— Что мне делать, мама? — всхлипывала Катя. — Он пока не может на мне жениться.
Анна Петровна обеспокоенно смотрела на дочь. Еще пара месяцев и всем будет виден ее живот. Это позор и клеймо. Жизнь ее дочери будет бесповоротно испорчена. Но пока имелся шанс вылезти из этого грязного, засасывающего болота сухими…
— Собираем вещи и отправляемся в путь к моей родне в Лубны, — решительно объявила мать потерянной Екатерине.
Катя появилась на свет в 1818 году. Она была старшей из трех дочерей генерала Ермолая Федоровича Керна и Анны Петровны, урожденной Полторацкой.
С самого начала жизнь Кати была омрачена тяжелой атмосферой в доме. Брак родителей оказался несчастливым и полным раздора. Ермолай Федорович, человек суровый и дисциплинированный, и Анна Петровна, известная своей чувствительностью и тягой к светской жизни, практически не находили общего языка.
— Я не могу уважать его. Я почти ненавижу его! Он чудовище!— жаловалась Анна Петровна родственнице.
В 1826 году беременная третьей дочерью Анна Петровна покинула мужа и умчалась в столицу. Генерал пристроил оставленных ему двух дочерей (Катю и Анну) в Смольный институт.
Для Кати это стало началом новой жизни в строгих стенах, подчиненной суровому распорядку. Она практически не видела матери, которая, расставшись с ненавистным мужем, полностью погрузилась в столичную светскую жизнь. Кроме того, в институте девочке пришлось пережить болезненную утрату — ее сестра Анна скончалась.
В 1836 году обучение в Смольном завершилось. Восемнадцатилетняя Екатерина вернулась к отцу, однако вместо семейного тепла ее встретила мрачная атмосфера неутихавшей вражды.
Генерал Керн, все еще не смирившийся с уходом жены, был поглощен судебными тяжбами с Анной Петровной, и его вспыльчивый нрав, отравленный обидой, обрушивался на дочь. Жизнь под одной крышей с озлобленным, одиноким человеком, постоянно поминавшим беглую супругу нехорошим словом, стала для девушки невыносимой.
Не видя иного выхода, Екатерина спустя три года приняла решение вернуться в знакомые ей с детства стены, но уже в новом статусе. В 1839 году она поступила в Смольный институт на должность классной дамы.
В стенах Смольного был свой островок непринужденности. Речь про казенную квартиру подполковника Стунеева (он был управляющим хозяйства в институте) и его супруги Марии, сестры Михаила Ивановича Глинки. Именно там в 1839 году, во время одного из визитов к родственникам, знаменитый композитор встретил Екатерину.
Из воспоминаний Глинки:
Она была нехороша, даже нечто страдальческое выражалось на ее бледном лице… Мой взор невольно останавливался на ней: ее ясные выразительные глаза, необыкновенно стройный стан… и особенного рода прелесть и достоинство, разлитые во всей ее особе, все более и более меня привлекали.
У Михаила в то время в жизни был тяжелый период. Дело в том, что в 1835 году он неудачно сочетался браком с Марьей Петровной Ивановой, своей дальней родственницей. Супруги были совершенно разными людьми и все время ссорились.
Разочарованная Мария начала искать утешения на стороне, а Михаил, подозревая, что жена не хранит ему верность, никак не мог найти доказательств ее предательства. Брак превратился в формальность, супруги жили под одной крышей, но их разделяла пропасть.
Неожиданно для себя Михаил понял, что влюблен в Екатерину Керн. Он чувствовал в ней родную душу. Рядом с ней у него открывалось второе дыхание. Катя стала для него воплощением той гармонии, которой ему не хватало в браке. Композитор посвятил ей ряд сочинений, среди которых был романс на стихи Пушкина «Я помню чудное мгновенье».
Чувства Михаила были взаимны.
В 1840 году Екатерина ушла из института и поселилась у матери. Также в январе 1840 года в Петербург приехала Евгения Андреевна Глинка, мать композитора. Но если Анна Петровна Керн поддерживала роман дочери и Михаила, то Евгения Андреевна скептически смотрела на отношения сына.
