-Я обращаюсь к вам от имени Иисуса Христа и Пресвятой Девы Марии! — громко воскликнул огромный мужчина с запавшими глазами и всклоченными рыжими волосами.
Король, смотревший в окошко кареты на столпившихся людей, даже не обратил внимание на кричащего человека.
Генрих IV не догадывался, что у него появился маниакальный преследователь, считавший, что обязан вразумить французского короля и обратить на истинный путь католической веры. Этот религиозный безумец, не имевший возможности поговорить с Генрихом, решился на крайнюю меру — уничтожение того, кого он считал злодеем, идущим против Господа.
14 мая 1610 года Генрих ощущал необъяснимое волнение. С самого утра его терзала непонятная тревога и из-за этого он не мог до последнего определиться с чередой своих действий.
Ночью королю снился дурной сон, он проснулся не выспавшимся и утомленным, а впереди был тяжелый день, наполненный разными неоконченными делами, которые нужно было довести до конца.
13 мая 1610 года была коронация супруги Генриха — Марии Медичи, и муж занимался приготовлениям к торжеству. Также у него шли приготовления к военным действиям и нужно было увидеться с министром финансов (Сюлле).
Утро было посвящено приему важных лиц и разговорам с ними. Бассомпьер и де Гиз вспоминали, что при общении с ними король неожиданно произнес:
Сейчас вы меня толком не знаете, но я умру в один из ближайших дней, и тогда вы поймете, чего я стою и в чем разница между мною и всеми прочими
После решения военных забот, Генрих пообщался со своими дочерьми и пошел побеседовать с женой. Сперва Марии казалось, что муж весел и как всегда с удовольствием балагурит, но потом она заметила, что мыслями он не с ней.
-О чем вы тревожитесь, сир? — спросила Мария Медичи.
-Сюлли занемог и я думаю, что нужно съездить повидать его. — признался Генрих.
-Но зачем? — удивилась жена. — Вы ведь можете отправить кого-нибудь другого вместо себя, чтобы узнать о его самочувствии.
Генрих задумался и пошел к себе в кабинет. Потом снова вернулся к жене. Он никак не мог решиться ехать ему или нет. С одной стороны ему очень хотелось повидаться с Сюлле, а с другой стороны странное предчувствие терзало его и не пускало в дорогу.
Наконец, он решился и поцеловав Марию, пообещал ей, что вернется быстро. Удивительно, но приняв решение ехать в гости к Сюлле, Генрих отказался от сопровождающей охраны. С ним хотели ехать капитан личной гвардии короля и другой капитан гвардии.
Но кое-кого король все таки взял, выбрав своих верных придворных. Среди провожатых были герцог д’Эпернон, Лавардье, Роклор, Монбазон, Ла Форс, Лианкур и Мирбо. Но даже семеро провожатых не смогли удержать одержимого мужчину, который на протяжении нескольких месяцев выслеживал короля.
Карета короля проезжала по очень узкой улочке, с одной стороны теснились понастроенные дома, с другой тянулась вереница торговых лавок. Вообще рядом с дверцами кареты было местечко для пары людей, но когда карета оказалась в тесном пространстве, то эти сопровождающие спрыгнули оттуда и пошли пешком.
Неожиданно возле одной из дверей оказался незнакомец, сжимавший в руках тонкий нож с наточенным лезвием. Его звали Франсуа Равальяк. Он заглянул в окошко дверцы и заметив короля, молниеносно нанес ему один удар и следом еще удар. Замахнувшись третий раз, он задел рукав сидящего рядом герцога.
Поразительно, но первые секунды никто не понял что происходит! Один из придворных спросил Генриха:
-Что произошло?
Смертельно раненый король выдавил:
-Пустяки…
Первым неладное заметил Ла Форс, затем и остальные. Схватить убийцу не составило труда, так как после совершенного, он словно обессилел и не думал бежать, а стоял с окровавленным ножом. Его тут же скрутили. Герцог д’Эпернон приказал не трогать преступника, так как над ним должен состояться суд и необходимо выявить сообщников.
Генрих IV прожил несколько минут. Королева и дети не успели с ним проститься. Перед смертью у него было немного времени, чтобы осознать, что означало терзающее его предчувствие. На момент смерти королю было 56 лет.
