Сквозь полуопущенные веки он глядел на тонкий профиль спящей жены, на её светлые волосы, разметавшиеся по подушке. Затаившись, он слушал её дыхание, мучительно громкое в ночной тишине. Минуты перетекали в часы, а он всё не мог уснуть. Задремав лишь тогда, когда серое предрассветное марево заполонило комнату.
Очнувшись после короткого сна, он лениво потянулся и сел. И, откинув тяжёлое одеяло, не удержался от того, чтобы протянуть руку, коснувшись лица ненавистной женщины, лежавшей рядом.
— А потом родители стали называть меня Санни — солнечная девочка…
За столом царило праздничное оживление. Как обычно, семья собралась вместе, чтобы насладиться духом Рождества. Тёплый еловый аромат и терпкий запах печенья с корицей создавали непривычную атмосферу уюта. Сидя у потрескивающего камина и глядя на танцующий огонь, Санни впервые за долгое время расслабилась.
Молочный пунш мягко обволакивал горло. И старые полузабытые истории сами слетали с языка.
— Отцу исполнился 71 год, а маме было только 32, когда родилась я, — рассказывала она сыну.
Действительно, брак её родителей оказался весьма необычным и в своё время породил немало разных слухов. Молодая и красивая женщина, дочь богатого предпринимателя, сколотившего своё состояние на производстве обуви, Энни Лори внезапно вышла замуж за бизнесмена Джорджа Кроуфорда, давно разменявшего седьмой десяток.
Никто не рассчитывал, что в этом странном союзе появится наследник, но в начале сентября 1932 года в железнодорожном вагоне, следовавшем в Нью-Йорк, родилась девочка — Марта Шарп.
Сначала малышку прозвали «Чу-чу» — как звук колёс поезда, в котором она появилась на свет. Но потом, очарованные сияющей улыбкой, освещавшей лицо словно солнце, окрестили «Санни».
С тех пор Марту Шарп никто не называл иначе. Да и она не хотела. Тёплое имя будто сближало её с отцом, которого она совершенно не помнила — Джордж Кроуфорд умер, когда ей было 3 года, — и лишь рассказы матери придавали его смутной тени живые черты.
Единственная наследница многомиллионного состояния Санни росла в роскоши, недоступной многим. Однако большие деньги не испортили её характера. Добродушная, лёгкая — она была такой же притягательной, как её улыбка.
К ней охотно тянулись люди. И находилось немало тех, кто следовал за ней, рассчитывая получить не только обворожительную жену, но и весьма солидное приданое.
Когда новый инструктор по теннису, к которому она обратилась на швейцарском курорте, коснулся её слишком нежно, ведя руку во время замаха, она отпрянула. Cветловолосый и смешливый, он, как ей показалось на первый взгляд, не таил в себе угрозы.
Ей представили его как Альфреда, он даже сумел ей понравиться, но затевать роман казалось слишком банальным и низкопробным: она знала немало скучающих светских львиц, которые сближались со своими красивыми тренерами — по верховой езде, теннису, танцам, — и не хотела быть в их числе.
Разглядев её сомнения, Альфред отступил назад и поклонился:
— Позвольте представиться, Альфред фон Ауэрсперг.
Это меняло всё. Сотни лет назад дом Ауэрспергов был известен всей Европе. Принадлежавшие к высшей знати, австрийцы имели немалые земельные владения и солидные капиталы. Но прошедшие века сделали своё дело: Первая мировая война, затем Вторая…И потомок великого рода оказался неприлично беден, вынужденный зарабатывать на хлеб собственным трудом.
Печальная история Альфреда тронула сердце Санни. Вместо привычных роскошных букетов он дарил ей полевые цветы, не водил в дорогие рестораны — но покупал любимый шоколад…
Когда Альфред подарил ей помолвочное кольцо, она его приняла. Состояния Кроуфордов хватало на то, чтобы обеспечить им двоим счастливое будущее.
