Юная нянька держала ребёнка и испуганно озиралась. Ей казалось, что все вокруг враждебно смотрят на неё. На самом деле, дворне в Спасском было любопытно: виданное ли дело!
Барыня уезжала в Европу одна, а вернулась с «прибытком». И не было никаких сомнений, что крошечная девочка в пелёнках – «подарок» не от мужа.
Прощать мужа она не хотела и не собиралась. Она подарила ему свою любовь, она сделала его богатым человеком, а он в ответ только презирал её. Не пытался даже скрывать, как ему неприятна грузная, некрасивая и немолодая жена. Сергей Тургенев был блестящим офицером, а Варвара Лутовинова – старой девой.
Сначала были слезы, а потом холодное мстительное отчуждение. Куда им было деваться друг от друга? Венчаны перед богом, в январе 1816 года. Имелись дети. Таких пар в Российской империи хватало, и все как-то тянули свою лямку.
К разводам прибегали редко, это было недостойно и порицалось в обществе. Да и для расторжения брака требовалась очень весомая причина, практически скандал. А Варвара Петровна воспитывалась в старых понятиях, и лишней огласки не хотела.
Сыновей своих она воспитывала строго, не было привычки их щадить. Целыми днями занималась делами своего поместья, и только изредка обращала взор на мужа. Через лорнет, как на неприятное насекомое. А когда в 1831-м он захворал, не без сожаления позвала врача.
«Убытку будет много, а толку никакого», — сокрушалась Варвара Петровна.
Молоденький врач, Андрей Евстафьевич, прибыл в Спасское, когда барыня была в отлучке. А когда она явилась, да зашла в покои мужа, чтобы узнать о его самочувствии, то застыла на пороге.
Перед нею был самый очаровательный лекарь, какого только можно было себе представить – с тонкими правильными чертами лица, стройный и подтянутый, с выразительными голубыми глазами…
— Барыне-то нашей врач приглянулся. – Тихонько смеялись сенные девушки.
Случись кому-то произнести это погромче, грянул бы гром. Варвара Петровна была крута на расправу. Но – вот незадача! – прислуга говорила правду. Андрей Евстафьевич Берс растопил заледеневшее сердце Варвары Петровны.
Она словно помолодела на глазах. Казалось, будто двадцать лет разницы, разделявших ее и лекаря, куда-то улетучились. Выходила из покоев, только основательно принарядившись. Свои темные волосы приказывала тщательно укладывать на модный манер.
Супруг тихо угасал, а она расцветала, щедро дарила улыбки и золото красивому врачевателю.
Берс позволил ей почувствовать себя красивой, нужной, интересной. Как мало в жизни Варвары Петровны было таких ярких моментов! Она ведь и будучи девушкой на выданье не была окружена толпой кавалеров, а тут такое счастье…
Впрочем, весьма скоро Андрей Евстафьевич осознал, как далеко они зашли – у помещицы, определенно, должен был родиться ребенок!
— За границу. – Лихорадочно рассуждала Варвара Петровна. – Я уеду немедленно! Только так можно избежать сплетен.
— И это крайне разумно! И с вами может отправиться моя матушка. – Отозвался Берс. – Она, по счастливому стечению обстоятельств, знает толк в появлении детей на свет. Она поможет вам, не беспокойтесь.
Чемоданы паковали в спешке. Уже находясь за границей, Варвара Петровна получила вести о смерти мужа. Вернулась после его погребения и кончины младшего сына – шестнадцатилетний вечно хворый Сереженька отправился вслед за отцом.
О мальчике помещица позаботилась, а на робкий вопрос остальных детей, будет ли она распоряжаться о надгробии для мужа, только отмахнулась:
— Отцу вашему это не надо. Только хлопоты и убытки.
Хлопот у нее и без того прибавилось: юная нянька держала в руках девочку, названную Варей. Крестили и записали малышку Варварой Николаевной Богданович, по имени и фамилии её крестного отца, помещика с Орловщины.
Об этом побеспокоилась Варвара Петровна – кто же откажет богатой влиятельной барыне? Но жила малышка в том же Спасском, и воспитывалась на положении родной дочери.
Все прекрасно понимали, кто Варины настоящие мать и отец. Однако невозможно было признать официально ее, это создало бы слишком много шумихи вокруг. Да и зачем молодому Берсу – незаконная дочь? Он сам не горел желанием заниматься девочкой, а в Спасском о ней отлично заботились.
Равнодушная к сыновьям, Варвара Петровна вдруг потеплела, наряжала дочку и баловала ее. Наняла ей учителей, так что подрастающая Варя свободно заговорила на трех европейских языках, разбиралась в литературе и превосходно рисовала.
Из всех родных детей Варвары Петровны ближе всех к ней стал Иван. С ним они поддерживали переписку, и он же проявлял о ней трогательную заботу. В отличие от отца, вскоре женившегося и ставшего главой очень большого семейства.
Соня Берс, одна из дочек врача, впоследствии сделалась графиней Толстой, поскольку вышла замуж за Льва Николаевича… Ещё одно переплетение судеб!
В ноябре 1850 года Варвара Петровна скончалась, и дальнейшая судьба её незаконной дочери встала очень остро. По счастью для всех, дело устроилось в кратчайшие сроки: семнадцатилетней девушке сделал предложение егорьевский помещик Дмитрий Павлович Житов.
Их обвенчали, после чего молодые перебрались в дом Дмитрия Павловича.
Она прожила в Егорьевске все последующие годы, до самой смерти в 1900-м. Прекрасно образованная, Варя преподавала географию и французский язык, а еще писала! Да, в этой семье литературный талант был не только у Ивана Сергеевича Тургенева! Рассказы и повести Вари выходили в «Вестнике Европы», а в Егорьевске она еще и с успехом ставила спектакли.
Была ли она счастлива? Вполне. Воспитывала единственную дочь, Наденьку, которую впоследствии выдала замуж за помещика Змиева.
Она была востребована, уважаема в Егорьевске и нередко получала весточки от брата. Так что ее рождение пусть и оказалось весьма неординарным для девятнадцатого века, однако Варвара Николаевна Житова прожила достойную и спокойную жизнь.
