Ей было больно. Очень больно. «Нет! Боже, нет!» — крикнула Вирджиния, вскакивая. Зеркало полетело на пол. Брызнули во все стороны мириады осколков.
Она упала на кровать лицом в подушку, ее плечи затряслись от рыданий. Немного успокоившись, Вирджиния долго сидела на постели, неподвижно глядя на осколки зеркала.
Все было кончено. Она погибала. Ее красота ускользала от нее.
22 марта 1837 года во Флоренции в семье маркиза Филиппо Ольдоини и его супруги Изабеллы Лампореччи родилась девочка, которая, в соответствии с итальянской традицией, получила невероятно длинное имя — Вирджиния Елизавета Луиза Карлотта Антуанетта Тереза Мария.
Конечно же, в обычной жизни называть малышку так длинно никто не собирался: для окружающих она была просто Вирджинией, а для родственников, и вовсе, Никкией.
Отец Вирджинии принадлежал к мелкой тосканской знати, к тому же, сильно обедневшей. Маркизу Филиппу, обожавшему светскую жизнь и путешествия, дочка не особо была нужна, поэтому вскоре после рождения Вирджинию отправили к ее дедушке Раньери Лампореччи.
Дедушка старательно воспитывал внучку, но, не будучи богатым, стремился поскорее найти ей супруга.
В 1853 году в возрасте 16 лет Вирджиния вышла замуж за 28-летнего Франческо Верасиса, графа Кастильоне. В 1855-ом юная графиня родила супругу сына Джорджо.
На крестины мальчика прибыл дорогой гость — кузен Вирджинии, граф Камилло Бенсо ди Кавур, будущий премьер-министр Италии, а в то время — премьер-министр Сардинского королевства.
Ди Кавур всеми политическими методами отстаивал единство Италии перед императором Франции Наполеоном III. В своей борьбе граф не постеснялся использовать и 18-летнюю красавицу-двоюродную сестру.
Камилло упросил кузену поехать в Париж и, используя свою выдающуюся красоту, убедить Наполеона содействовать объединению Италии.
В конце 1855 года Вирджиния с супругом оставили новорожденного сына у родителей графа Кастильоне и отправились в Париж.
Знакомство графини с императором состоялось вскоре после прибытия Кастильоне в столицу Франции. Известный ловелас Луи-Наполеон Бонапарт не мог пропустить итальянскую красавицу, приезда которой с нетерпением ожидали в свете.
Ожидания Наполеона полностью оправдались: Вирджиния покорила его очаровательной внешностью и легким, свободным нравом.
При императорском дворе графиня появлялась в ярких, необычных нарядах, которые неизменно вызывали фурор.
Вскоре встречи итальянки и ее венценосного поклонника стали проходить не только во дворце, но и в тайной квартире в центре Парижа.
Однако выполнять поручение своего кузена-премьера Вирджиния не торопилась. Она прекрасно понимала, что настойчивые просьбы политического характера неизменно отвратят Наполеона от нее: мужчины такого не любят, а, тем более, императоры. В результате юная итальянка просто наслаждалась жизнью в Париже.
Тем более, Вирджиния не ограничивала себя общением с одним лишь Бонапартом. Получив благодаря Луи доступ в лучшие гостиные Парижа, она напропалую флиртовала с самыми влиятельными мужчинами Европы.
В разгар романа с Наполеоном у нее были кратковременные связи с будущим королем объединенной Италии Виктором Эммануилом II, ласково звавшим ее «Нини», с банкиром из дома Ротшильдов, с бывшим министром и будущим президентом Франции Луи Адольфом Тьером, которого Наполеон III привечал и называл «нашим национальным историком».
Встречалась Вирджиния и с молодым Отто фон Бисмарком, в Париже даже ходили слухи об их романе.
В 1856 году Наполеон познакомил Вирджинию с главным фотографом императорского двора Пьером-Луи Пирсоном, который был ошеломлен красотой графини. Пьерсон сделал более 700 снимков Вирджинии в самых разных образах.
По сути дела, графиня стала одной из первых в мире фотомоделей, но вот только ей за снимки не платили. Как раз напротив, Вирджиния тратила огромные деньги на свое увлечение, ведь фотография по тем временам была весьма дорогим занятием.
Чтобы запечатлеть ускользающую красоту на фотопленку, графиня потратила львиную долю своего состояния и даже залезла в долги.
В наше время созданные Пьером-Луи снимки считаются подлинными произведениями искусства.
А вот отношения Вирджинии и Наполеона III оказались недолгими: в 1857 году о романе императора и 20-летней графини стало известно. Произошел грандиозный скандал. Граф Франческо ди Кастильоне, которого давно тревожили слухи об изменах супруги, немедленно подал на развод.