Через год после свадьбы, состоявшейся летом 1957 года, Санни подарила мужу дочь — Энни Лори, а после — сына Александра.
Однако семейные хлопоты не укрепили брак. О том, что она несчастна с Альфредом, Санни предпочитала не говорить, пряча за своей сияющей улыбкой истинные чувства.
Но в нешироком кругу богатых людей сложно удержать секреты: поговаривали, что, распробовав вкус больших денег, Альфред стал позволять себе слишком многое. Теперь он мог «купить» себе любую симпатичную девчонку, как когда-то богатые женщины «покупали» его.
Терпеливая Санни долго сносила измены мужа. Но собственное увлечение подтолкнуло её поставить точку в болезненных отношениях. В 1965 году она решилась развестись, заплатив мужу отступные.
А солнечным июньским днём 1966 года уже шла к алтарю с Клаусом фон Бюловым, бывшим помощником нефтяного магната Джона Пола Гетти.
Вероятно, Санни надеялась, что в этот раз не совершает ошибки. Жёсткий, уверенный в себе фон Бюлов, на первый взгляд, разительно отличался от Альфреда фон Ауэрсперга. И она даже не догадывалась — он тщательно хранит свои постыдные семейные тайны.
Настоящей фамилией Клауса была менее звучная — Борберг. Он поменял ее, когда его отец, датский драматург Свенд Борберг, был обвинен в пособничестве нацистам во время оккупации Дании в период Второй мировой войны.
Фамилия матери — представительницы старинного дворянского рода Йонны фон Бюлов — не была запятнана страшным предательством. И Клаус решил, что ему будет проще покорять Америку под новым именем.
Однако, отрекшись от отцовской фамилии, гены Клаус перебить не смог. «В качестве мальчика для битья он проявляет замечательную терпимость», — отзывался о нем Джон Пол Гетти, обеспечивший своему смиренному помощнику билет в будущее.
Благодаря помощи нанимателя, Клаус фон Бюлов уже числился консультантом по нефтегазовому бизнесу, когда выгодно женился на Санни.
Вскоре Санни обрадовала мужа новостью: она ждет ребенка. В апреля 1967 года она родила мужу дочь. Счастливые родители назвали малышку Козимой. Значимое для рода Клауса имя. Так звали дочь пианиста Ференца Листа, ставшую женой Ганса фон Бюлова, одного из членов знаменитой династии.
Для Санни наступили хорошие времена. Во втором браке словно открылось новое дыхание: она появлялась в шикарных нарядах, затмевая всех вокруг, посещала вечеринки и принимала гостей у себя, постоянно оставаясь на виду.
Но в 1970-х годах в обществе снова заговорили о том, что Санни несчастлива. Она все реже сверкала своей блестящей улыбкой, и все чаще уезжала из Нью-Йорка в поместье, проводя время вдали от светской суеты.
Причина вскоре стала известна: Клаус фон Бюлов закрутил роман с актрисой и женой бизнесмена Александрой Айлс.
Обаятельная Александра, некогда приехавшая завоевывать Нью-Йорк из Швеции, отличалась изрядной амбициозностью. И, покорив Клауса, она не намерена была отступать. Айлс знала, сколько стоит фон Бюлов: 120 тысяч долларов в год — только от трастового фонда, который передала ему жена!
— Было бы хорошо, если бы ты развелся, — однажды сказала она прямо. — И я подумаю о том, чтобы разойтись с мужем.
Однако Клаус сомневался. Его репутация финансового консультанта могла серьезно пострадать при разводе. Если он все еще оставался «новичком», обязанным богачу Гетти, то его жена была плоть от плоти американского высшего круга. Не обернутся ли все против него?
К тому же, на кону стояли большие деньги…Состояние Санни по-прежнему принадлежало ей. С чем бы он остался при расставании?
В декабре 1979 года семья Санни собралась вместе, чтобы отпраздновать Рождество. В тот теплый вечер хозяйка дома впервые за долгое время казалась оживленной. Даже счастливой. Она долго разговаривала с сыном, выпив несколько пуншей подряд.
