«Блестящая красавица!», — вздыхали менее удачливые подруги. Сватались к Марине наперебой. Изящная стройная брюнетка, она обладала природным шармом и удивительной грацией. И, глядя на Марину, некоторые невольно задавали себе вопрос: а чья же она всё-таки дочь? Дело в том, что у Марины Нарышкиной могли быть сразу три потенциальных отца.
Они оказались в России без гроша – дети князя Антония Четвертинского, казнённого в Польше. Императрица Екатерина II велела позаботиться о них, а княжну Марию определила во фрейлины. Семья очень надеялась, что девушка сделает удачную партию: при русском Дворе это намного проще!
Тем более, что Мария нравилась многим. Но в ней чувствовалась какая-то двойственность, несоответствие – яркая красота и при этом совершенно холодное, рассудочное поведение. Она не горела страстями, казалась абсолютно спокойной, даже меланхоличной.
В 1795 году Мария вышла замуж за Дмитрия Нарышкина, человека с огромным состоянием, вдвое старше неё. Поэт Державин по этому случаю написал оду «Новоселье молодых», где празднуют свадьбу Дафнис и Дафна:
Дафнис: днесь, Дафна, радость нам, веселье:
Родителей твоих, моих,
Мы позовем на новоселье
И праздник сделаем для них.
Дафна: изрядно, Дафнис! Я с цветами
Для них корзинку припасу,
Весь домик окурю духами
И сыр, и масло принесу…
Но, несмотря на пышное славословие Державина, союз Марии и Дмитрия Нарышкина за глаза называли «ширмой». Утверждали, что эти двое преследовали каждый свои цели для брака, и они были бесконечно далеки от пылкой влюблённости.
Нарышкину требовалось положение женатого человека: в возрасте за тридцать холостыми оставались редко (открыто никого не осуждали, но для придворной службы лучше было иметь семейный статус). Но — вот казус! — женский пол не слишком интересовал Нарышкина. А Мария хотела уверенности в завтрашнем дне. У неё ведь были кавалеры… которые не вели её к венцу.
Первым поклонником польской красавицы стал князь Платон Зубов. Вторым – и основным – император Александр I. Поэтому, когда родилась девочка Марина, её происхождение стало вызывать вопросы. Получалось, что у маленькой Нарышкиной сразу три возможных отца: Дмитрий, законный супруг её матери, князь Зубов или же сам государь.
Невестка Платона Зубова в своей частной переписке с сестрой не сомневалась – Марина им родня! «В ее чертах так многое от Платона Александровича, — утверждала княгиня Вяземская, — а еще больше она похожа на дядюшку, на Валериана Александровича».
Мария Нарышкина ничего не утверждала, но и не отрицала. В то время она стала официальной фавориткой императора Александра I, пользовалась его безграничным доверием и купалась в роскоши. С 1802 по 1813 год у неё родились ещё пятеро детей.
Отцовство — тихим шёпотом — приписывали государю. По документам же девочки и единственный мальчик носили фамилию Нарышкиных. А сам Дмитрий подчеркивал: только Марина его настоящая дочь! Ей была адресована вся его любовь, она же впоследствии получила и всё его состояние.
В 1813 году Мария «вышла в отставку». Поскольку одна из её дочерей была слаба здоровьем, то бывшая фаворитка увезла девочку на юг. Марина в ту пору редко виделась с матерью, она оставалась в Петербурге рядом с отцом. Или с тем, кто считал себя таковым.
Подрастая, девочка становилась красивее матери, и обращала на себя восхищённые взгляды. К ней сватался барон фон Бок, ей предлагали выйти замуж за графа Матвея Виельгорского. Правда, последний был куда больше влюблён в музыку, нежели в девушку…
На окончательный выбор сделала за дочь Мария Нарышкина – в 1818 году она дала согласие графу Гурьеву, посватавшемуся к Марине. 10 ноября молодых обвенчали.
В браке с графом Гурьевым у Марины родились четверо детей, и девочки, Александра и Ольга, в свое время тоже считались признанными красавицами. Нельзя сказать, что союз оказался очень счастливым — Марине в разные годы приписывали разные увлечения.
Что же до трёх предполагаемых отцов, то князь Платон Зубов в 1821-м году женился на девушке, которая была моложе его возможной дочери Марины, и на следующий год скончался. Император Александр I внезапно умер в Таганроге, в 1825-м, и эта смерть породила множество слухов – якобы, государь, на самом деле, просто «отошел от дел».
Удалился от света и суеты, чтобы посвящать время молитвам и странствиям. Дольше всех прожил Дмитрий Нарышкин — он покинул этот мир в 1838 году, и любящая дочь Марина держала его за руку до последнего вздоха.
