Христина вздрогнула: снова этот голос из подвала! Он надоедал ей днем и ночью. Не желая тревожить мужа, она спустилась вниз сама. За маленькой дверцей уже несколько лет держали пленницу, с которой просто не знали, как поступить. Абрам всякий раз кипятился, если речь заходила о ней.
— Тихо, слышишь? – приказала Христина. – Не зли ЕГО!
— Креста на тебе нет, — тихо ответил женский голос.
Подобрав юбки, Христина сплюнула. Кто бы говорил! Бормоча себе под нос, она уходила прочь.
…Мальчонку подарили царю, когда ему едва исполнилось девять лет. Курчавый, с крупным носом, он забавно пел под дудочку и танцевал – так его выучили в Константинополе. Маленький раб был когда-то похищен из родного дома и очень плохо помнил, что с ним было до того. Уже после распространяли слухи, что был-де Абрам никем иным, как сыном африканского князя. А то и султана!
— Славный арапчонок, — ласково проговорил Петр I. – Учись говорить по-нашему! А то я твою болтовню не понимаю.
Ребенок не понял слов русского царя, но добрая интонация успокоила его. Значит, не будут бить, как в османской столице. Скоро его переодели, а потом и крестили в православии: стал Абрамом Петровичем (отчество дали по крестному отцу).
«Святую воду, — позже писал Абрам Петрович, — мне подавал государь, а крестной моей стала польская королева Кристиана Эбергардина… Крестили меня вместе с братом, с которым нас и продали господину Савве Рагузинскому, а он уже, подарил нас царю».
Мальчишка был предан, как собачонка. Спал на полу в комнате царя – возле двери. Бегал с поручениями от него. Летом мог навытяжку стоять с опахалом, и гонял мух, если требовалось. Он был услужлив, раболепен и быстро освоился. Последнее особенно нравилось царю. Значит, смышленый! Значит, выйдет толк!
Расположение государя было для Абрама счастливым случаем, которое выпадает не каждому. Чернокожий ребенок вырос в юношу, которого отправили учиться во Францию. Он же получал 100 рублей на расходы… Затем служил в Преображенском полку, всегда был готов к любым услугам царя и отважно бросался в бой. Оттого-то ему и позволили взять немного хвастливую фамилию Ганнибал – в честь карфагенского полководца.
— Женить бы тебя на хорошей девушке! – говорил император Петр Первый.
Но реализовать свой замысел он не успел. А когда не стало Петра, то горько пришлось Абраму – сослали его в Селенгинск, а потом в Томск. Велели держать под надзором, как человека опасного, слишком много знавшего… Лишь в 1730-м его положение изменилось, и велели Абраму Ганнибалу поступить на службу учителем.
Вот тогда он и выбрал себе девушку по вкусу. Выбор его пал на изящную красавицу Евдокию Андреевну Диопер, дочь офицера галерного флота. Гречанка по происхождению, она никак не хотела замуж за арапа. Противилась воле отца, но тот настоял: положение Ганнибала выправилось. Да и человек он близкий к трону! Такими женихами не разбрасываются.
Пришлось девушке, которая всем сердцем любила другого, подчиниться отцовской воле. Крепко сжав губы, шла она к алтарю. Через силу говорила: «Да», а жених, казалось, не замечает ее явного к нему отвращения.
Два следующих года они жили в Пернове, где Ганнибал преподавал математику и черчение, а потом стал комендантом. Вскоре купил мызу Карьякюла у адмирала графа Головина. Планировал жить там со своей молодой красавицей, радоваться ребятишкам и не тужить…
У него и прежде был непростой характер. Это рядом с государем Абрам Петрович всегда держался подобострастно, а с прочими показывал зубы. Не случайно так не любил его (и приложил руку к его ссылке!) Александр Меншиков. С годами Абрам стал более вздорным, резким, нетерпимым. Да и барские замашки приобрел. Теперь не его посылали с записками, а он отдавал распоряжения. Бывший раб, который превращается в помещика, часто ведет себя жестоко с подчиненными.
