Наверняка моим читателям известна печальная судьба жены Великого князя Константина Павловича, принцессы Юлианны-Генриетты, дочери герцога Франца Заальфедского.
Анна Федоровна, в России величали её именно так, даже не мечтала стать женой российского цесаревича. Однако его величество случай распорядился так, что отправленный на поиски невесты для Великого князя генерал Будберг в пути заболел и остановился в Кобурге.
Местный врач, волею судьбы оказавшийся давним знакомым генерала, узнал о цели визита и посоветовал обратить внимание на местных, кобургских принцесс, дочерей герцога Заальфельдского.
Что в принципе Будберг и сделал…
Желаемое было найдено, о чем генерал незамедлительно сообщил в Петербург, а после тщательной проверки Екатериной II было получено согласие на смотрины.
Так, неожиданно для всех, 15 февраля 1796 года шестнадцатилетний жених Константин Павлович обвенчался с очаровательной 14-летней принцессой, получившей имя Анна Федоровна.
Жаль, что этот брак не стал счастливым…
«В средине зимы Великий Князь Константин приходил завтракать к своей невесте ежедневно в десять часов утра. Он приносил с собой барабан и трубы и заставлял ее играть на клавесине военные марши, аккомпанируя ей на этих шумных инструментах.
Это было единственное изъявление любви, которое он ей оказывал. Он ей иногда ломал руки, кусал ее, но это было только прелюдией к тому, что ее ожидало после свадьбы», — вспоминала фрейлина Варвара Головина.
А после свадьбы стало действительно все намного хуже…
«Немного спустя после свадьбы он забавлялся в манеже мраморного дворца тем, что стрелял из пушки, заряженной живыми крысами. И Государыня, возвратясь в Зимний дворец, поместила его в боковых апартаментах Эрмитажа.»
В отношении к жене Великий князь был груб и бестактен. На Анну Федоровну ежедневно лился поток оскорблений, а поведение Великого князя просто удручало. Однажды дошло до того, что Константин усадил супругу на огромную китайскую вазу и стал по ней стрелять.
Выносить такие выходки становилось все труднее, и однажды Великая княгиня не выдержала. Она под предлогом лечения покинула Россию. Это был 1799 год.
Да, Анна мечтала остаться у себя на родине, в Кобурге, однако под давлением Романовых, пришлось вернуться в Петербург к ненавистному мужу, который погряз в разврате, попойках и развлечениях.
Пришлось снова терпеть, и лишь только после ухода из жизни императора Павла I Анна Федоровна навсегда покинула Россию. По крайней мере, многие утверждали именно так.
В 1814 году (по прошествии стольких лет размолвки) Константином была предпринята попытка примирения с супругой, однако Анна Федоровна ответила отказом.
Семейный очаг потух навсегда
Это понимали все, в том числе и император Александр I. Такое развитие событий никогда не встречалось в доме Романовых — ни до ни после, а потому вызывало огромное удивление.
Тем не менее на основании манифеста Александра I 20 марта официальный брак между Анной и Константином был расторгнут.
Анна Федоровна (Юлианна-Генриетта) осталась жить за границей. От разных мужчин родила двоих детей, а её дом считался одним из центров музыкальной эпохи того времени, где собирались дипломаты разных стран и персоны высокого ранга.
Казалось бы и все, пора заканчивать статью, сказав лишь, что скончалась Анна Федоровна в августе 1860 года, а на надгробной плите в склепе была выбита надпись «Юлия-Анна» и даты…
По крайней мере, так написано во многих книгах, и так «говорит» Википедия,
Однако…
20 июня 1859 года в Вознесенский женский монастырь города Тамбова привезли никому не известную инокиню Анну Ивановну Степанову.
Удивителен был тот факт, что женщину доставили под серьезным конвоем из Кирсановского девичьего монастыря. Как выяснилось, за несколько лет инокиня поменяла несколько мест своего монашества, и это было не последним.
Интересно?
Прибывшую женщину по приказу начальника конвоя сразу же разместили в лучших комнатах настоятельницы игуменьи. Никто, ни губернатор Тамбова, ни сама игуменья не знали мирского имени Анны Ивановны.
Новая инокиня имела изящные манеры, разговаривала с немецким акцентом, была умна и образованна. Она практически не выходила из своих комнат и лишь иногда посещала церковь.
Прошло полгода, и в апреле 1861 года Степанову вновь стали собирать в дорогу. На этот раз целью был Троицкий девичий монастырь, расположенный в Пензе.
Монашки и монахини Вознесенского монастыря удивленно вспоминали, насколько богатый был выезд «простой» монашки.
Пятнадцать породистых красивых лошадей составляли этот поезд. К тому же была приставлена серьезная охрана и полицейский конвой.
Весна. Как обычно, распутица. Неудивительно, что экипаж инокини провалилась в одну из ям по дороге, а сама женщина оказалась в ледяной воде. Несколько часов ей пришлось ждать помощи, держась за карету.
Когда инокиню доставили до ближайшего места, она была озябшая и еле говорила. Таинственная путешественница простудилась и, проболев несколько дней, отдала Богу душу.
Кто она была, эта неизвестная?
Никаких документов при женщине обнаружено не было, однако среди тонкого белья с царскими вензелями оказались часы и наперсный крест с надписью — «Царевна Анна».
Как говорили современники, то была Великая княгиня Анна Федоровна, насильно постриженная в монахини.
Не смогли Романовы простить ей побега.
Уехать и не вернуться? От Великого князя Константина Павловича? Не по-царски, не по-Романовски!
