— Ты – крепостная! – Сказали Наталье, и она едва не лишилась чувств. В голове зашумело, застучало в висках: как? Как такое возможно? Она, офицерская дочь, вышла замуж в девятнадцать лет за фельдшера Толочанова. И вот теперь выяснялось, что он – крепостной. И по закону, его жена и дети, рожденные в браке, тоже становились крепостными…
Ефимка был смышленым мальчишкой, сам выучился чтению и письму. Оттого и барин, Пётр Алексеевич, решил отправить его учиться. Замысел был прост: пусть читает книги по медицине, а потом вернется в деревенскую больницу и станет лечить крепостных. Собственный медик в поместье! Сплошная выгода.
В конце лета 1798 года Ефимку отправили в Петербург. Дворового паренька поручили заботам знакомого врача. Он-то и начал обучать крепостного. А потом – через знакомых – добился, что стал Ефимка слушателем в медико-хирургической академии.
Обычно крепостных к таким заведениям близко не подпускали… Но учился Ефимка легко, схватывал на лету. Довольно скоро заговорил и на латыни, и по-немецки. Да и к фельдшерскому делу оказался способным.
Спустя несколько лет никто не узнал бы в хорошо одетом, прекрасно образованном молодом человеке с отличными манерами бывшего босяка Ефимку. Теперь он был Ефим Павлович Толочанов, жил в столице, имел некоторую клиентуру и заработок.
В поместье барина его ехать не заставляли, но Толочанов должен был исправно платить хозяину оброк. И проворный фельдшер нисколько не роптал – он был всем доволен!
Ему исполнилось двадцать пять лет, когда он повстречал у ворот приходской церкви очаровательную девушку с таким задумчиво-неземным выражением на лице, что ему немедленно захотелось познакомиться.
Вскоре выяснилось, что зовут ее Натальей, что она – дочь офицера, работает прислугой в хорошем доме. Ефим приглянулся ей, началась упоительная пора встреч и робких надежд на будущее. А спустя полгода фельдшер Толочанов сделал девушке предложение.
Он был влюблен по-настоящему и ужасно боялся, что слух о его крепостном положении дойдет до Натальи. Это сразу поставило бы крест на их отношениях.
Зачем свободной девушке связывать свою жизнь с крепостным? Добровольно надевать на шею ярмо? Ведь испокон веков действовало правило: «по мужу раба». То есть, выходя замуж за крепостного, Наталья тоже превращалась в барскую собственность.
— Я скоплю денег. – Уверенно говорил себе Ефим, вглядываясь в свое отражение в зеркале. – Доеду до барина и выкуплю свою свободу.
Но сколько пришлось бы ждать? И Ефим решился…
Прелестная молодая новобрачная с улыбкой принимала поздравления. Приглашённых было немного, и совсем никого из родни жениха. Это смущало Наталью, но Ефим объяснил ей, что сам он – сирота, воспитанный стареньким доктором, которого давно нет в живых…
Так что двое приятелей и старая экономка, у которой он снимал квартиру, составляют весь круг его близких. Не у каждого же большая семья и множество родственников!
Зажили молодые хорошо, ладно, пусть и скромно. Но Наталья гордилась своим мужем: Ефим Толочанов много работал, и из него наверняка вышел бы толк. Вскоре у молодой семьи появился первенец, а потом и второй ребенок…
Наконец, наступил 1813-й год и счастье Натальи разбилось вдребезги. Из тверского поместья некоего Петра Алексеевича Яковлева её мужу написали письмо – барин скончался, и теперь Ефимка, как и прочие крепостные, перешли в собственность его младшего брата.
— Ты – крепостная. – Тихо пояснил Ефим. – Но это ненадолго, не сомневайся. Я уверен, что смогу выкупиться. Я буду работать так много, как понадобится. Мы будем свободны и всё у нас пойдет лучше, чем было!
Полные ужаса глаза Натальи быстро-быстро наполнялись слезами. Она не могла вымолвить ни слова. Оказывается, она вышла замуж за крепостного! И теперь новый барин требует ее мужа к себе! А дальше что?
Пойдет Наталья мыть барские полы и целовать холеную ручку? А детишек определят пасти гусей? Ох, не такой участи она хотела! Не о таком мечтала! За что же ей это?
Печальным было возвращение в родные места. Ефим старался держаться, его жена прикладывала платок к красным глазам. Однако новый хозяин, Лев Алексеевич, сразу заявил, что не собирается притеснять своего крепостного, позволит ему жить с семьей во флигельке, и планирует исполнить замысел покойного брата – определить фельдшера в деревенскую больницу.
Наталья невероятно страдала от своего нового положения. Люди, окружавшие ее, казались ей грубыми невеждами. С хозяином она не знала, как разговаривать и решительно отказывалась приседать в поклоне в его присутствии. Лев Алексеевич, казалось, этих нюансов не замечал.
Идею Толочанова выкупиться поддерживал вполне искренне. Но Наталья была так подавлена, что не хотела даже думать о своей дальнейшей судьбе.
Они стали ссориться. Упреков было так много, что Ефим несколько раз выбегал из флигелька и хлопал дверью. А однажды, воротившись под утро, не застал Натальи дома. Она оставила записку с кратким «Прости» и уехала, забрав детей. Злые языки поговаривали, что она сбежала с каким-то мужчиной, предварительно пристроив малышей к дальней родне.
С тех пор свет стал не мил Ефиму. Все чаще он начал прикладываться к бутылке, все грознее сдвигал брови недовольный барин. Распекали фельдшера теперь едва не каждый день: то забудет что-то, то на работу не выйдет… А он сделался ко всему равнодушен. И ждал. Бесконечно ждал свою Наталью. Верил, что она может однажды вернуться…
Никаких денег скопить он не сумел, всё потратил вчистую. А однажды под Новый год пришел ко Льву Алексеевичу проститься.
— Ты уехать от меня хочешь? – Спросил барин.
— Да, навсегда.
— Ох, проспись, Ефимка. – Отмахнулся Лев Алексеевич.
— Я засну навеки.
Он сделал именно это – уснул навсегда, в первый день нового, 1822 года. Знаний, которые он приобрел когда-то в академии, хватило, чтобы состряпать нехитрый состав нужного средства…
А Наталья, которая вышла замуж за крепостного, словно растворилась – никто о ней больше ничего не слышал, как и про детей. Возможно, где-то далеко от поместья Льва Алексеевича, Ефимкина жена устроила свою жизнь. Жалела ли она о своем прошлом? Кто знает!
Барин, Лев Алексеевич, умер в 1839-м. Никогда не женатый, он оставил после себя четверых внебрачных детей. Об одном из них, вы, возможно, слышали – это знаменитый придворный фотограф Сергей Левицкий.
