— У нее будет ребенок, — произнес Саня, и Наташа вздрогнула, как от удара. Не было сил удивляться и задавать вопросы. Все просто, все на ладони: ее предали. Еще недавно Саня клялся ей в любви, и утверждал, что для него она – единственная. А теперь он просил развода и ждал Наташиного ответа. Она твердо и решительно произнесла: «Развода не дам».
…Тоненькая изящная Наташа стояла в вестибюле Ростовского университета и надевала пальто. Занятия закончились. Она не успела выйти, когда группа веселых парней буквально слетела с лестницы вниз.
— Морж, иди сюда! – закричал кто-то. – Я тебя познакомлю.
Так и произошло их знакомство осенью 1936 года. Морж – так в студенческой компании называли Александра Солженицына – взлохмаченный и смеющийся, был представлен Наташе Решетовской. Несколько недель спустя, когда мама Наташи накрывала на стол по случаю 7 ноября, пригласили всю шумную университетскую компанию. Морж тоже пришел. Перед тем, как сесть за стол, всем велели вымыть руки. Солженицын поливал Наташины ладони из большой зеленой кружки, а потом она сделала то же самое.
Они начали встречаться вскоре после этого. Ходили гулять по аллеям, Саня читал стихи. Некоторые из них сочинил сам и посвятил своей Наташей. Однажды, когда они назначили свидание в Театральном парке, Саня вдруг признался ей в любви. Девушка настолько растерялась, что не смогла вымолвить ни слова в ответ. А потом, глядя на расстроенное лицо Сани, расплакалась сама.
На следующий день Солженицына было не узнать. Никаких шуток, никакого веселья. Сдержанный, суровый, с плотно сжатыми губами, он едва отвечал на вопросы знакомых.
«Я поняла, что мне нужен другой Саня, прежний, — рассказывала Наташа много позже, — и я написала ему записку, что тоже его люблю».
Он прибежал в дом Наташи вечером, и они долго сидели и смотрели друг на друга. С той поры в глазах друзей и родных они стали парой, дело шло к свадьбе. Но учиться оставалось еще больше года, и семьи уговаривали молодых подождать: пусть сначала оба получат дипломы! Наташа училась на химика, Саня – на физико-математическом факультете, а параллельно в МИФЛИ. Но они не утерпели, подали заявление.
— Только выберем дату, чтобы число было кратно 9. – попросил Солженицын.
27 апреля 1940 года Наташа вышла замуж за Солженицына, но в обстановке строжайшей тайны. Решили, что сообщат родным только после получения дипломов. Чтобы мама ни о чем не догадалась, Наташа не стала брать фамилию мужа.
Летом они вдвоем уехали в Тарусу, сняли небольшой домик. И вот уже оттуда написали каждый своей семье – все случилось. Они поженились, хотя обещали не делать этого еще год. Не сердитесь, это ведь просто любовь… Так что свадьбу отпраздновали в Ростове уже по возвращению. Прямо на перроне их встречали с цветами, собралось много друзей. Обе матери приготовили много угощений, поэтому пир получился настоящий. А потом… разошлись по своим домам.
«Нам не хотелось никого стеснять, — вспоминала Наташа, — а жить вдвоем нам было просто негде. Поэтому я осталась у своей мамы, а Саня – у своей».
Женатые студенты – далеко не редкость для того времени. Через студенческий профком удалось «выбить» комнату в квартире. Молодожены переселились туда осенью 1940-го, и сразу выяснилось, что к отдельному быту они совершенно не готовы. Наташа не умела вести хозяйство, у Сани таких навыков тоже не оказалось, да и день его был расписан от начала и до конца. Яичница и картошка составляли их основной рацион… Поэтому матерям снова пришлось помогать – приносили из дома пироги и супы в кастрюльке, банки с соленьями и вареньем.
«Финансово было не слишком трудно, — признавалась Наташа, — потому что Саня получил повышенную, Сталинскую стипендию».
Постепенно все налаживалось. Впереди была защита дипломов, у них имелся свой угол, все могло бы получиться, если бы не началась Великая Отечественная. Хотя у Сани, по состоянию здоровья, было освобождение от армии, он все равно отправился на фронт.
Письма согревали душу, их ждали, как самую большую ценность. Наташа хранила каждое, полученное от Сани. Однажды за все время войны ей удалось съездить к Сане и провести с ним почти месяц. А в начале 1945 года ее уведомили: «адресат выбыл». И ничего толком она добиться не могла. Что с Саней?
