— Тебе дама пик важнее собственной жены! — в исступлении закричала Агриппина. — Уже все на свете проиграл, только я с детьми и осталась!
Князь побагровел от злости. Громкий звук пощечины прорезал тишину, повиснувшую в комнате.
— Никогда женщина не будет мне указывать, что делать! -проревел князь. — Если я того захочу, то и тебя проиграю!
Агриппина прижала руку к горящей щеке и сглотнула закипевшие от гнева слезы. Как же она ненавидела своего мужа! Быть может, и правда, проиграй он ее кому-то — жилось бы ей проще.
Кандидатуру ее будущего мужа с Грушей никто не обсуждал — дело уже было решенным ещё до того, как она узнала имя своего жениха. Агриппина, родившаяся в 1855 году дочь грузинского дворянина Константина Джапаридзе, унаследовала по крови гордый и упрямый нрав своих предков.
И все же даже она понимала, что в этой ситуации ей остаётся только подчиниться. Выносить вечные упрёки и язвительные комментарии отчима с каждый днём дома становилось все тяжелее, а родная мать была слишком подвержена воле нового мужа, чтобы ее защитить.
Груша научилась не реагировать на отвратительные выпады в свой адрес, но все равно мечтала о моменте, когда больше не придется иметь с ними дело.
Потому воле своего названного отца Агриппина не перечила. Она надеялась, что хотя бы в браке сможет обрести некую свободу… Однако эти наивные иллюзии растаяли в тот же миг, как ей представили ее жениха — князя Тариэла Дадиани.
Груша была наслышана об этом мужчине, его грозном, непримиримом характере и страсти к азартным играм. На первую официальную встречу Тариэл пришел вместе с четырьмя детьми от первого брака: его супруга не так давно скончалась родами, и князь даже не скрывал, что ищет для своих отпрысков новую мать.
Деваться было некуда, и 21-летней Груше пришлось взвалить на себя заботы не только о доме и хозяйстве, но и о малолетних пасынках. Как оказалось, найти общий язык с детьми было гораздо легче, чем с супругом.
Для князя его собственная жена занимала место где-то между горничной и няней, и относился он к ней соответствующе. Со временем Груша смирилась с его холодностью и демонстративной снисходительностью — все же это было лучше, чем открытое презрение ее отчима.
Единственное, что не давало Агриппине покоя — это тающее на глазах благосостояние мужа. Тариэл все чаще попрекал ее хозяйственными расходами, хотя молодая княгиня старалась экономить каждую копейку.
Оба они знали, что их текущее финансовое положение хромает вовсе не от покупки новых занавесок, а от безрассудной азартности князя. Несколько раз пыталась Агриппина завести с Тариэлом серьезный разговор, но каждый раз все заканчивалось взаимными обвинениями и скандалами. Нередко доходило и до рукоприкладства…
Отчаянно желая отвлечься от семейных проблем, Груша находила утешение в невинных развлечениях. Например, она любила принимать участие в домашних постановках, которые устраивала ее подруга — Варвара Бараташвили.
В 1881 году Агриппина исполняла одну из главных ролей сценках из поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре». Она была так увлечена своей игрой, что не сразу заметила на себе чей-то пристальный взгляд… А когда обернулась, то едва не пошатнулась от интенсивности чувства, вспыхнувшего в глазах напротив.
Груша сразу узнала своего визави — принц Константин-Фридрих-Петер Ольденбургский, сын принца Петра Георгиевича Ольденбургского и принцессы Терезии Нассауской, герой русско-турецкой войны. Незадолго до знаменательной встречи Константин был вместе со своим полком расквартирован в Тифлисе.
Принц с первого взгляда влюбился в стройную и знойную грузинку, и наличие у нее законного супруга его нисколько не смутило. Груша и сама поддалась новому чувству — ни один мужчина прежде так трепетно к ней не относился!
— Я обязательно что-нибудь придумаю, и ты станешь моей женой! — жарко обещал ей Константин, и Агриппина не могла не верить его искренним словам.
Добиться развода в то время, да ещё и в кругу грузинских аристократов было задачей трудновыполнимой, но принц любимую не обманул. О том, как именно ему удалось избавить Агриппину от опостылевших уз, слухи ходили самые разнообразные.
По одной из самых распространенных версий, Константин княгиню просто…купил. К тому моменту финансовое положение князя Дадиани было уже столь плачевным, что он не мог позволить себе отказываться от очень привлекательных сумм в угоду своей гордыне, и нехотя дал развод жене в обмен на покрытие своих многочисленных долгов.
Однако в то время у всех на слуху была более романтическая трактовка событий. Якобы принц, зная о преступной страсти своего соперника, намеренно вызвал его на карточный поединок и разбил в пух и прах.
Князь все увеличивал и увеличивал ставку в надежде отыграться, но увы, только больше загонял себя в тупик. В концу игры у Тариэла не осталось уже ничего, когда он в сердцах выкрикнул:
— Даже если я продам весь Тифлис, то все равно не смогу расплатиться по своим долгам!
Только этого Константин и ждал. Он предложил сопернику элегантное решение проблемы: тот меняет весь куш на свою супругу. Азартный князь тотчас же согласился, и, разумеется, снова проиграл.
Чтобы Тариэл точно не остался в претензии, принц со своей стороны подкрепил сделку неплохим денежным бонусом. Агриппина тоже не стала разыгрывать драм, и все было быстро улажено.
Как бы там ни было на самом деле, достоверно известно лишь то, что развод надолго не затянулся, и уже в октябре 1882 года Агриппина вышла замуж во второй раз. Можно только догадываться, каких усилий стоило Константину добиться у своих венценосных родственников разрешения на этот союз, но упорства принцу было не занимать.
Ради любимой женщины он отказался от родительского наследства и всех притязаний на престол. Их брак считался морганатическим: Агриппина не имела прав на имя мужа, но все же ей был пожалован титул графини Царнекау.
Новоиспечённые супруги зажили счастливо. Константин отстроил для любимой роскошный дворец в Гаграх, где и появилась на свет их первая дочь Александра. За ней Агриппина родила мужу ещё пятерых ребятишек — двух девочек и трёх мальчиков.
Семейное счастье было омрачено трагедией: в 1906 году, меньше чем через четверть века после их свадьбы, Константин скончался от воспаления почек в возрасте 55 лет. Агриппина пережила супруга на долгих двадцать лет, но ее жизнь нельзя было назвать счастливой.
Графиня не смогла покинуть Россию по примеру своих старших детей: ее младшая дочь, Нина, была психически больна, и вывезти ее из лечебницы или оставить одну любящая мать не смогла. В 1918 году был также расстрелян ее средний сын Алексей.
В 1926 году Агриппина скончалась в Кисловодске в возрасте 70 лет.
