«Дядька» цесаревича Алексея был сыном украинца-хуторянина. Родился Андрей Деревенько в 1878 году на хуторе Горопаи Черторийской волости на Волыни. Отец мальчика, Еремей, был простым крестьянином, добывал хлеб тяжким трудом. В отрочестве Андрей помогал родителю, но без охоты, часто говорил, что нужно в город подаваться, искать лучшую жизнь.
В 1899 году 21-летнего крепкого и здорового хуторянина призвали на службу. К тому времени для крестьянских парней армия считалась местом выгодным, так что Деревенько пошел в армию в охотку.
Определили Андрея в матросы, на Балтийский флот. Уже в январе 1900 года Деревенько отправился в первое плавание. В походе проявил себя сильным и ловким парнем, благодаря чему в 1902 году был назначен матросом-инструктором на императорскую яхту «Полярная звезда».
Для Деревенько это было невероятное событие: он, простой хуторянин, стал плавать на яхте с представителями императорской фамилии! С самим царем, с государыней, с их детками.
В 1905 году Деревенько был произведен в квартирмейстеры, что соответствовало младшему унтер-офицеру регулярной армии. Кроме того, за усердие Деревенько был награжден серебряными часами с гербом.
Это было большое достижение для крестьянского сына, однако судьба готовила Андрею ошеломительный поворот, который враз исполнил все чаяния матроса о лучшей жизни.
Оставшись на сверхсрочную службу, Андрей ухватил за хвост птицу удачи. В 1906 году во время ежегодного отдыха царской семьи на финских шхерах добродушному с виду и сильному матросу Деревенько поручили смотреть за Его Императорским Высочеством Наследником Цесаревичем Алексеем Николаевичем.
Андрей с порученным заданием справился блестяще: матрос ни на шаг не отходил от 2-летнего малыша-цесаревича, оберегал его от любой напасти.
Это было замечено царицей Александрой Федоровной, и она стала убеждать венценосного супруга принять Деревенько на службу, создав для него особую должность — «дядька» цесаревича.
Необходимость в «дядьке» была обусловлена болезнью цесаревича. Из-за гемофилии любая царапина могла стать смертельной, при этом, гувернантки не всегда могли уследить за подвижным и быстрым мальчиком.
Деревенько показался Александре Федоровне идеальной кандидатурой, и 14 мая 1906 года в Петергофе Андрей Еремеевич был лично представлен императору. Николай II несколько минут беседовал с матросом. Деревенько произвел на государя весьма благоприятное впечатление: добродушный и простой «человек из народа».
После беседы с царем Деревенько был внесен в списки придворной челяди в качестве «дядьки» цесаревича. Андрею Еремеевичу было предписано неуклонно сопровождать наследника во время морских путешествий, опекать его, постоянно следить, чтобы Алексей не ушибся.
В августе 1906 года во время путешествия императорской семьи к финским шхерам на яхте «Штандарт» получивший официальную должность при дворе Деревенько сопровождал цесаревича.
Алексей быстро привязался к матросу, обожали Деревенько и царские дочки, великие княжны.
Летом 1907 года важность Деревенько для императорской четы выросла так резко, что позавидовал бы сам Григорий Распутин.
Царская семья совершала очередное плавание на яхте «Штандарт». Вдруг у острова Гроншер судно наскочило на подводный утес.
Вот как описала это событие фрейлина Анна Вырубова:
«Мы почувствовали ужасный толчок. Казалось, что судно подскочило в воздух и упало опять на воду. Потом оно остановилось, и левый борт его стал крениться. Все произошло мгновенно. Посуда и вазы с цветами оказались на полу. Государыня в ужасе вскрикнула, испуганные дети дрожали и плакали; государь же хранил спокойствие.
Он объяснил, что мы натолкнулись на риф. Послышались звуки набата, и вся команда из двухсот человек выбежала на палубу. Матрос огромного роста, Деревенько, занялся наследником. Он был нанят, чтобы оберегать наследника от возможных ушибов.
Деревенько схватил мальчика и побежал с ним на нос яхты. Он сообразил, что котлы находятся как раз под столовой и первой может пострадать эта часть судна.».
Сообразительность Деревенько, в очередной раз спасшего цесаревича от травм, усилила позиции матроса при дворе. С каждым днем «дядька» чувствовал себя увереннее и увереннее, ведь его незаменимость для венценосных родителей росла как на дрожжах.
По возвращению со шхер матроса поселили во дворце, в отдельной комнате неподалеку от спальни цесаревича. Маленький Алексей, который не мог выговорить фамилию Деревенько, называл «дядьку» «Дина», что сильно смешило великих княжон и фрейлин.
Как и Григорий Распутин, «дядька» успокаивал цесаревича, убеждал его поесть, принять лекарство и т.д.
В погожие дни Деревенько возил наследника на велосипеде со специальным седлом на руле по Царскосельскому парку.