Доставалось и Евдокии. Эту девушку он люто ревновал абсолютно ко всем. Знал, что она едва терпит его, и всегда с азартом приглядывался – кто смотрит на его жену? К кому она благоволит? Словно специально искал повод для ссоры.
— О Кайсарове все думаешь, верно? – мог раскричаться Абрам.
Поручик Кайсаров был тем самым человеком, которого любила когда-то Евдокия. Но ведь она не видела его с той поры ни разу!
Утверждали, что некий офицер Михаил Шишков положил глаз на жену Ганнибала. Что начал захаживать под любым предлогом в его дом, только бы полюбоваться на Евдокию. И что госпожа Ганнибал, измученная постоянными придирками супруга, была с ним особенно любезна. А позже придумали и еще одну «подробность»: якобы Евдокия Андреевна даже понесла от Шишкова и родила белокурую дочь, которую Абрам отказывался признавать своей.
Во власти этого заблуждения был и потомок Абрама Петровича, Александр Сергеевич Пушкин. Он писал о том же, что ребёнок родился, и это стало причиной гнева. Позже информацию подхватили другие..
«Ганнибал заподозрил жену в неверности и принудил ее постричься в Тихвинском монастыре, а дочь Поликсену оставил при себе, дал ей тщательное воспитание, богатое приданое, но никогда не пускал её к себе на глаза» — «Русская старина» 1877 года.
Однако историки уверены, что это ошибка. Разбирая подробности дела Абрама Ганнибала, пришли к выводу – ребенка не было. Тем более, названного Поликсеной! Но разыгравшееся воображение арапа Петра Великого существовало. И на основании своих подозрений, он потребовал развода с женой. Впрочем, Священный Синод не спешил поставить точку в этом деле.
Ведь многие считали, что никаких поводов для ревности несчастная Евдокия не давала. Она просто стала неугодна, потому что Абрам Петрович повстречал иную женщину, расположенную к нему совсем иначе. Ее звали Христина-Регина фон Шеберг, и вот ее-то Абрам и захотел сделать своей женой.
Евдокия была попросту не нужна. И, когда Ганнибал в 1733-м году возвращался в Петербург, он вез с собой двух женщин: рядом с ним в карете сидела гордая Христина в шелковом платье. В другом возке, словно нарушительницу законов, везли Евдокию Андреевну. А когда добрались до столичного дома Абрама Петровича, то жену поселили в подвале, а вот светленькую немку – в комнатах наверху.
— Отпусти меня! – умоляла Евдокия.
Но Абрам настаивал: нужно официальное расторжение брака.
Он обратился в суд. Твердил, что Евдокия виновата и приводил свои аргументы. Добрались и до Шишкова, которого признали виновным и держали потом в заточении одиннадцать лет… «Прелюбы сотворила» — говорили и про жену Ганнибала. Но – опять же! – брак не расторгли. Так они и жили: Христина – барыней, время от времени раздражаясь от стонов, которые раздавались из подвала. Законная жена — в чулане.
Заточение бедной Евдокии продолжалось десять лет. За это время, совершено незаконным образом, Ганнибал взял в жены свою немку и прижил с ней детей. Евдокию отправили «на поруки», и она вскоре забеременела… И лишь 9 сентября 1753 года после многочисленных ходатайств в этом деле была поставлена точка. Абрам и Евдокия больше не имели друг к другу никакого отношения.
Поскольку он позволил себе самоуправство – женился без церковного позволения – на Ганнибала наложили епитимью. Но союз с Христиной все-таки признали, и его дети смогли считаться наследниками. Их у него было одиннадцать, хотя до взрослого возраста дожили только четыре сына.
Абрам Петрович скончался в 1781-м, до конца своих дней оставаясь строгим хозяином. Слуги побаивались его, домочадцы не решались расстроить.
