плохо. По всем предметам, за исключения русского языка и литературы, получал, в лучшем случае, «тройки». В конце концов, из-за прогулов и плохого поведения Евтушенко перевели в школу № 607 для трудновоспитуемых учеников.
В 1948 году в школе случился скандал: кто-то ударил сторожа и поджег школьные журналы. Подозрение пало на 15-летнего Евтушенко, накануне получившего сразу две «единицы». Евгений был исключен из школы, хотя позднее выяснилось: журналы поджег отличник, получивший «четверку».
После исключения Евтушенко отправился в Казахстан, где его отец возглавлял геологоразведочную экспедицию:
«Он посмотрел на меня, исхудавшего, оборванного, и сказал: «Ну вот что… Если ты действительно хочешь стать самостоятельным человеком, никто не должен знать, что я твой отец». Я стал рабочим в геологоразведочной экспедиции.
Я научился долбить землю киркой, выкалывать молотком из породы плоские, как ладонь, образцы, расщеплять бритвой на три части оставшуюся единственную спичку и разводить костер во время дождя. Я вернулся к маме загорелый и возмужавший. <…> …Распорол брюки, в которых были зашиты честно заработанные деньги, и бросил их на стол.
«Как хорошо, что у нас теперь есть деньги, — сказала мама. — Мы наконец сможем сделать ремонт квартиры». «Нет, мама, — сказал я твердо. — На эти деньги я куплю себе пишущую машинку. <…> Эта машинка отремонтирует нам квартиру». И, не учась нигде, я продолжал бешено писать и снова бомбардировать редакции стихами».
Вскоре «бомбардировка редакций» принесла результаты: в 1949 году в газете «Советский спорт» было опубликовано первое стихотворение Евтушенко. Дальше публикации пошли одна за другой.
В 1952 году произошли три знаковых для 20-летнего поэта события: во-первых, вышел первый сборник стихов «Разведчики грядущего»; во-вторых, Евтушенко был принят в Союз писателей СССР, став самым молодым его членом; наконец, Евгений был принят в Литературный институт им. Горького — принят без аттестата зрелости.
В 1957 году из Литинститута Евгения исключили за «дисциплинарные взыскания», а также за поддержку романа В. Дудинцева «Не хлебом единым».
Впрочем, к тому времени Литинститут был Евтушенко не нужен: его стихи регулярно публиковали толстые журналы, выходили его книги, а, главное, на его поэтические выступления приходили тысячи людей.
Хрущевская «оттепель» стремительно несла ввысь молодых поэтов, так называемых «шестидесятников». Евтушенко, обладавший особой манерой чтения стихов со сцены, оказался на самом гребне волны. Его популярность росла с каждым годом, и в 60-е его стали называть самым популярным поэтом страны.
Евгений писал стихи на актуальные, в том числе, политические, темы, за что его критиковали в прессе, называли горлопаном, определяли стиль его творчества как «утром в газете, вечером в куплете».
Между тем, у Евгения появились деньги, причем, большие. Евтушенко стал много ездить за границу — больше, чем любой другой советский поэт. Регулярно бывал в капиталистических странах, в том числе, в США.
Невероятный для поэта успех Евтушенко многим не давал покоя. Так, режиссер Андрей Тарковский, прочтя поэму Евтушенко «Казанский университет», записал в дневнике:
«Случайно прочёл… Какая бездарь! Оторопь берёт. Мещанский Авангард. Жалкий какой-то Женя. Кокетка. В квартире у него все стены завешаны скверными картинами. Буржуй. И очень хочет, чтобы его любили. И Хрущев, и Брежнев, и девушки…».
Тарковский, хоть в его словах явно проскальзывала зависть, был прав: личная жизнь Евтушенко, и правда, была бурной.
Еще в 1955 году у 23-летнего Евгения начался страстный роман с 18-летней поэтессой Беллой Ахмадуллиной. Молодые люди не стали откладывать дело в долгий ящик и расписались в одном из московских ЗАГСов.
Евтушенко был влюблен до безумия. Евгений вспоминал о потрясающей свадебной поездке с Беллой на Черном море:
«Мы передавали вино друг другу губами. Боже, как мы любили!».
Вскоре после поездки на море Белла сообщила Евгению, что она забеременела. Увы, это испытание молодой поэт, боявшийся потерять свободу, не прошел. Подруга Беллы вспоминала об этом страшном эпизоде:
«Женя сказал жестко: «На аборт». Потом одумался, приходил, умолял простить. Но Белла его видеть не желала».
Много позднее Евтушенко, осознавший всю тяжесть своего поступка, оправдывался в мемуарах:
«Я не понимал тогда, что если мужчина заставляет любимую женщину убивать их общее дитя в её чреве, то он убивает её любовь к себе».
Супруги развелись, но смогли сохранить приличные отношения, впоследствии много раз выступали вместе на сцене, тепло отзывались о творчестве друг друга.
В 1961 году Евгений женился на Галине Сокол-Лукониной, которая недавно развелась с поэтом Михаилом Лукониным.
Галина была красивой и своенравной женщиной, очень нравилась мужчинам. В нее были влюблены многие литературные знаменитости 60-х, в том числе, Василий Аксенов и Александр Межиров. Однако Евгений отбил Галину у всех поклонников.
Вскоре после свадьбы выяснилось, что Галина не может родить Евгению ребенка. Это стало для Евтушенко страшным ударом: он решил, что это наказание «за Беллу».
Выход из ситуации нашли достойный: усыновили мальчика Петю. Галина стала своего рода «литературным секретарем» Евтушенко, общалась с редакциями, добивалась публикаций и т.д.
