«Синьоре лучше не кричать», — авторитетно заявил лекарь, но хмурая повитуха отодвинула его в сторону. Она знала Джиневру с детства, принимала роды у нескольких женщин из ее семейства, и теперь не собиралась слушать этого напыщенного человека.
Главное было, чтобы синьора осталась жива! В конце 1458 года супруга правителя Болоньи готовилась произвести на свет своего первого ребенка. Если бы измученной Джиневре сказали, что это только первый малыш из двадцати, она бы упала в обморок.
Во дворце полководца Алессандро Сфорца было шумно от детских голосов: четыре бастарда и три законных ребенка воспитывались все вместе. Старшая девочка, золотоволосая красавица Джиневра, была плодом тайной любви Алессандро. Никто не знал, кто ее мать! Просто в 1440 году Сфорца привез малышку, завернутую в пеленки, и поручил ее заботам кормилицы и няни.
«Ваша мама – очень знатная синьора, — говорила нянюшка своей подопечной, — я уверена, что она была или герцогиней, или принцессой! Просто она занимает слишком высокое положение, чтобы признать вас. Так бывает, дитя мое! Но вы должны обязательно гордиться ею».
Раскрыв маленький ротик, Джиневра слушала эти рассказы, которые постепенно обрастали другими подробностями. Говорили, что мать передала вместе с ребенком два дорогих золотых кольца (и Джиневре, действительно, подарили украшения на празднике в честь ее пятнадцатилетия). Что в день, когда малышка родилась, светило яркое солнце – символ будущей счастливой жизни. Нянюшка любила рассуждать, что таинственная матушка была щедра, богата и очень добродетельна…
Во дворце отца Джиневре жилось очень спокойно и радостно. Она ладила с братьями и сестрами, подружилась с мачехой, которая появилась у нее в 1448 году. Девушку звали графиней Свеной де Монтефельтро, и она была совсем юной. Брак Алессандро Сфорца и Свены долго оставался формальностью, потому что графине надо было сначала подрасти. Зато она играла вместе со своими пасынками и падчерицами, ведь некоторым приходилась почти ровесницей!
— Мы будем дружить всю жизнь, — говорила Джиневра – своей мачехе. И та согласно кивала.
Но девушкам пришлось расстаться. Родственники Свены со временем оказались политическими противниками Алессандро Сфорца. Разозлившись на этих людей, полководец принял решение – его жена отправится в монастырь. Напрасно Свена умоляла мужа о пощаде. Говорила, что она будет для него самой лучшей, самой покорной супругой… Ее отправили в обитель в Пезаро, где в августе 1457 года она приняла постриг под именем сестры Серафины. Скажу, забегая вперед, что в монастыре девушка прославилась своим благочестием и со временем стала там аббатисой. А триста лет спустя ее даже причислили к сонму блаженных!
Почти одновременно с отъездом мачехи, начались приготовления к свадьбе Джиневры. Хотя девочка и была незаконной дочерью Сфорца, она носила фамилию Алессандро. За ней обещали хорошее приданое. Так что правитель Болоньи, Санте Бентивольо, посватался к ней.
Надо сказать, что Санте… тоже был бастардом! Он провел детство при дворе Медичи, был прекрасно образован и воспитан. Переговоры о браке с Джиневрой начались еще в 1454 году, но свадьбу сыграли только четыре года спустя, когда девушке исполнилось восемнадцать лет. Став синьорой Бентивольо, красавица очень скоро обнаружила, что ждет ребенка.
Это были тяжелые роды. Джиневра очень надеялась, что подарит мужу мальчика, но первенцем оказалась Констанца. Следуя обычаям того времени, Джиневра постаралась как можно скорее оправиться, чтобы понести снова. И на следующий год справилась с задачей знатной дамы – подарила мужу наследника, Эрколе. Лишь небольшую передышку позволили сделать Джиневре, а потом она родила еще двух детей, с разницей в год… А в 1463 году ее ждал тройной удар – не стало мужа (какая болезнь его унесла – неизвестно) и скончались младшие дети.
