Сжимая губы от боли, Маша старалась удержать громкий крик. Ей казалось, что кричать – недостойно, неправильно. Раз уж судьба загнала её в эту грязную избу, то лучше терпеть. Когда пришла старуха и что-то зашептала над ней, молодая женщина издала протяжный вздох. В 1803 году она, урождённая графиня Скавронская, была заперта в душном крестьянском доме, давая жизнь ребёнку. От отчима.
Маше было шестнадцать, когда её красавица-мать, всё ещё молодая и способная нравиться мужчинам, вышла замуж во второй раз. Отчимом девочки и её сестры, Кати, стал итальянский граф Джулио Литта. Он был видным мужчиной – ярким, говорливым, элегантным и безупречно воспитанным.
Литта называл каждую из падчериц «синьорина графиня» и при встрече лобызал кончики их тонких пальчиков. Он всегда интересовался успехами девушек в учёбе и был полон невероятных идей.
Например, он мечтал превратить скучную загородную резиденцию своей супруги в настоящий итальянский рай – с диковинными растениями и птицами, с великолепным домом, который бы поражал воображение гостей… Влюблённая супруга не мешала мужу тратить её деньги. Екатерина Васильевна была сказочно богата.
Джулио Литта был младше жены. Он родился в Милане, а затем был зачислен в Мальтийский орден. А рыцарям строго-настрого запрещалось вступать в брак!
Чтобы семейный союз итальянского графа с русской дворянкой Екатериной Васильевной был возможным, пришлось обращаться к самому папе Римскому: тот освободил Джулио Литта от его обетов. Переехав в Россию, граф был преисполнен благодарности за то, как сложилась его судьба.
«Он восхищал Петербург своей живостью, своим умом и своими познаниями в искусстве, — писал современник про Юлия Помпеевича – так его называли в столице, — император Павел любил разговаривать с ним».
Юные падчерицы графа – Маша и Катя – были прелестными белокурыми созданиями. Мать нанимала для них превосходных учителей, и девочки получили блестящее образование. Кроме того, обе выросли в видных красавиц. А если добавить к этому их невероятное приданое… Словом, юные Скавронские были завидными невестами. И вышло так, что обе влюбились в одного и того же кавалера!
«Да он не пара тебе, моя прелесть! – Воскликнул граф Литта, когда узнал, по кому вздыхает Маша. – Граф Пален? Молод и хорош, вне всякого сомнения… Да только ты достойна лучшего!»
И вторая сестра, Катя, была готова бежать за Паленом на край света… Но её остановил император Павел Первый. Государь решил, что он сам выдаст замуж деву Скавронскую. Для юной прелестницы выбрали в мужья князя Багратиона, к которому девушка не питала ни малейших чувств.
К свадьбе Катя готовилась в полуобморочном состоянии, и лила слёзы, не прекращая, вплоть до самого алтаря (забегая вперёд скажу, что этот брак оказался неудачным).
Отчим часто и подолгу беседовал с Машей. Они оказались родственными душами – оба живо интересовались искусством, Маше нравился итальянский язык… Была ли она очарована им? Скорее всего!
По крайней мере, Екатерине Васильевне в Петербурге начали прозрачно намекать: а не кажется ли вам, что стоит внимательнее отнестись к общению вашей дочери и вашего мужа? Но графиня только пожимала плечами.
Чувства Маши к графу Палену стали потихоньку остывать, когда кавалер предложил невиданное – убежим? Что стало поворотным в этой истории, никто не может точно сказать. Возможно, отчим и мать слишком сильно настаивали, что граф не пара для девушки. Эмоции зашкаливали, проявился характер… Одним словом, Маша убежала из дома. И обвенчалась, не получив материнского благословения.
А потом она узнала, что находится «в положении». Пален служил в гусарском полку, и ему приходилось постоянно переезжать. Маша последовала за ним, и в тряском экипаже едва не потеряла ребёнка. Но все-таки молодость и крепкое здоровье сыграли свою роль – во время одного из привалов, в простой крестьянской избе, Маша произвела на свет… хорошенькую темноглазую девочку.
«Юлия! — Выдохнула молодая мать. — Назовём ее так!»
А новоявленный отец был в ярости. Эта самая Юлия была жгучей брюнеткой с чёрными глазами! Нисколько не похожей на светловолосую мать и такого же блондина-отца! Зато сходство с отчимом, с графом Литта, было налицо!
— Она согласилась выйти за тебя, чтобы скрыть позор. – Говорили Палену его друзья. – Уже знала, что будет ребенок. За отчима не выйти, вот она и дала согласие. Она и девочку назвала в его честь!
Разъяренный граф потребовал развода. А Маша, едва придя в себя, собрала вещи и уехала в дом к матери и отчиму. В 1804 году её недолгий брак был расторгнут…
От отчима? Многие в Петербурге были уверены, что девочка – дочь итальянца. Жгучий взгляд, оливковая кожа… В любом случае, маленькая Юлия поселилась в особняке своих «бабушки и дедушки», и была окружена любовью. Когда Литта умер, он завещал свое состояние именно малышке Юлии. Своей вполне возможной дочери.
Спустя три года Мария вышла замуж во второй раз и уехала с новым мужем в Париж. Между нею и дочерью никогда не было близких доверительных отношений. А между тем, эта девочка вошла в историю! Она стала той самой знаменитой музой знаменитого живописца Карла Брюллова, графиней Юлией Самойловой, которую он запечатлел на множестве полотен. Впрочем, это уже другая история.