Брак продолжался долго — семнадцать лет. За это время у Евтушенко было несколько страстных романов, но он всегда возвращался к Галине.
Но после того, как Евгений, обожавший все западное, сообщил, что в его жизни появилась некая «англичанка Джен», Галина поняла, что это — конец:
«Я Жене не изменяла! Но дело не только в его гулянках. Мы вдруг почему-то разбогатели. Оказалось, что народная любовь хорошо оплачивается. Я почувствовала, что Женя переменился… И когда, наконец, появилась англичанка Джен, я даже обрадовалась, почувствовала, что Евгений Александрович наконец меня отпустит.
Была потрясающая сцена, как он собирал вещи. Сложил всё в чемоданы, их было штук пятнадцать, и осталось много барахла, которое некуда было складывать. У нас была прихожая метров шестнадцать, я разложила ему на полу огромную скатерть: «Кидай всё сюда!» А потом говорю: «Ну что ты мечешься, если тебе некуда складывать, оставь у меня, я знаю столько людей в тюрьмах, мне есть кому отдать.
А он ходит вокруг кучи рубах и ботинок и говорит: «Боже мой, боже мой, что я делаю, что я делаю?!» В смысле – зачем ухожу. В конце концов взвалил этот узел на себя и ушёл».
Галина не была готова просто так отпустить мужа. Женщина совершила попытку самоубийства, перерезала вены. К счастью, ее откачали, но Евгений так и не вернулся. У него уже была Джен.
Джен Батлер не была англичанкой, она была ирландкой, переводчицей издательства «Прогресс» и страстной поклонницей творчества Евтушенко.
Через стихи рыжеволосая иностранка влюбилась в Евгения. Познакомились на книжной ярмарке в Нью-Йорке. Евтушенко был поражен отношением к нему иностранки. Вскоре между поэтом и переводчицей возник роман, закончившийся свадьбой.
Джен стала первой женщиной, родившей Евгению ребенка — в 1979 году у пары родился сын Александр.
В 1981 году родился Антон, и, увы, у мальчика была тяжелая патология головного мозга.
Евгений предпринимал титанические усилия, чтобы вылечить сына, тратил огромные деньги — но тщетно. Болезнь Антона отразилась на отношениях супругов, брак покатился к своему закату.
В 1985 году Евтушенко находился в Москве, занимался литературными делами. На одной из выставок к 53-летнему знаменитому поэту подошла красивая 23-летняя девушка Мария Новикова, студентка медицинского факультета Петрозаводского государственного университета. Смущаясь, попросила автограф для матери.
Слово за слово — разговорились. Евгений Александрович пригласил девушку в ресторан. Мария вспоминала:
«Мы сидели в ресторане, ужинали, и вдруг он мне стал рассказывать свою жизнь. Я видела, как ему больно. Они еще не были официально разведены, но Джен уже ушла от него — с двумя сыновьями. А через пару дней в почтовом ящике он обнаружил копию заявления на развод. Он говорил: «Я понимаю, что со мной тяжело жить, у меня очень много обязанностей, я путешествую, пишу, я не могу принадлежать только семье. Я не тот человек, который работает с девяти до пяти, а потом спешит домой. Я понимаю, что Джен было нелегко…». «Я не знаю, как дальше жить, я остался совсем один. Приехал домой – ни жены, ни детей»».
Мария посоветовала Евтушенко попробовать сохранить семью. Однако Евгению Александровичу было понятно, что с Джен все кончено — он начал ухаживать за своей новой знакомой, несмотря на тридцатилетнюю разницу в возрасте.
Отношения с Марией поэт воспринимал как последнюю для себя попытку стать счастливым:
Последняя попытка стать счастливым,
припав ко всем изгибам, всем извивам
лепечущей дрожащей белизны
и к ягодам с дурманом бузины.
Последняя попытка стать счастливым,
как будто призрак мой перед обрывом
и хочет прыгнуть ото всех обид
туда, где я давным-давно разбит.
В 1987 году Евгений Александрович и Мария расписались. В 1989 году у пары родился сын Евгений, а в 1990-ом — сын Дмитрий.
В 1991 году после развала СССР Евтушенко решил окончательно перебраться в США — страну, где он провел много лет и где имел обширные связи.
В Америке Евгений Александрович преподавал в университете города Талса, штат Оклахома. Дети Евтушенко стали настоящими американцами, на русском языке они говорили с акцентом.
Поэт не забыл Россию, и регулярно приезжал на родину, проводил лето на даче в поселке Переделкино.
«Последняя попытка» Евтушенко оказалась счастливой — его брак был исключительно крепким. Мария обожала мужа, всячески ему помогала.
Однако возраст давал себя знать: у Евгения Александровича выявили рак почки, ему была сделана успешная операция.
В 2013 году 81-летний Евтушенко перенес ампутацию ноги. Мария поддерживала мужа.
В 2017 году Евгению Александровичу сообщили страшное: рак вернулся. Поэт воспринял новость спокойно, и заявил жене, что собирается бороться за жизнь.
К несчастью, болезнь оказалась сильнее: 1 апреля 2017 года поэт скончался в возрасте 84 лет. Хоронили Евгения Евтушенко две его жены — Мария Новикова-Евтушенко и прибывшая из Ирландии Джен Батлер.
Увы, другие две жены поэта прийти не смогли: Галина Семеновна Сокол-Луконина скончалась в 2013 году.
Беллы Ахатовны Ахмадуллиной не стало 29 ноября 2010 года…
