«Я буду нежен», — увещевал молодой барин. Розалия и верила, и не верила ему. Однажды она уже испытала сильную боль, когда ее, подобранную на улице сироту, пригрели, заставили поверить, что она дочь, барышня, да вдруг наигравшись, вышвырнули в людскую. Розалия боялась, что боль повторится.
«Не бойся, красавица, — прерывающимся голосом шептал искуситель. — Мы поженимся, я дам тебе свою фамилию, у нас будет прекрасная семья».
Эти слова растопили ледяной нарост на сердце девушки, и она вдруг горько заплакала. Понимая, что дело сделано, молодой человек заспешил, зашуршал тканью простенького платья. Розалия плакала.
Розалия Они родилась во второй половине XIX столетия в Петербурге — к сожалению, точная дата ее рождения осталась неизвестной.
Мать Розалии, — то ли мещанка, то ли крестьянка, — умерла, когда девочке было 6 лет. Очаровательную сиротку приютила соседка, богатая дама. Женщина относилась к Розалии как к своей дочери, баловала ее, наряжала в дорогие платьица, дарила кукол и сладости. Однако когда девочке исполнилось двенадцать лет, барыне надоела эта игра «в дочки-матери», и она спровадила Розалию в людскую.
Сиротка, воспитывавшаяся в господском доме, оказалась среди хозяйских слуг — простых, грубых людей. Тем не менее, как выяснилось впоследствии, опасность для бедняжки таилась не в людской, а в господском доме.
Когда Розалии исполнилось шестнадцать лет, и она превратилась в высокую, красивую девушку, так похожую на «настоящую барышню», ее заприметил гостивший у «благодетельницы» родственник — молодой человек лет 25-ти.
«Он соблазнил несчастную девочку, а когда сказались последствия соблазна, возмущенная дама с негодованием выгнала вон… не родственника, как следовало, а Розалию». — А.Ф. Кони.
Так Они оказалась на улице. Вскоре в петербургской больнице для бедных она родила девочку, которую тут же забрали в воспитательный дом, а Розалии приказали освободить койку — необходимо было место для другой роженицы-бродяжки.
Они помыкалась в поисках места гувернантки, служанки или хотя бы посудомойки — тщетно. Вскоре, чтобы выжить, ей пришлось продавать на улице то единственное, что у нее было. Постепенно Розалия опускалась все ниже, и ниже, пока не оказалась под крышей «веселого дома» — одного из самых злачных и низкопробных в городе.
Как-то раз один из посетителей Розалии, принявший перед визитом основательно на грудь, захрапел прямо на ее соломенном матрасе. Они, испытывавшая огромную нужду в деньгах, не удержалась от соблазна обчистить карманы ночного гостя. Добычей Розалии стало сто рублей.
На следующий день в ее каморку в «веселом доме» заявились жандармы.
Розалия Кони была арестована и вскоре предстала перед Санкт-Петербургским окружным судом. Прокурором по ее делу был 27-летний петербургский юрист Анатолий Федорович Кони.
Судьбу Розалии должна была решить комиссия присяжных заседателей. После первого же слушания к А.Ф. Кони внезапно явился один из заседателей — молодой мужчина «с бледным выразительным лицом и беспокойными горящими глазами, обличавшими внутреннюю тревогу; его одежда и манеры изобличали человека, привыкшего вращаться в высших слоях общества».
Краснея, волнуясь и заикаясь, мужчина заявил Анатолию Федоровичу, что он … желает как можно скорее жениться на подсудимой Розалии Они.
Кони на какое-то время лишился дара речи. Придя в себя, он стал расспрашивать мужчину: кто он, какое у него образование, и откуда возникла такая безумная идея — связать свою жизнь с женщиной из «веселого дома». Мужчина отнекивался, сказал лишь, что принадлежит к старой дворянской семье и кончил курс в одном из высших привилегированных учебных заведений.
Посетитель слезно молил передать арестантке Они письмо. Он не скрывал, что в письме этом — предложение руки и сердца. Кони скрепя сердце согласился.
