Женщина, о которой мы сегодня вам расскажем, была монахиней. Настоятельницей небольшого, но неожиданно — очень богатого греческого монастыря.
Монастырь этот существует до сих пор. До сих пор существуют и последовательницы конкретно нашей героини, которые почитают ее как невинно оболганную святую.
Но, дело в том, что есть сухие факты следственных материалов. Настолько ужасные, что люди, видимо, просто не могут в них поверить.
Звали нашу героиню Мариам Сулакиоти ( ок. 1883-1954 гг.).
О ее ранней жизни известно только то, что звали ее Мариной и была она простой фабричной работницей.
Потом она приняла монашество и вот здесь начался самый интересный этап ее биографии.
Мариам сперва была монахиней Греческой православной церкви, но потом в этой церкви произошел раскол (да — это не эксклюзивно российское явление).
Связан этот раскол был с календарем.
Дело в том, что православные страны и православные церкви использовали в своем летоисчислении древний юлианский календарь.
А католическая церковь и католические страны с 16 века перешли на григорианский календарь.
Не спрашивайте меня, в чем разница — я не разбираюсь в этих дебрях. Но разницу мы все можем видеть по тому, что в католических странах Рождество отмечается 25 декабря, а в православных — 7 января.
Потом, со временем, православные страны перешли на григорианский календарь. В России, после революции, кстати, тоже действует он.
А православные церкви так и остались приверженцами юлианского календаря.
И вот в 1923 году сербский ученый предложил новый юлианский календарь — промежуточный между григорианским и юлианским.
И на этот новый юлианский календарь перешли почти все православные церкви, в том числе и Греческая православная церковь ( но его не приняли, если вам это интересно, РПЦ, Сербская, Грузинская, Македонская православные церкви т Греческий православный патриархат Иерусалима).
То есть по сути, этот календарь расколол единый до того времени, православный мир.
Но в Греческой церкви — официальная церковь на него перешла, но были и те, которые его не приняли. Они образовали группу раскольников, в которой оказалась и наша монахиня Мариам.
Вместе со своим духовным наставником, который в то время был уже в возрасте под 70, и тоже выступал против нового календаря, Мариам основали новый монастырь.
Он был расположен в горной местности, основан был на совершенно непонятно откуда взявшиеся деньги (весьма большие, особенно для личностей основателей), и был такой немаловажный, нюанс — монастырь основывался для того, чтобы финансово поддерживать раскольников.
То есть изначально его целью было заявлено зарабатывание денег любой ценой, что, согласитесь, немного напрягает, когда речь идет о святой обители.
Место было замечательное. Горы, сосны… Воздух целебный.
Так монастырь и начал себя рекламировать — как место бесплатного лечения больных туберкулезом.
так же, во время войны, в монастырь отдавали детей, поскольку не все родиели могли их прокормить.
Так монастырь и позиционировался — как лечебница от туберкулеза и детский приют. Вообще-то максимально странное сочетание.
Постепенно духовный наставник Мариам от дел отошел, и с 1939 года фактически, а с 1950 года официально она стала главой обители.
Богатство монастыря росло как на дрожжах.
А отдельные жалобы на происходящее там привлекли внимание полиции. Несмотря на то, что Церковь всячески препятствовала началу какого-либо расследования (видимо, из тех соображений, что огласка бросит тень на все православие в целом), расследование началось и привело к удивительным открытиям.
Сперва уголовное дело было заведено за экономические преступления, на которых попался монастырь — это незаконный экспорт оливкового масла и импорт шин.
Но потом в монастыре провели обыск и дело закрутилось.
Во время обыска в подвалах монастыря нашли несколько полуголых, истощенных и больных женщин, которые были связаны.
Не буду растекаться мыслями по лишним подробностям, сразу перейду к сути.
Оказалось.
Настоятельница регулярно посылала монахинь по стране искать богатых старых дев и вдов. После этого женщин обрабатывали и склоняли ко вступлению в монастырь.
Как только за ними закрывались монастырские ворота, от них требовали отписать монастырю все имущество.
При сопротивлении применяли пытки. А когда жертва ставила все необходимые подписи ее убивали.
Не надо понимать, что резали или вешали — их отправляли к туберкулезникам, а потом в холодный подвал, где под видом монашеской аскезы морили голодом.
Некоторые умерли после побоев. Били их монахини, по приказу настоятельницы. Очень качественно. А потом бросали в подвал и человек умирал от голода, холода и внутренних повреждений.
Сколько было таких жертв — не известно. Предположительно — около 500 (если судить по недвижимости, чудесно отписанной лично настоятельнице монастыря свежеприбывшими монахинями, которые после составления завещания сразу в том же монастыре и умерли).
Адвокаты Мариам потом убеждали на суде, что это нормально — если человек пошел в монастырь, ему имущество уже не нужно, а отписывалось все настоятельнице просто потому, что у монастыря не было юридического лица.
Проблема в том, что некоторым удалось сбежать, хоть и лишившись имущества, а у других были родственники, которые, зная одинокую тетушку не верили, что она вдруг стала до такой степени религиозной, что все имущество отписала монастырю, а потом внезапно умерла, хотя близкого конца ничто не предвещало…
Кроме того, примерно 150 человек умерло в процессе лечения туберкулеза, поскольку кроме воздуха монастырь им больше ничего не предлагал — врачи к больным не приглашались. То есть людей можно было бы спасти, но их просто оставили на свежем воздухе умирать.
Дети, как выяснилось при обысках, тоже влачили полуголодное существование. Но для приютов того времени это, в общем то было нормальным.
Короче говоря было 3 процесса против Мариам, но доказать ее причастность к убийствам было не так-то просто. На адвокатов она не поскупилась.
Ей дали 14 лет, по доказанным 7 убийствам (из 27, по которым были предъявлены доказательства), и 150 смертям туберкулезников (якобы допущенным «по неосторожности»). Дело не было закрыто, процессы продолжались бы и дальше, но… обвиняемая внезапно скончалась.
Соответственно и эту эпопею с расследованием пришлось свернуть.
Хотелось бы, конечно, думать, что даму оболгали из соображений внутрицерковных разногласий, но…
Но были свидетели. Выжившие. Так что, при всех сомнениях, бесспорно одно — дама зарабатывала всеми средствами, и это было главным смыслом ее жизни. Скорее всего — не для себя — для дела, как она это понимала.
