К маленькому окошку ее не подпускали. «Не велено», — шипели монахини. А она металась от тоски и горя, ничего не зная про мужа и детей. Живы ли? Здоровы? А может, повелел Годунов извести всю династию, как было когда-то при царе Иване со Старицкими… От переживаний Ксения поседела полностью. Даже имени ее лишили. Теперь она – заточница Марфа.
Костромской дворянин Иван Васильевич Шестов удостоился чести попасть в «тысячу» государя Ивана IV. Так называли поместных дворян, которых избрали для службы царю и для его охраны, они же были ядром его войска.
Нет точных данных, когда родилась дочь Шестова, Ксения. Обычно упоминают 1570-й год, но, возможно, чуть раньше. Во всяком случае, к 1585-му, когда для девушки подобрали жениха, ее считали достаточно взрослой для брака.
Говорили, что она была очень красива. Что от женихов отбоя не было! Вероятнее всего, так оно и было. Не будучи слишком родовитой, без грандиозного приданого, она обратила на себя внимание человека, за которого многие девушки хотели бы выйти замуж. Это был Федор Романов, племянник царицы Анастасии. Да-да, той самой царицы, которую считали любимой женой Ивана Грозного…
Он был старше, в юности считался большим щеголем. «Если портной, сделавши кому-нибудь платье и примерив, хотел похвалить, то говорил своему заказчику: теперь ты совершенный Фёдор Никитич», — отмечал историк Николай Костомаров.
Наряды он менял часто, но при этим никто не назвал бы его человеком пустым: образован был прекрасно, верхом скакал, что залюбуешься… Близость к царскому трону стала для Федора Романова источником разнообразных милостей и карьерного роста. Не случайно Годуновы зло поглядывали в его сторону.
В браке с Ксенией Шестовой они зажили ладно и мирно. Никто не мог предположить, что скоро пронесется буря и грянет гром… Была у Романовых только одна большая печаль – дети не заживались на свете. Из шестерых выжили один сын и одна дочь.
Слабел царь Федор. Годуновы еще выше подняли головы. Встревожились: а как быть, если государь сляжет или преставится? Кто взойдет на трон? Неужто Романов? Такой вариант нельзя было исключить. Ведь к концу царствования Федора Ивановича, дослужился Романов до главного дворового воеводы. Со многими боярами жил в ладу, на хорошем счету числился…
Они действовали быстро и ловко. Едва царь отправился на небеса, как была разыграна картинная передача власти. Вдовая царица Ирина томно отказывалась от престола и просила выбрать ее брата, Бориса. Годуновы сыграли на опережение, кого могли, подкупили. Кому могли – пообещали щедрое вознаграждение. Борис надел шапку Мономаха, а Федор Романов отправился в ссылку.
Заонежье – дикое захолустье в те времена. Ксению Шестову, жену Романова, постригли в монахини в тамошнем монастыре. Дали ей новое имя, Марфа. С детьми разлучили, ни слова про них не сказали, чтобы заточница еще больше слез пролила. Чтобы от тоски быстрее извелась и сгинула!
Федора Романова – бывшего щеголя – постригли под именем Филарета. Велели забыть о мирской суете. Все было сделано, чтобы не дать ему взойти на трон. Какой из монаха государь? Ему только молиться надобно.
До Толвуи, где томилась Марфа, было больше тысячи верст одного лютого бездорожья. Рвала душу заточница, пыталась выведать, что с сыном, что с Татьяной, дочерью. А ей велели молчать и радоваться, что ее семье не выпала участь Старицких. Тех-то, чтобы на власть не претендовали, извели всех.
Места далекие, темные. Все деньги, что выделялись на содержание Марфы, она жертвовала церквям и часовням. Стояли там в ту пору две деревяные церкви – Георгия Страстотерпца с приделом Николая Чудотворца, и летняя, холодная, церковь Троицы Живоначальной. И так пробежали почти шесть лет.
Годуновы не смогли удержаться у власти. Внезапно умер царь Борис, затем в Москву вошел самозванец, называвшийся царевичем Дмитрием. Погубили наследника Бориса, сделали игрушкой царевну Ксению. Для Романовых это обернулось удачей – вызвали их из обителей, снова смогла заточница обнять своего сына, Михаила. Благословила дочь на брак с князем Катыревым-Ростовским.
Они переселились в Ростов и два года спокойно жили там. А потом Романовым снова пришлось переехать в Москву, откуда они убежали только осенью 1612-го. Нашли пристанище на родной костромской земле, в Ипатьевской обители, где Марфа горячо молилась за дочь: молодая и красивая Татьяна не выдержала родов.
…Это она первой вышла к посланникам из столицы. От всего Земского собора просили ее отдать сына. Михаилу Федоровичу Романову предлагали трон и корону. И выслушивая послов, Марфа старалась скрыть свое ликование. По традиции, сначала посланникам отказала. Дескать, молод еще Михаил.
— А ты, матушка, подсобишь. – веско заметили ей.
И только тогда улыбка пробежала по устам заточницы.
Она благословила сына на царство. За ним же прибыла в Москву. Юный государь был слабоват здоровьем, так что советников принимал нередко в присутствии матери. Говорили, что ее голос бывает решающим, хотя Марфа старалась виду не подавать.
Жила она в деревянных хоромах вдовы царя Василия Шуйского. Вместе с ней ездила на богомолье и просила небеса теперь только об одном: чтобы послал сыну хорошую жену. Правда, первоначальный выбор невесты не приняла – какая-то Мария Хлопова! Была сыграна целая интрига, чтобы не допустить девушку до царского венца.
Женила Марфа сына на княжне Долгоруковой, да только через четыре месяца после свадьбы новоявленная царица заболела и скончалась. Так что Михаилу пришлось снова созывать смотр невест, на котором он присмотрел Дуню Стрешневу. Как ни гневалась мать, как ни просила найти деву породовитее, царь не согласился. Пришлось смириться…
Была она тяжелой свекровью. Вздорной, гневливой, недовольной… Поэтому 29 января 1631 года невестка не без облегчения провожала ее в последний путь. Окончились тревоги и печали заточницы Марфы. Упокоилась Ксения Шестова.
Филарет, отец царя, в 1619 году стал Московским патриархом и всея Руси. С этого времени и до кончины в 1633 году он управлял и церковью, и государством с титулом «великого государя».