Через пару дней от Розалии пришёл ответ: с огромным количеством ошибок женщина сообщала, что принимает предложение присяжного заседателя «перевенчаться».
Но «перевенчаться» арестантке и присяжному заседателю не удалось: еще до завершения суда Розалия Они скончалась в тюрьме от сыпного тифа. Ее «жених» немедленно исчез — больше А.Ф. Кони о нём ничего никогда не слышал.
Заинтригованный, Александр Федорович пытался выяснить — что же это такое было? История оставалась для прокурора тайной до тех пор, пока он случайно не разговорился со смотрительницей женского отделения тюрьмы.
Тюремщица рассказала юристу печальную историю Розалии Они. Сиротство, добрая барыня, изгнание в людскую, красивый молодой человек, обещавший любовь, нежность и семью. Затем — больница для бедных, мрачные улицы Петербурга, «веселый дом»… Кони слушал, и душа его разрывалась от боли.
Да, незадачливый присяжный заседатель оказался тем самым молодым человеком, что много лет назад погубил шестнадцатилетнюю девушку из людской: Розалия узнала его на суде с первого же взгляда.
Казалось бы, эта страшная история закончена, но — нет. Несчастной Розалии Они суждено было шагнуть в вечность.
Как-то раз, беседуя со своим другом, а, по совместительству, с великим русским писателем Львом Николаевичем Толстым, Кони вскользь упомянул эту историю. Лев Николаевич сразу загорелся, попросил поведать подробности. Пока Анатолий Федорович рассказывал, лицо Толстого менялось — из веселого и беспечного оно становилось грустным и мрачным.
Закончив свой рассказ, Кони взглянул на Льва Николаевича и поразился: по щекам великого писателя бежали слезы.
«Как знакомо… — проговорил Толстой. — Как это знакомо. Вы должны написать об этом книгу, Анатолий Федорович, это ваш долг перед несчастной девушкой».
Но Кони отказался писать книгу: он счел себя недостаточно талантливым для этого. Идею романа Анатолий Федорович подарил Толстому, и в 1899 году на весь мир прогремел роман «Воскресение». Роман, который стал для Толстого заключительным, итоговым. Роман о несчастной девушке Катюше Масловой, которую погубил юный помещик Дмитрий Иванович Нехлюдов.
А.Ф. Кони не знал тогда, что в Катюше Масловой соединились два женских образа, две судьбы — Розалии Они, и еще одной девушки.
Толстой, слушая рассказ Кони, далеко не случайно сказал «Как знакомо», не случайно слезы бежали по его щекам… Незадолго до смерти Лев Николаевич рассказал своему биографу П.И. Бирюкову о «преступлении», совершенном им в молодости, и терзающем писателю душу всю жизнь. «Преступлением» была девушка Гаша, горничная его сестры в Пирогове.
Что Лев Николаевич имел в виду под словом «погибла» — мы не знаем. Возможно, Гаша прошла такой же путь, как Розалия Они, возможно, свою дорогу страданий.
Роман Толстого «Воскресение» вызвал большой резонанс не только в России, но и во всем мире, в частности, в Англии, где проблема «погубленных» девушек стояла невероятно остро. Наверное, Лев Толстой, основательно насытивший произведение христианскими мотивами покаяния, сам не ожидал такого результата.
Общество стало обсуждать эту тему, но не в ключе толстовства, а в попытке понять, почему влюбленность неопытной девушки, ее случайная беременность приводит к таким чудовищным последствиям? Разве она виновата? Почему вообще общество так нетерпимо к «погубленным», почему смотрит на них с презрением и, фактически, само толкает их в бездну?
В этом смысле гибель Розалии и горничной Гаши была не напрасна: по сути дела, они спасли многих девушек, невольно обратив внимание на их тяжелое положение, заставив общество говорить о них, помогать им.
К сожалению, мы ничего не знаем о судьбе дочери Розалии Они. Очень хочется верить, что это дитя усыновили приличные люди, не выкинули, наигравшись, как надоевшую куклу… Хочется верить, что дочь Розалии была по-настоящему счастлива, и ее несчастная мать, пройдя через столько земных страданий, заслужила у судьбы счастье для своей дочурки.