Александр осуждающе поглядывал на мать: он редко бывал дома, но слуги уже рассказали ему о том, что Санни все более несдержанна. Выпив один бокал, она не могла остановиться…
Заметив, что речь матери становится несвязной, Александр отвел ее в спальню и помог прилечь. Однако заснуть Санни не удалось. Когда к ней пришел Клаус, разразился громкий скандал. Упреки лились из уст обиженной Санни, муж отвечал ей тем же…
Утром Санни обнаружили в бессознательном состоянии. Клаус так долго настаивал, что она просто спит, запретив прислуге вызывать врача, что Александру показалось это странным. Санни отвезли в больницу, где был поставлен диагноз: кома, вызванная низким уровнем сахара в крови.
Несмотря на лечение и соблюдение предписанной диеты, через несколько месяцев Санни вновь была госпитализирована. Потом еще раз, и еще…
А затем снова пришла зима. И с ней — очередное Рождество. Ситуация повторилась.
К концу вечера Санни казалась сама не своя. Шатающаяся, с дрожащими руками…Её отвели в комнату, и Клаус остался, чтобы уложить жену в постель.
Спустившись к завтраку в 11 утра, Александр обнаружил только отчима.
— Как мама? — уточнил он, наливая себе кофе.
Отсутствие Санни показалось ему странным: она была ранней пташкой, и ещё не бывало, чтобы он вставал позже неё.
Несмотря на все уверения Клауса, что Санни нуждается в отдыхе, Александр решил подняться наверх. И обнаружил страшную картину: его мама лежала без сознания на полу в ванной…
Снова вызов врача и больница. На этот раз диагноз — гипогликемия — сопровождался серьёзной черепно-мозговой травмой. И, несмотря на усилия медиков, Санни так и не пришла в себя.
Александр и поддержавшая его Энни Лори требовали расследования, обвиняя отчима в том, что он пытался убить их мать. Слишком подозрительным было его поведение. И чересчур спокойно он глядел на лежащую в коме жену.
В июле 1981 года Клаусу фон Бюлову было предъявлено обвинение в покушении на убийство.
Громкий судебный процесс взбудоражил Соединённые Штаты. Предоставленные обвинением улики в основном имели косвенный характер, однако казались достаточно существенными. При обыске в кармане дорожной сумки Клауса были обнаружены запрещённые успокоительные вещества, а также шприц с остатками инсулина.
По совокупности улик, Клаус был признан виновным в отравлении жены. Но соглашаться с приговором он не спешил. Наняв знаменитого адвоката Алана Дершовица, профессора права Гарвардского университета, он подал апелляцию.
С привлечением экспертов-токсикологов ему удалось доказать, что состояние Санни могло быть вызвано не уколом инсулина, а смешением принимаемых ею медицинских препаратов и дозы алкоголя.
Впрочем, выигрыш в суде не обеспечил Клаусу счастливого будущего. Старшие дети Санни поставили жёсткие условия: ему придется развестись с Санни, отказаться от всех претензий на ее состояние и покинуть страну, если он не хочет продолжения судебных разбирательств. Фон Бюлов принял соглашение.
Он уехал в Лондон, простившись с Америкой навсегда. Вслед за ним уехала и Козима, так и не признавшая вины отца.
Санни оставалась в коме долгих 28 лет: она умерла лишь 6 декабря 2008 года.
Поразительное совпадение, но ее первого мужа, Альфреда фона Ауэрсперга, ждал такой же финал. Через 3 года после ужасной трагедии с Санни, он попал в аварию и тоже оказался в коме. Однако судьба отмерила ему меньший срок: Альфред пробыл в таком состоянии всего 9 лет, скончавшись в 1992 году.
Последним ушел Клаус фон Бюлов, вокруг которого до конца жизни витали подозрения в убийстве жены, так и не развеянные до конца. Его не стало в 2019 году в почтенные 92 года.
