Последней каплей стали алые пятна на белоснежной рубашке. Сара устала от упрёков свёкра и больше не собиралась их терпеть. «Вините только вашего сына», — написала она тонким изящным почерком, прежде чем навсегда уехать из дома Таунсенд. Той зимой 1808 года она бросила вызов всему аристократическому обществу.
Малыш был хорошеньким, словно кукла. Графине Лестер очень нравились его кудряшки, поэтому она с радостью делала мальчику красивые прически. Вышло так, что оба сына графини оказались невероятно привлекательными внешне, а вот девочки – совсем наоборот. Невыразительные, блёклые, всего лишь тени своей великолепной матери.
Джордж, первенец и наследник, отправился на учебу в Итон – самую аристократическую из всех английских школ. Говорили, что именно там у него проявились интересы, которые потом так пагубно сказались на всей его жизни.
Он рос, возмужал, продолжил обучение в Тринити-колледже, и ему готовили блестящий светский брак. Но проблема была в том, что ни одна юная леди не смогла заинтересовать сына графа Лестера.
— Обрати внимание на Сару Данн-Гарднер. – Говорил отец Джорджу. – Она единственная наследница своего отца, и в Кембриджшире им принадлежит едва ли не половина графства…
У Сары, когда она улыбалась, появлялись ямочки на щеках. Миловидная, изящная, словно статуэточка, с манерами девушки из высшего общества, она хорошо знала себе цену и умела нравиться. К Саре многие сватались.
Но семья держала оборону: им нужен был непременно человек с титулом. И вот Джордж вполне подошел. На момент сватовства в 1807-м году он уже сам назывался графом Лестером – получил титул по наследству. А его отец поднялся на ступеньку выше и стал маркизом Таунсендом…
Конечно, сватовство было номинальным. Все решали родители. Сара чувствовала, что жених нисколько не заинтересован в ней, и его скучающий вид во время их коротких встреч вызвал у него тревогу.
— Ты будешь графиней, милая моя. – Говорил отец. – У Джорджа два баронских, один графский титул и в перспективе титул маркиза. Нельзя упустить возможность войти в такую семью!
На венчании 12 мая 1807 года присутствовал принц Уэльский, и это обстоятельство стало предметом гордости у семьи Данн-Гарднер. А потом молодые поселились в доме Таунсенд, и началась подлинная мука…
Муж раскланялся с женой в первый же вечер. Он уехал к друзьям, и вернулся только под утро. На следующий день он провел возле Сары пятнадцать дипломатических минут: чтобы пожелать ей доброго дня, недолго поговорить о погоде и предложить ей назавтра прогулку в компании друзей. Затем Джордж растворился.
Сара видела, что граф Лестер совершенно не пытается сблизиться с ней. Он держал жену на расстоянии, и куда больше времени проводил не с Сарой, а со своим секретарем-итальянцем. Поэтому, когда спустя полгода после свадьбы свёкор позвал девушку к себе, она чрезвычайно удивилась.
— Не в тягости ли вы? – Спросил он.
— Нет, сэр.
— И это очень печально. – Хмуро произнес маркиз Таунсенд. – Очевидно, вы не слишком стараетесь, чтобы привлечь Джорджа. Я огорчен.
С тех пор это повторялось почти каждый месяц. Бдительные горничные сообщали маркизу, что на рубашке Сары снова появились пятна. И значит, ожидаемого наследника не будет.
Ей было трудно, но она старалась. Пыталась подражать друзьям Джорджа. Интересоваться теми же вещами, что и они. Однажды она решила прямо поговорить с мужем:
— Вы же понимаете, чего от нас ждут!
— Вполне. – Холодно ответил Джордж. – Только меня это не интересует. В конце концов, у меня есть младший брат. Если у меня не будет детей, род продолжит он.
Сара ахнула. Так ее взяли замуж… просто для отвода глаз? Чтобы Джордж продолжал жить, как ему захочется? А она будет увядать в этом огромном доме?
Когда на рубашке Сары снова появились отметины, она решила, что с нее хватит. Ее странная семейная жизнь длилась около года. Пора было заканчивать. И она собрала вещи.
Родные не хотели ее принимать. Они утверждали, что Сара должна вернуться назад. И немедленно! Поэтому бедняжке пришлось самой снимать квартиру в Лондоне, чтобы не оказаться на улице. И еще она отважилась на невероятный шаг – подала в суд. Сара требовала развода.
Изложив суть вопроса, указав, что муж не жил с ней, Сара надеялась, что брак будет расторгнут. Не тут-то было! Семья Таунсенд-Лестер категорически не хотела скандала. Джордж даже привез Саре денег, чтобы она успокоилась и перестала водиться с адвокатами.
Единственным человеком, кто ее понимал, оказался… скромняга-пивовар Джон Маргеттс. Он помог Саре с багажом, когда она заселялась в свою скромную квартирку. А потом взял на себя смелость заглянуть к соседке – сам Маргеттс жил неподалеку. Так начались отношения графини Лестер, девушки из общества, с представителем сословия, на которое аристократы смотрели сверху вниз.
Однажды – шел 1809-й год – Джон набрался смелости и сделал предложение Саре. И она согласилась! Они помчались в Шотландию, в деревушку Гретна-Грин, где венчали всех, без разбору. Произнеся клятвы, эти двое надеялись, что по возвращении будет легче добиться развода…
Но кто-то наложил категорический запрет на аннуляцию этого брака. У Сары рождались дети (всего шестеро), и их всех записывали под фамилией Таунсенд Лестер. Считалось, что они – дети Джорджа. Который их ни разу не видел, да и с женой своей не общался!
Когда в 1811 году скончался свекор Сары, Джордж стал следующим маркизом. Получалось, что теперь титул «графа Лестера» переходил к незаконному ребенку. Старшему сыну Сары… Это семейство постоянно заставляло говорить о себе!
Сара и её названный муж поначалу жили очень трудно. Но затем молодая женщина получила содержание, а потом и наследство от отца. Теперь и она, и ее любимый пивовар, ни в чем не нуждались. Дети получили превосходное образование, а первенец, Джон, даже стал представителем от Кембриджшира в английском парламенте. И ему везде приходилось представляться как граф Лестер.
Состояние Джорджа могло уплыть к бастардам. Ведь у того детей не предполагалось… И младший брат Джорджа заволновался не на шутку.
— Я требую признать детей Сары – незаконными! – Объявил он.
— Какое облегчение! – Воскликнула Сара. – А потом я смогу по-настоящему выйти замуж за человека, которого люблю и с которым прожила столько лет!
Специальным актом парламента в 1842 году Джон и другие дети Сары потеряли все права на имя и наследство Джорджа. Впрочем, это их нисколько не огорчило. Теперь они подписывались двойной фамилией матери и отца – Маргеттс Данн-Гарднер.
И как вы думаете, ради чего бился младший брат Джорджа? Да, он получил титулы. Но у него не оказалось сыновей! Передать высокие звания стало некому! Вот так в девятнадцатом веке род Лестеров угас. А ведь мог продолжиться, пусть даже столь хитрым образом.
Сара прожила счастливо прожила с пивоваром до самой его смерти в 1842 году. Она больше никогда не видела своего первого мужа, который умер в Генуе в 1855 году. А историю про рубашку, которая заставила Сару однажды собрать вещи и полностью поменять свою жизнь, передавали в семье из поколения в поколение.
