Она была толстой, с неровными зубами и копной спутанных темных волос. Усталый взгляд равнодушно скользнул по новому посетителю. «Вам с собой, или съедите здесь?» — спросила Викки. Мужчина сказал, что заберет сладости с собой. И, если девушка будет не против, то и ее саму тоже. Потому что она – самая красивая из всех, кого он когда-нибудь знал.
Отец растворился в неизвестности, когда Викки был один год. Не было и речи ни о каких выплатах с его стороны, поэтому мать, как могла, билась на двух работах.
— О тебе позаботится тетя Кеа, — со слезами на глазах говорила Вирджиния своей маленькой дочке, — я буду приезжать так часто, как смогу.
Викки Линн Хоган с готовностью кивнула. Она была смышленой малышкой, только уж больно некрасивой – долговязая, худая, с кривыми зубами. Но тетя Кеа обожала ее. Все свои деньги она тратила на то, чтобы нарядить маленькую племянницу, которую ей оставили на попечение. Неудивительно, что выросшая Викки продолжала называть ее своей второй матерью.
В школе она не хватала звёзд с неба, но ее считали прилежной ученицей. Спокойная, кроткая, добрая, Викки легко находила друзей. В 1982-м, когда ей исполнилось пятнадцать лет, пошла подрабатывать в местную закусочную. В техасском Хьюстоне вся молодежь начинала подобным образом. Разумеется, если у них не было денег с самого рождения…
Через год Викки пошла работать кассиром в супермаркет, а по выходным подрабатывала официанткой. Крутилась, как могла. Таская тяжелые подносы, она однажды услышала робкий голос парня:
— Тебе помочь?
Его звали Биллом, и он работал помощником повара. Викки показалась ему легкой добычей – кто еще на такую посмотрит? И не прогадал. Достаточно было мимолетной ласки и доброго слова, чтобы девушка растаяла. А еще неделю спустя переехала к Биллу Смиту, несмотря на протесты тетушки. И вскоре родила мальчика, Даниэля.
Все повторилось, как когда-то с ее матерью: едва ребенок появился на свет, Билл растворился. Сказал, что едет «искать себя», а вот найденную Викки с сынишкой оставил в Хьюстоне, на попечении родни. Бедная толстушка рыдала днями напролет. А соседи презрительно кривили губы: «Посмешище!».
Она, действительно, оказалась в тяжелой ситуации. Учиться в колледже не было возможности. Надо было работать, чтобы содержать себя и Дэни. Еще больше располневшая после родов, Викки устроилась продавщицей в кондитерскую.
Там ее сдобный вид должен был настраивать посетителей на нужный лад. Правда, улыбаться Викки не любила, из-за своих кривых зубов. И вообще считала себя на редкость некрасивой…
Так было ровно до того момента, как ей повстречался Мартин. Высокий ковбой и собственным домом и землей. Едва увидев Викки, он сказал ей, что влюбился с первого взгляда. Что она – редкая красавица. Это было так не похоже на все, что девушка слышала до той поры!
Ему не составило труда убедить Викки переселиться к нему. Теперь она хлопотала по дому, Дэни рос среди коров и лошадей, и был в полном восторге от фермы… А Мартин принялся лепить из Викки девушку своей мечты.
— Тебе надо похудеть, — заявил он, и разработал для любимой диету.
Викки просыпалась не позднее 6:30 и бегала почти час. Затем она принимала душ, занималась макияжем (словно на ферме это самое главное) … Позже Мартин нашел ей парикмахера и добился, чтобы темно-каштановые волосы Викки перекрасили в эффектный блонд. Потом было посещение дантиста и – на это Викки долго не могла отважиться! – вживление имплантов. Фигура толстушки из Хьюстона стала совершенно другой…
Именно Мартин отправил фотографии Викки в журнал для мужчин. Ей сразу послали контракт и билет на самолет. Для нее начиналась новая жизнь, где никто не посмел бы прошипеть сквозь зубы: «Посмешище!».
Модная марка «Guess» пригласила Викки сниматься в своих рекламных роликах. Яркая девушка произвела фурор, и тогда же ей придумали новое имя. Анна Николь Смит. Когда Викки звонила домой Мартину и делилась с ним своими достижениями, он ответил ей спокойно и даже холодно:
— Все в порядке, так и должно быть. Прощай, дорогая.
Мужской журнал заполучил ее в 1993 году. Анна Николь могла сняться раньше, но попала в небольшую аварию, отчего у нее появились ссадины на лице. Поэтому съемки пришлось отложить, но в журнале ничуть не пожалели об этом: номер с новенькой красавицей сметали с полок.
Фотографы в один голос воспевали ее красоту, а она сжималась. Даже новая внешность не могла изменить Викки изнутри. Там, в глубине души, она осталась несчастной техасской девчонкой, падкой на похвалу. Той, над которой потешались из-за кривых зубов и лишних килограммов.
Клаудия Шиффер, с которой прежде сотрудничала компания «Guess», кусала локти от досады. У Анны Николь был эксклюзивный контракт, и фирма не скрывала, что довольна своей новой звездой намного больше. Анна Николь была живее, от нее веяло каким-то удивительным теплом…
Банковский счет Анны Николь постоянно пополнялся. Едва заполучив первые серьезные деньги, она купила дом с четырьмя спальнями и тренажерным залом. Для Дэни, которого теперь воспитывала та же тетушка Кеа, открыла отдельный счет.
