Это был союз двух уникальных и очень талантливых людей. Оба придерживались свободных нравов в любви, не сдерживая желаний. Оба любили Россию, которая благосклонно принимала их до поры до времени.
Как поладили Дункан и Есенин, остается загадкой. Она почти не знала русского, а он не говорил на английском, и вообще ни на каком иностранном языке. Ей было 44 года, ему — 26. Нет сомнения, что Айседора не понимала стихов поэта.
Есенин, однако, как и сама Дункан, не делал различия между жизнью и поэзией. Поэзия была его жизнью, так же как жизнь Айседоры была неразрывна с танцем.
Ради Есенина Дункан, которая категорически отвергала институт брака, впервые в жизни поступилась своими принципами и официально вышла замуж.
Стриптиз как искусство
Глядя на полное телосложение Айседоры, сложно поверить в то, что она была танцовщицей, тем более балериной. На пуантах Дункан танцевать не умела, а тяжеловесность компенсировала пластичностью движений, которые переняла у греческих и итальянских танцоров.
Сегодня, вероятно, никто даже и не взглянул бы на подобные танцы. Но представьте себе Европу конца XIX века: чопорные, приличные дамы и джентльмены в цилиндрах кланяются друг другу на расстоянии 30 метров.
И тут такая Айседора – растрепанная, босая, одетая, как греческая нимфа.
Дункан приглашали выступать не только в театрах, но и на светских мероприятиях, где она обнажалась в танце. Для нее это символизировало свободу от условностей, возвращение к себе настоящей.
Правда, мало кто из зрителей понимал эту концепцию, большинство были убеждены, что просто смотрят стриптиз.
Нельзя сказать, что Айседора намеренно ставила себе цель эпатировать. Просто эмоции ее переполняли. В сознании зрителей той эпохи духовное и физическое держались строго отдельно. Но в сознании Айседоры эти два понятия были неразлучны.
В своей личной жизни, как и в танце, Дункан постоянно игнорировала социальные табу. Отец ее первого ребенка, дочери Дейдры — актер и режиссер Гордон Крейг. Мужчина был женат, имел пятерых детей в браке, жил с любовницей, которая родила ему троих детей, а также имел по одному ребенку еще от трех женщин, кроме Айседоры.
Отец второго, сына Патрика, Пэрис Юджин Сингер, наследник компании по производству швейных машин «Singer» и известный меценат. Ни с кем из них Айседора не состояла в браке.
В 1913 году в жизни Дункан произошла трагедия, от которой она не оправилась до конца жизни: машина с ее двумя детьми и няней скатилась в реку Сена. Все трое утонули.
Пытаясь заглушить горе, Айседора попросила итальянского скульптора Романа Романелли помочь зачать ей ребенка. Танцовщица забеременела, но их сын умер вскоре после рождения.
В 1917-м Дункан удочерила шестерых девочек — своих учениц. Каждой она дала свою фамилию.
Встреча с Есениным
В 1920 году Айседора Дункан получила личное приглашение от Ленина открыть школу современных танцев в Москве. Для ее темперамента постреволюционная Россия казалась страной обетованной.
Дункан, успешно гастролировавшая по Европе, бросила все и в 1921 году приехала в Москву. Она начала ставить свои хореографические спектакли, вгоняя в краску неподготовленную публику.
Трудно представить реакцию рабочих, скорее, изумление. И не без оснований: под «Интернационал» по сцене прыгала полуобнаженная женщина зрелого возраста, размахивая красным шарфом. Что, черт возьми, все это может означать? Но на мероприятии был один человек, который отреагировал именно так, как хотела бы Дункан.
Поэт Сергей Есенин сразу понял, — надо что-то делать. Что-то действительно яркое и выразительное. Он громко выругался, крикнул: «Всем с дороги!» и исполнил для Айседоры дикий, глупый, страстный танец. Затем он упал на колени. Айседора погладила его по голове и сказала: «Ангел». Потом посмотрела в глаза и добавила: «Нет, дьявол!».
Сын из крестьянской семьи старообрядцев, Есенин в 17 лет покинул деревню и перебрался в Москву, а затем в Петроград (впоследствии Ленинград, ныне Санкт-Петербург).