С 1904 года Деревенько был женат на уроженке Олонецкой губернии Анне Андреевне. У пары родилось трое сыновей — Алексей, Сергей и Александр, крестной матерью которых стали императрица Александра Федоровна и цесаревич. Старшие сыновья Андрея Еремеевича стали товарищами наследника по детским играм.
Свою семью Деревенько поселил неподалеку от дворца в хорошем доме. Анна Андреевна с детьми жили в полном благополучии.
«Дядька» цесаревича полностью осознавал свою значимость для родителей больного мальчика и со временем начал кичиться своей должностью. Иной раз поведение Деревенько было откровенно наглым. Видевший матроса в царском дворце историк М.К. Лемке рассказывал:
«Матрос разухабистого вида, с нахальной рожей… он — персона; с ним все очень внимательны, заискивают, угощают папиросами».
Работа Деревенько прекрасно оплачивалась из казны. В январе 1914-го довольствие бывшего матроса (как раз в этом году «дядька», не приняв участия ни в одном боевом походе, вышел в отставку), составило 1318 рублей в год — огромная сумма по тем временам! Кроме того, Андрей Еремеевич постоянно получал от государя и государыни дорогие подарки для себя, своей супруги и детей-крестников.
Ребятишки Деревенько воспитывались «как аристократы» — необходимые для обучения 500 рублей выделяла лично Александра Федоровна.
Мало-помалу Андрею Еремеевичу стало казаться, что он не просто «усатый нянь», а своего рода «чиновник для особых поручений».
В 1915 году в Царское Село на поклон к государю приехали крестьяне из Волынской губернии. Андрей Еремеевич изъявил желание увидеть земляков. Мемуарист В.В. Шульгин описал эту знаменательную встречу:
Для крестьян холеный Деревенько был чужаком, который ничем практически не отличался от других «их благородий».
Но вот настал 1917 год, грянула Февральская революция. Придворные царской семьи — начиная от фрейлин, гувернанток и заканчивая слугами, остались верны государю, государыне и их детям. Одним из немногих исключений стал матрос Деревенько.
Андрей Еремеевич, евший чуть ли не за одним столом с царской семьей, получавший огромные деньги, пользовавшийся немыслимыми для выходца с хутора благами, оказался пригретой на груди змеей.
Едва стало понятно, что революция побеждает, Деревенько переметнулся к предателям-матросам Гвардейского экипажа.
Конечно, революционные лозунги «дядьку» совершенно не интересовали — он жил при «царском режиме» припеваючи. Андрей Еремеевич испугался за себя, а, кроме того, этот человек по всем отзывам был отъявленным приспособленцем и всегда предпочитал быть «на стороне победивших».
Деревенько был назначен революционной «администрацией» Царского Села охранником цесаревича. И в это время матрос проявил к мальчику злобу. Фрейлина Анна Вырубова вспоминала:
«Когда меня везли мимо детской Алексея Николаевича, я увидела матроса Деревенько, как он сидел, развалившись на кресле, и приказывал Наследнику подать ему то то, то другое. Алексей Николаевич с грустными и удивленными глазками бегал, исполняя его приказания.»
Другая фрейлина видела, как Деревенько заставлял цесаревича чистить ему башмаки. Еще более отвратительную вещь довелось услышать горничной Анне Демидовой. Проходя мимо матросов, среди которых стоял и бывший «дядька», женщина услыхала, как Деревенько рассказывал «всякие мерзости» про великих княжон.
«Царёвы дочки сладки», — весело «гундосил» матрос. Его собеседники смеялись.
Несмотря на очевидное предательство, Андрей Еремеевич собирался ехать с царской семьей в Тобольск. Однако в отличие от других придворных, мотивация «дядьки» была приземленной: матрос обнаружил, что на Романовых можно отлично продолжать наживаться.
Так, в июле 1917 года Деревенько подал комиссару Временного правительства Панкратову документ, согласно которому «бывший цесаревич» за лето износил сапог на 700 рублей.
Панкратов был поражен наглостью «дядьки»: всем было прекрасно известно, что Алексей Николаевич в основном проводит время, сидя в инвалидной коляске, и, уж точно, не может сносить сапог на такую огромную сумму. Комиссар пригрозил Деревенько революционным трибуналом, если тот продолжит свои фокусы.
Прошение Андрея Еремеевича о назначении его «охранником» цесаревича в Тобольске было отменено. Деревенько сразу же выехал в Олонецкую губернию, где на заработанные у Романовых деньги он построил большой дом.
О низложенной венценосной чете «дядька» не забыл: писал письма в бывшую канцелярию императрицы, просил денег.
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в полуподвальном помещении дома Ипатьева в Екатеринбурге царская семья и их верные придворные были расстреляны.
До Деревенько, по всей видимости, дошли слухи о случившемся злодействе. Бывший «дядька» цесаревича предпочел затаиться, поэтому точных сведений о его дальнейшей судьбе не сохранилось.
Ряд исторических источников утверждают, что Деревенько вернулся из Олонецкой губернии в Петроград в 1921 году, захворал там тифом и скоропостижно скончался.
