Чистая она была, как родник. Знатная, гордая, хотя и не блистала красотой. Тоскующий Константин уже не раз украдкой бросал взор на племянницу жены. А она, как будто бы, и не замечала его вздохов. Только раз им удалось обменяться взглядами, и Мономах вздрогнул. Столько было огня в глазах девушки…
А началось всё с того, что пятидесятилетняя принцесса Зоя в ноябре 1028 года стояла перед алтарем вместе с пожилым сенатором, Романом Агриром. Для них обоих это был вынужденный брак, ведь они исполняли волю умирающего императора.
Дело заключалось в том, что у правителя Византии не осталось сыновей. Чтобы старшая дочь, Зоя, могла спокойно править, ей спешно подыскали мужа. Требовалось крепкое надежное плечо, ведь власть легко ускользает из женских рук…
Но знатный и богатый Роман Агрир уже состоял в браке. Чтобы жениться на Зое, ему пришлось спешно избавляться от жены — бедняжку заставили принять монашеский постриг. Многие в Константинополе были возмущены этим поступком. Однако император ясно дал понять, что хочет видеть своим преемником именно Агрира. И только как мужа принцессы Зои. Благословив «молодых», спустя три дня государь скончался.
Жизнь с той поры потекла своим чередом. Став императором Романом III, бывший сенатор принялся помогать своей родне и устраивать браки детей. Вот и дочь, некрасивую и болезненную Елену, он пристроил за Константина Мономаха.
Это был представитель древнего рода, прославившегося тем, что Мономахи поколения в поколения занимали разные руководящие должности в Византии. А еще, как отмечали девушки и женщины, Константин был невероятно хорош собой!
Рослый, статный, с большими темными глазами… В императорский дворец он теперь приходил, как к себе домой. Тесть обожал своего зятя и гордился им. И мало кто догадывался, что на Константина уже положила глаз пожилая императрица Зоя.
Она увядала, он – хорошел. Она пользовалась тысячью мазей и притираний, чтобы выглядеть лучше, а Константину было достаточно улыбнуться, чтобы произвести впечатление. По дворцу поползли слухи:
— Константин Мономах – фаворит Зои! Император Роман ни о чем не подозревает!
А потом – внезапно и скоропостижно! – скончалась дочь Романа Агрира. Та самая худая и всегда болеющая Елена, с которой связали брачными узами красавца Мономаха. И слухи в Константинополе только удвоились. Неужели Елену извели? Специально?
По всей видимости, как раз по этой причине Зоя моментально оттолкнула от себя Константина. Испугалась народного гнева. При всех сдержанно выразила ему свои соболезнования, а потом перестала принимать во дворце. Хмурый и сердитый, недавний фаворит отправился восвояси.
На самом деле, никто точно не знает, отчего Елена покинула этот мир. Одиннадцатый век, возможности у лекарей были совсем другие… Версия об отравлении ничем не подтверждается, да и Константин не был похож на злодея… Но теперь на него косились, и Мономах злился. А еще тосковал по женскому вниманию.
Он и прежде обращал внимание на племянницу своей жены, Марию Склирену. Юная и чистая, дева из прекрасной семьи, Мария не считалась такой уж красавицей. Но она была добра и ласкова. Воспользовавшись, по словам византийского ученого Михаила Пселла, «то ли подарками, то ли любовными речами, то ли какими-то иными средствами», Константин сумел расположить ее к себе.
«Склонил племянницу, — писал Пселл, — милую и целомудренную деву».
Только в восемнадцать лет любят так пылко и так безоглядно! Мария Склирена могла выйти замуж за очень знатного человека, обрести собственный дворец и почести, а превратилась в фаворитку Константина Мономаха. Она, не задумываясь, переехала к нему, хотя в Константинополе на это смотрели косо. Нельзя было деве такого происхождения так ронять свою честь!
— Возможно, он женится на ней? – рассуждали в столице Византии.
Но на это сдвигали брови церковники. Племянница покойной супруги – это слишком близкое родство. Непозволительное!
Мария Склирена оказалась меж двух огней…
Но она все же надеялась, что однажды Мономах сделает ей предложение. Терпеливо ждала, вела себя с ним, как самая заботливая супруга. Когда скончался Роман Агрир и императрица Зоя вышла замуж снова, то Константин попал в немилость. Вскоре ему велели уехать на отдаленный греческий остров, без всякой надежды на возвращение.
Милая и влюбленная Мария решила: она не может жить без Константина Мономаха. По Константинополю разлетелись вести – эта самоотверженная девушка отправится в изгнание за любимым! А чтобы им было на что жить, она распродает все, что досталось ей по наследству.
— Она совершенно обезумела, — качали головами достопочтенные матроны.
Константин оказался прозорливым человеком. Склонил племянницу, а она без памяти его любила. Несмотря ни на что… С полными сундуками золота уезжала Мария на крошечный островок. Везла Мономаху посуду, мебель, одежду, украшения и все, что он любил когда-то. Они обосновались в Метилене…
Но судьба бывает переменчива. Сорокадвухлетний Константин Мономах не думал, что однажды увидит столицу Византии. Однако в 1042 году, спустя каких-то полтора года после изгнания, его вызвали назад. Оказалось, что нового мужа Зои – свергли. И теперь она жаждет снова увидеть его и обнять. Словно и не было этих лет забвения и отчуждения! Мономах помчался в Константинополь.
— Я выйду за него замуж, — объявила престарелая Зоя.
Вокруг ахали и качали головами. Константин не верил своему счастью: императрица помнила об их прежних отношениях. И заключила с ним брак!
— Это нужно для интересов империи, — твердо заявила Зоя всем, кто ее осуждал, — я уже немолода и у меня не может быть детей. Я беру в мужья сильного и крепкого человека, который станет настоящим правителем!
Свадебным подарком Константину было… разрешение забрать из Метилены его любимую, Марию Склирену. Для нее приготовили в столице дом, выделили содержание и дали прислугу. Мария ни в чем не нуждалась, но вот во дворец ей путь был заказан.
«В её внешности не было ничего замечательного, — писал Пселл, — но не давала она поводов и для осуждения или насмешек; что же касается её нрава и ума, то первый мог смягчить и камень, а другой способен был постичь что угодно; несравненной была и её речь: утончённая, украшенная цветами красноречия, ритмизированная, как у искусных ораторов; сладостные слова сами собой струились с её уст и придавали говорящей несказанную прелесть.
Нередко покоряла она и моё сердце вопросами об эллинских мифах, и сама добавляла, если ей довелось что-нибудь услышать по этому поводу от знатоков. Слух у неё был чутким, как ни у какой другой женщины, и связано это, как я полагаю, не с её природой, а с тем, что все кругом, и она знала это, судачили на её счет; слово, процеженное сквозь зубы, было для неё уже молвой, а шепот давал основания для подозрений».
Несчастная Мария прожила недолго после возвращения. В 1045 году ее не стало. Константин приказал, чтобы любимая упокоилась рядом с местом, которое он выбрал для своего погребения.
Константин пережил Марию на десять лет.