В 1915 году, в возрасте 20 лет, поэт произвел фурор в петербургских литературных кругах своими свежими, лирическими стихами, воспевавшими родную рязанскую деревню. Его личная красота и обаяние, а также крестьянское происхождение способствовали успеху и популярности.
Дункан и Есенин поженились в 1922 году. Айседора взяла двойную фамилию Дункан-Есенина. Дома поэт называл жену Дунькой, а она уважительно именовала его Сергеем Александровичем.
Все шло гладко. Супруги даже выступали вместе. Она танцевала. Он читал стихи.
В октябре 1922 года Дункан решает вернуться вместе с мужем в Америку.
На родину она привезла с собой безграничный энтузиазм по поводу советской системы и русского мужа, который был почти на два десятилетия моложе ее.
Возвращение «божественной босоножки» широко освещалось в прессе, в основном потому, что ее муж Сергей Есенин был ненадолго задержан иммиграционными властями на острове Эллис. Поэта заподозрили в том, что он «большевистский агент».
Газета «Вестник» описала Есенина как «суперблондина», «стройного, спортивного телосложения, широкоплечего и с тонкой талией». Позже его отпустили.
Женитьба на Айседоре Дункан давала поэту шанс отвлечься от советских реалий, но Германия, Франция, Голландия и Америка казались ему одинаково чужими, непонятными и лишенными всякой оценки литературы. Под словом «литература» Есенин подразумевал только русскую литературу.
Но самым тяжелым потрясением для Есенина стало то, что в Западной Европе и Америке совершенно не знают его стихов и не воспринимают как поэта. Для всех он — лишь молодой муж знаменитой танцовщицы.
Его негодование свелось к пьянству, диким дракам с крушением мебели в отелях от Парижа до Чикаго. Но хуже всего, что он неоднократно избивал свою стареющую, полноватую, но обожаемую жену. Дункан приходилось частенько выходить в люди с тяжелым макияжем или прикрывать лицо вуалью.
Через девять месяцев после свадьбы Есенин ушел от Айседоры, заявив в интервью: «Я женился [на Дункан] ради ее денег и ради возможности путешествовать».
Зачем напоследок унизил жену? Возможно, в нем говорила обида за неудавшуюся иностранную «гастроль».
Даже после такого унижения Дункан по-прежнему его любила:
«…Я увезла Есенина из России, где условия жизни пока еще трудные. Я хотела сохранить его для мира. Теперь он возвращается в Россию, чтобы спасти свой разум, так как без России он жить не может. Я знаю, что очень много сердец будут молиться, чтобы этот великий поэт был спасен для того, чтобы и дальше творить Красоту…» — делилась Дункан с журналистами.
После разрыва с Дункан Есенин вернулся в Россию и встал на путь саморазрушения. Он пил все больше и больше, разговаривал с «черным человеком», дьяволом, жившим в его воображении и постепенно сходил с ума.
Есенин был на пике своей известности, когда в 30 лет покончил с собой. Если бы он остался жить, возможно, сгинул бы в трудовых лагерях, как это случилось с Клюевым и другими поэтами крестьянской группы.
Популярность Есенина не нравилась руководству страны и осуждались советской прессой уже в 20-х годах, стихи критиковались, как реакционные и вредные. С 30-х годов большая часть произведений поэта была запрещена, стало опасно иметь томик есенинских стихов.
При Хрущеве официальная точка зрения изменилась. Этот родной сын и суперпатриот, приветствовавший Октябрьскую революцию и неоднократно выражавший свою неприязнь к западным странам и западной культуре, теперь вдруг показался более подходящим кандидатом на звание великого современного русского поэта, чем Пастернак и Мандельштам или эмигрантка Марина Цветаева.
Айседора Дункан пережила своего супруга на два года. После отъезда Есенина, танцовщица сильно сдала — выглядела жалкой и нервозной, хотя и жила безбедно в Ницце на Французской Ривьере.
Там она и попала в аварию: ее длинный шарф запутался в заднем колесе машины, в которой она ехала, и задушил божественную Айседору Дункан.