— Наташа, его арестовали, — сообщил ей знакомый, — искать бесполезно.
Но она все-таки выяснила, где находится Солженицын. Добилась встреч с ним. Когда же Саню перевели в Экибастузский лагерь, о свиданиях пришлось забыть: там они были под строгим запретом. Единственное, что могла сделать Наташа для любимого – посылать ему посылки. Доверху набивая фанерную коробку, она пыталась сложить все самое лучшее, самое вкусное. И долго плакала всякий раз. Позже Солженицын признался: жена спасла ему жизнь. Если бы не ее посылки, то он бы просто не выжил.
Никто не знал, сколько продлится его заключение. Однажды Саня так и написал жене: начинай новую жизнь, не жди. Наташа снова плакала, но и ей становилось понятно, что они могут расстаться навсегда. Позже корила себя, что все-таки сблизилась с Всеволодом Сомовым. Они вместе работали на кафедре в университете, и их отношения продлились почти пять лет.
Для нормальной жизни на свободе лучше было не иметь родственников-заключенных. Сомневаясь какое-то время, Наташа все-таки оформила расторжение брака. Сделать это с человеком, которых находится ТАМ, было легко.
А потом Наташе опять написал Солженицын. Она просто не знала, что ему ответить и… не стала.
«Саня заставлял меня перечеркнуть все как раз в тот момент, когда я только встала на ноги. Понимаю, что, не ответив, я поступила не самым достойным образом. И наша переписка снова оборвалась. Оборвалась на целых три года…»
Ей казалось, что все это неправильно. Мучилась, переживала, и в октябре 1956 года поехала к Солженицыну во Владимирскую область – в то время он преподавал там, на станции Торфопродукт. Заглянув в его глаза, Наташа поняла, что теперь для нее ничего не имеет значения, кроме него.
Это была их вторая попытка, их шанс. Наташа оставила Сомова, хотя он очень просил ее одуматься. За эти годы они ведь были счастливы… Но Наташа ушла к мужу, полностью сосредоточилась на нем. Помогала во всем, печатала на машинке его произведения. Они поженились во второй раз.
— Я буду любить тебя всегда, — обещал Солженицын. – Ты столько сделала для меня.
Она была удобной: безропотной, спокойной, терпеливой. Теперь Наташа стала отличной домохозяйкой, и Саня попросил ее оставить работу. Пусть будет дома, так надежнее! И она уволилась.
О том, что у Сани есть другая, не догадывалась очень долго. Ничего не заподозрила, когда Солженицын, отправляясь на север, отказался брать ее с собой. Предлог был смехотворным – там холодно, легко застудиться. Но вот другая поехала с Солженицыным.
А потом стало известно о ребенке.
Теперь Саня просил Наташу об одном: о разводе. Не было больше никаких разговоров о вечной любви. Он готовился уйти в другую жизнь. «Саня сделал мне больно, но я любила его», — рассказывала Наташа. Пыталась удержать, умоляла, не давала согласия на развод. Солженицыну удалось добиться расторжения брака только с третьей попытки.
Она не понимала, что теперь делать. Как жить без него? Ведь на протяжении стольких лет была его женой, его опорой… В порыве решила пoxоронить фотографию Сани: выбрала ту, где он себе больше всего нравился, поехала за город и закопала в земле. Ей показалось, что после этого стало легче.
Вторая жена Солженицына – по совпадению она тоже Наталья – попросила прощения у своей предшественницы много лет спустя. С самим Солженицыным его первая супруга не встречалась. Он избегал говорить о ней и, тем более, видеться.
У Натальи Решетовской не было детей. Детищем стали мемуары, которые она писала много лет. Причем первая работа – «В споре со временем» — вышла в 1975 году. На эту публикацию Солженицын ответил огромной обидой, а еще обвинил жену в сотрудничестве с «органами».
Окончательно он убедился в этом, когда Наталья вышла замуж за редактора и историка Константина Семенова, а потом перебралась с ним в Москву. Сама Решетовская категорически отрицала, что когда-либо сотрудничала с кем-то.
Первая жена Солженицына покинула этот мир в 2003 году. До самого последнего дня она хранила в квартире запасной ключ… На случай, если Саня все-таки вернется.