По достижению совершеннолетия сын мог снять накопления, и сразу стать обеспеченным человеком. Чтобы сын ни в чем не нуждался, Анна Николь регулярно отсылала деньги тете. Купила для нее дом, а еще стала полностью содержать разболевшуюся мать.
— У нее доброе сердце, — позже говорила Вирджиния Хоган, — она всегда думала о других больше, чем о себе.
Анна Николь ухватила удачу за хвост и не собиралась ее выпускать. Съемки следовали одна за другой, а потом случился забавный казус: отдыхая в загородном клубе, она повстречала режиссера Оливера Стоуна, который сразу предложил ей роль в новом фильме.
Поскольку ее буквально атаковали разного рода предложениями, молодая женщина ответила бурным отказом. Она не узнала режиссера! Посчитала, что тот просто хочет того же… что и большинство мужчин.
— Я многим обязана Мартину, — позже рассказывала Анна Николь.
При этом она не упоминала, что сделала для своего Пигмалиона максимум из возможного: приобрела для него дорогих породистых лошадей. Он оценил. Мартин любил свою Галатею, и отпустил ее в новую жизнь без единого упрека.
…Но ее снова назвали Посмешищем несколько лет спустя. Став звездой мужских журналов, будучи популярной героиней рекламы, Анна Николь никак не могла устроить свою личную жизнь. Мужчины относились к ней потребительски. Они видели в ней только тело.
Пережив череду неудачных встреч и отношений, Анна Николь стала снова налегать на еду. Она так растолстела, что потеряла несколько рекламных контрактов. Журналисты потешались над ней, прежние поклонники отвернулись.
— Это все, это все, — рыдала Анна Николь, набрав номер матери.
— Ты справишься, — ответила Вирджиния, — знай, что завтра наступает новый день!
Но наступил не день, а вечер. Анна Николь получила с курьером письмо от некоего Джеймса Говарда Маршалла II где он просил – нет, умолял! – о встрече. Клялся, что мечтает о знакомстве с ней и будет рад увидеть ее в клубе Уатторза. Нынче.
К письму прилагалась коробка с платьем и украшениями. Ахнув от восторга, Анна Николь принялась наряжаться и сооружать высокую прическу. Когда она приехала в назначенный час, ее проводили к столику. Там ее поджидал пожилой… нет, практически дряхлый! – старец. Он смотрел на Анну Николь, как на богиню. И этот взгляд так сильно напоминал ей влюбленные глаза Мартина…
Он представился и перечислил все, чем владеет: три поместья в калифорнии, три миллиарда долларов на счете, нефтяной бизнес и предметы искусства. А еще ему восемьдесят девять лет. Увы, его преследовали неудачи в личной жизни. Увы, был развод, вторая жена умерла… Он считает свою встречу с Анной Николь последней большой удачей. Если только она позволит ему немножко поухаживать.
Лишние килограммы по-прежнему были с нею. Платье облегало так сильно, что бока свисали с двух сторон. Но Анна Николь снова почувствовала прежнее волнение – ее считают красивой! Ее хотят любить!
Говард ухаживал неординарно: оплатил диетологов, нанял для Анны Николь тренера и личного стилиста. В 1994 году он сделал ей предложение и преподнес бриллиантовое кольцо в 22 карата. Она сказала: «ДА!».
«Посмешище», — разразились газеты.
«Он вытащил меня с самого дна, — позже рассказывала Анна Николь, — он относился ко мне не как к куску плоти, а как к любимой женщине».
Говард был счастлив жить рядом с такой женщиной. Они обожали друг друга, хотя занимали разные спальни. Вскоре Анна Николь перевезла в дом сына, она опять воспряла духом.
Против была только родня миллиардера. Как только не честили Анну Николь в прессе! Ее называли хищницей, охотницей за золотом, на нее рисовали карикатуры. Когда в августе 1995 года умер Говард, Анну Николь, фактически, выставили вон. Беда была в том, что муж… не упомянул ее в завещании.
Ей пришлось переехать на съемное жилье. Рыдая и открывая одну бутылку за другой, Анна Николь получила затрещину от матери. Та приехала вместе с адвокатом и настояла, чтобы вдова подала в суд. Она имела право на часть имущества!
Так начались иски…
Она пыталась запустить свое шоу, чтобы остаться на плаву. Вышла замуж за своего адвоката, Говарда Стерна, и родила дочь в 2006 году.
А потом – тьма. Дэни умер, поскольку давно пристрастился к «запрещенке». Пока Анна Николь судилась, она упустила этот факт из виду. Затем ей самой стало плохо – подхватила какую-то лихорадку на Багамских островах. Простуда, на которую женщина махнула рукой, оказалась серьезнее. 8 февраля 2007 года знаменитой блондинки не стало.
Уже после ее кончины родственники – мать и вдовец – снова сделали из нее посмешище. Они судились за право распорядиться тем, что осталось от Анны Николь. И после продолжительных споров предали ее земле в марте того же года…