Вирджиния возвратилась в Италию. После блестящего Парижа родина показалась графине скучным и убогим местом, и через несколько лет она возвратилась во Францию. Поселилась в Пасси — фешенебельном районе французской столицы, в котором находилось множество посольств иностранных государств.
Графиня вела активную светскую жизнь, не пропускала ни одного бала или маскарада. Современник, русский промышленник Александр Александрович Половцов, увидавший 26-летнюю Вирджинию в 1863 году на балу во дворце Тюильри, сделал в своем дневнике любопытную запись:
«Я нашёл статную женщину не первой молодости с правильными чертами лица и довольно длинным носом, яркими красками, большими глазами, по мнению многих выразительными, но, по-моему, мнению, выражающих только удивление, что, впрочем, было бы весьма несправедливо, потому что женщина эта удивляет только других, сама же ничему не удивляется.
Платье на ней было белое с чёрным (траурное), на голове стояли в ряды сияния чёрные перья, похожие на павлиньи, такие же перья покрывали плечи и падали по платью. Наряд поистине оригинальный, уже одного такого костюма достаточно, чтобы обратить на себя внимания.
Прибавить к этому, что красавица эта всегда так одевается, занята только своей красотой и довольно грубо обходится со всеми, что, несмотря на её щегольство, у неё нет состояния и, что об отношениях её с императором долго носились не совсем добрые слухи, то станет понятно, почему парижане толпятся около графини Кастильоне».
«Занята только своей красотой»… Половцев невольно подметил, почувствовал то, что в те годы уже начало происходить с графиней и что в конце концов свело ее в могилу.
Вирджинию, и раньше крайне болезненно относившуюся к своей внешности, рьяно следившую за каждой морщинкой, стали чрезвычайно беспокоить ее ускользающие молодость и красота.
Молодая женщина часами проводила перед зеркалом, рассматривая себя, часто и подолгу плакала, обнаруживая дефекты кожи.
Несмотря на свое все ухудшающееся состояние, графиня ди Кастильоне успела совершить деяние, за которое французы до сих пор ее благодарят.
В 1871 году Франция потерпела поражение во франко-прусской войне, 28 января после четырехмесячной тяжелейшей осады был сдан Париж.
Низвергнутые члены правительства Наполеона III вызвали Вирджинию на секретную встречу с ее старым знакомым, немецким канцлером Отто фон Бисмарком.
Неизвестно, как именно графиня ди Кастильоне убеждала знаменитого прусского военачальника, но факт состоит в том, что лежащий на блюдечке с голубой каемочкой Париж так и не был оккупирован немцами.
В 1880 году графине Вирджинии ди Кастильоне исполнилось 43 года. Молодость безвозвратно ушла, а с нею, как песок сквозь пальцы, ускользнула и красота.
Графиня не смогла смириться с этим, увы, закономерным и естественным ходом вещей. Вирджиния, не пропускавшая ни одного бала в Париже, заперлась в своем особняке на Вандомской площади и выходила на улицу только глубокой ночью. «Призрак Парижа», — называли ее удивленные парижане.
По приказу женщины все комнаты в доме были задрапированы черным бархатом, а черные шторы всегда были опущены. Многочисленные зеркала были убраны из особняка: графиня не желала видеть свое «изуродованное» временем лицо.
Единственным источником жизненной силы для Вирджинии стали ее старые фотографии. Она могла часами разглядывать себя — ту, молодую, прекрасную итальянку, что однажды приехала в Париж, полная надежд!
Фотограф Пьер-Луи Пирсон, один из последних оставшихся у графини друзей, встревожился ее состоянием и вызвал в особняк на Вандомской площади врача. Медик поставил неутешительный диагноз — мадам страдает неврастенией, и болезнь прогрессирует.
В конце 1897 года 60-летняя графиня вдруг решила создать новую серию снимков, словно желая поспорить с собой молодой. Пирсон согласился ей в этом помочь.
Увы, спор 20-летней красавице Вирджиния проиграла. Со старых фото глядела усталая, больная женщина, от красоты которой не осталось и следа. Единственное, чем отличались снимки престарелой графини — бесстыдством и полной утратой критического суждения.
Болезнь Вирджинии прогрессировала с каждым годом. В ноябре 1899 года женщина слегла — и больше не встала. 28 ноября графиня скончалась в возрасте шестидесяти двух лет.
Так сложилась судьба женщины, которую так волновала ее ускользающая красота, что она не заметила, как от нее ускользнули муж, детство и молодость сына, настоящая любовь…