Не было никаких сомнений, что Джиневре не позволят править в Болонье. Женщин неохотно допускали до власти. К тому же, Джиневра была чужой, слишком молодой и с двумя детьми на руках. Бразды правления взял двоюродный брат покойного Санте… и он же, буквально месяцем позже, сделал предложение прекрасной вдове.
А через месяц –
Не думать бы об этом! Бренность, ты
Зовешься: женщина! – и башмаков
Не износив, в которых шла за гробом,
Как Ниобея, вся в слезах, она –
О боже, зверь, лишенный разуменья,
Скучал бы дольше! – замужем за дядей,
Который на отца похож не боле,
Чем я на Геркулеса. Через месяц!
(У. Шекспир «Гамлет», перевод Лозинского)
В отличие от Гамлета в произведении Шекспира, никто не думал упрекать Джиневру за поспешный выбор. Наоборот! Все считали, что дело устраивается самым лучшим образом: достойная молодая вдова нашла прекрасного мужа, богатства остались внутри семьи (не надо выделять ей вдовью долю), да и детей новый муж Джиневры явно не должен был обижать — они ведь его племянники!
Правда, хотя предложение поступило через месяц, саму свадьбу сыграли только полгода спустя – 2 мая 1464 года. Веселились, к слову, вполне искренне. Некоторые даже начали шептаться, будто Джованни и Джиневра поладили намного раньше, еще при жизни Санте… И вот, девятью месяцами позже, на свет появился первый ребенок этой пары, Аннибале.
А с 1467 по 1479 год Джиневра была беременна каждый год. И рожала каждый год по ребенку! Потом случился один год перерыва, и в 1481 и 1482 годах Джиневра Сфорца пополнила детскую еще двумя младенцами.
Детей было так много, что, помимо традиционных имен вроде Лаура или Виоланта, Алессандро и Лодовико, в семье Бентивольо встречались Донина, Корнелий и Гермес. Во втором браке у Джиневры появились на свет шестнадцать детей, из которых до взрослого возраста не дожили только пятеро. Для XV столетия – рядовое явление.
Но вот, что интересно. Семьи часто могли похвастать большим числом младенцев. Но они рождались в двух-трех браках, или часть из них были бастардами… Но здесь одна женщина – от двух мужей – родила двадцать ребятишек! Крепчайшее здоровье оказалось у дочери полководца Алессандро Сфорца и неизвестной дамы…
По правилам тех лет, удаляясь в комнату для рождений, Джиневра подписывала завещание. Делала она это все двадцать раз, ведь она не могла знать, чем закончатся роды.
Будучи матерью огромного семейства, она еще успевала заниматься политикой! Муж нередко бывал в отъезде, и Джиневре приходилось управлять самостоятельно. А когда в 1488 году был раскрыт заговор семьи Мальвецци против правителей Болоньи, именно Джиневра настояла на самой суровой казни для всех заговорщиков.
Мальвецци не простили. Они выжидали и искали случая, чтобы ударить исподтишка. А в 1501 году даже обратились к римскому папе, Юлию II, с жалобами на семью Бентивольо. Рассмотрев жалобу (и получив изрядную сумму в золоте) папа счел Джиневру и ее мужа нарушителями законов. Им было велено покинуть город и укрыться в Парме. А мать двадцати детей даже отлучили от церкви…
Покинув Болонью, Бентивольо лишились всего. Их дворец был разграблен и им пришлось просить убежища у дальней родни, маркиза Паллавичино. По всей видимости, именно там, в изгнании, Джиневра и покинула этот мир в 1507 году. Муж последовал за ней годом позже. Поскольку у них не было средств, обоих бросили в общую яму, вместе с бедняками.
Выжившие дети Джиневры устроились по-разному – кто-то принял обеты и поселился в монастыре. Несколько дочерей связали себя брачными узами с представителями знаменитых итальянских фамилий – Малатеста, Мирандола, Гонзага, Эсте, Манфреди, Карпи.
И, хотя женщины того времени рожали часто и много, о Джиневре все равно вспоминали с уважением и некоторым удивлением. Ведь нечасто случалось такое, чтобы женщина могла рожать 20 раз и выжить!
