Не выдержал напора императрицы. Не справился с ее женской силой. «Ах, какой был красивый юноша!» — вздыхали при Дворе. Действительно, Сашенька Ланской – нежный, как бутончик розы – безвременно угас летом 1784 года. И ведь жить бы ему, да радоваться, да наслаждаться графским титулом… Но судьба распорядилась иначе.
Злые слезы стояли в глазах императрицы. Кто предал ее! Красавец Ванечка Римский-Корсаков! Да на кого посмел покуситься? На ее же, государыни, подругу… И вот теперь был отправлен Ванечка подальше от Петербурга, с запретом когда-либо возвращаться в столицу.
Чувствуя, что Екатерина II пребывает в дурном настроении, ее царедворцы пытались помочь. Подстраивали встречи с молодыми людьми, чтобы государыня, словно невзначай, обратила внимание на кого-либо. Даже обер-полицмейстер Толстой включился в игру, и в апреле 1780 года показал императрице Сашеньку Ланского.
— Больно молод и денег будет много тянуть. – мрачно приговорила Екатерина II. – Полно, Петр Иванович. Оставим все в руках судьбы.
Сашенька был моложе государыни на двадцать девять лет. Родился в семье смоленского дворянина и попал ко Двору в октябре 1779 года. И если сам Ланской не понимал, на какую высочайшую милость он может рассчитывать, то другие быстро смекнули: это то, что надо!
Дело в том, что очаровательный бутончик Сашенька был человеком кротким, мирным, и абсолютно безвредным. Не умел показывать зубы, не бранился, не горячился, и выглядел этаким ангелом. Когда Екатерина II равнодушно прошла мимо него, за дело взялся сам князь Григорий Потемкин.
— Подле государыни должны быть верные люди, — рассуждал он, — а то появится невесть кто… нам потом расхлебывать!
Он знал, о чем говорил. Тот же Ванечка доставил много хлопот – капризен был слишком! Вот поэтому на идеального юношу Ланского и делалась такая ставка.
Объяснять Сашеньке его задачу оказалось чрезвычайно простым делом. Были у юноши пять сестер, которых следовало пристроить, и младший братик Яша. Большое семейство, да без денег! Кто, как не старший брат, обязан помочь родне?
Подняв на Потемкина свои большие голубые глаза, Сашенька произнес совершенно искренне:
— Да государыня же… богиня! Как она меня, сирого, отличать будет?
Он едва сдержался, чтобы не расхохотаться. А потом на целых полгода взял к себе Сашеньку под крыло. Оттачивал его светские манеры, показывал разные нежные фокусы, да еще и научил шуткам… При повторной встрече с государыней Сашенька не ударил в грязь лицом. Был флигель-адъютант, стал – фаворит…
Своему счастью он и сам не верил. Обожал государыню так, что она расцвела в короткие сроки. И мил оказался, и любезен, и пылок. Да и умом отличался! С Сашенькой государыня отдыхала и телом, и душой – было с кем о науке поговорить, о делах государственных. К чести Ланского, он никогда ничего не требовал и даже о родне своей не хлопотал. Все получалось… словно само собой.
Императрица оценила скромность Сашеньки куда больше, чем назойливость Ванечки. Узнав, что он интересуется искусствами, оплатила ему доставку двух тысяч трехсот томов из-за границы. Одела в шелк, подарила бриллиантовых перстней, а потом и дом в Петербурге…
Иногда Екатерина поглядывала по сторонам. Сашенька не ругался, не ревновал, только жалобно говорил:
— Немилость ваша, что нож по сердцу… За что же я заслужил вашу нелюбовь…
Тронутая до глубины души, Екатерина раскаивалась в своих поступках.
Она звала его так часто, что он всерьез озадачился: как выдержать напор? Говорили, что принялся Сашенька разыскивать в Петербурге разные надежные средства. Что бывали у него лекари заморские, да трясли шуршащими ароматными мешочками. Все, чтобы государыня была довольна.
Тактичный, спокойный, надежный. Сашенька был для Екатерины II словно подарком судьбы… Одно беспокоило государыню – уж больно нежный! От малейшего сквозняка простужался, а уж если кашлял, то по три месяца…
— Залюблен государыней, — болтали в Петербурге, — вот сил и нет бороться с хворью!
В 1783 году Ланской упал с лошади и сильно расшибся. Государыня лично дежурила возле него, шептала слова молитвы. После этого случая Сашенька стал еще слабее. А все рвался доказать государыне свою любовь! И вот в июне 1784 года, неожиданно для всех, слег Ланской с горячкой.
А в ночь на 25-е испустил дух. Горько рыдала императрица, разрывая жалованную грамоту. Только что ведь подписала – чтобы Сашеньку наградить графским титулом!
Дом его и картинная галерея отошли старшей сестре, Елизавете. Вторая сестра вышла замуж за светлейшего князя Чернышева, еще одна – за Николая Мацнева, меньшая сестра Сашеньки стала впоследствии женой псковского вице-губернатора.
А малыш Яша, когда подрос, обвенчался с княжной Грушецкой. Он же закончил начинание Сашеньки, не доведенное им до конца по причине смерти – достроил церковь в селе Посадниково, где каждый год 25 июня молился за своего брата…