— Я хочу тайно уехать с Катенькой за границу, — делился Михаил планами с матерью.
Евгения Андреевна рассеянно внимала сыну и делала вид, что соглашается, но на душе у нее было хмуро. Эта порочащая связь могла навредить блестящей репутации Михаила. Сейчас он был обласкан вниманием императора Николая Павловича. Государь даже назначил ему приличное жалование, с помощью которого финансовое положение композитора улучшилось. А что будет, если до двора дойдет молва, будто женатый Глинка соблазняет бывшую ученицу Смольного?
— Не торопись. Давай съездим домой в Смоленскую губернию, — уговаривала мать сына.
Михаил согласился. Он провел там несколько недель, а после возвращения его ждала неожиданная новость. Екатерина сообщила ему о беременности. Ситуация была щекотливая и донельзя неприятная. К тому моменту Михаил окончательно порвал с женой, так как получил подтверждение ее неверности, начался бракоразводный процесс, но это было долгим и хлопотливым делом. Беременность в то время была так некстати!
Екатерина нервничала. Время шло, а ее возлюбленный все медлил. На выручку дочери пришла ее мать. Анна Петровна предложила ей срочно ехать в Лубны, якобы чтобы поправить здоровье.
Перед отъездом из Петербурга между Михаилом и Катей произошла размолвка. Он сердито запечатлел в своих «Записках»:
В припадке ревности жестоко огорчила меня незаслуженными, продолжительными упреками… Я был не то чтобы болен, не то чтобы здоров: на сердце была тяжелая осадка от огорчений, и мрачные неопределенные мысли невольно теснились в уме.
Дальнейшие события окутаны противоречиями: согласно одним источникам Екатерина пережила выкидыш, согласно другим, композитор настоял на том, что от ребенка нужно избавиться. Какой бы то ни была причина, потеря ребенка стала роковой точкой в их отношениях.
Между возлюбленными произошло охлаждение. Глинка, обещавший Екатерине, что приедет к ней в Лубны, слово не сдержал. Она вернулась в Петербург лишь через два года, в 1842 году.
Глинка вспоминал:
Я с ней видался часто дружески, но уже не было прежней поэзии и увлечения.
Можно только догадываться, как было обидно Екатерине… Михаил был уже разведенным человеком, но всем видом показывал, что девица Керн для него лишь подруга и не более.
Встретив холодность Глинки, Екатерина, несмотря на затаившуюся душевную боль, не позволила себе ни упреков, ни униженных просьб. Она, как и он, стала держаться с подчеркнутой сдержанностью, принимая роль «просто подруги».
А жизнь продолжалась…
Долгие годы после разрыва с Глинкой, Екатерина отвергала всем предложения о замужестве. К ней даже сватался овдовевший Сергей Львович Пушкин (отец Александра Сергеевича Пушкина).
Двоюродная сестра Екатерины писала:
Сергей Львович очень редко у нас бывает, а все сидит у Катерины Керн, которая говорит, что он предлагает ей свою руку. Что скажет Лев (младший сын Сергея Львовича), ежели он на ней женится?
Но, конечно, Екатерина отвергла ухаживания семидесятилетнего Пушкина.
В 1854 году, когда окончательно угасла надежда на возвращение Глинки, Екатерина дала согласие выйти замуж за юриста Михаила Осиповича Шокальского. Этот брак, заключенный не по любви, а по трезвому расчету, стал для нее шансом обрести счастье.
В 1856 году Екатерина родила сына Юлия. Однако ее семейное счастье оказалось недолгим. В 1861 году она овдовела, оставшись одна с маленьким сыном и существенными долгами. Но несмотря на все трудности, Екатерина справилась. Она смогла воспитать достойного сына. В будущем он стал ученым, генералом и председателем Русского географического общества.
Екатерина ушла из жизни в 1904 году. Она пережила Глинку почти на полвека, но так и не смогла забыть его.
Она … до последнего момента была ясна в мыслях и вспоминала
Михаила Ивановича постоянно и всегда с глубоким горестным чувством.
Очевидно, она его любила до конца своей жизни, — писал Юлий Шокальский.
